Ольга Хусаинова - Киллит. Сбежавшая демоница
— Это не имело бы никакого значения.
Ушам своим не поверила — после такой проникновенной и чувственной речи вдруг увидеть демоновский эгоизм во всей красе…
— То есть, плевать ты хотел даже на мнение любимой? — уточнила я. — Да, уж… Это, конечно, так… по-мужски…
Издевка не осталась незамеченной. Макс совсем помрачнел, но постарался сохранить невозмутимый вид.
— А что по-мужски? — меланхолично задал он встречный вопрос. — Сидеть и рыдать? — поморщился, а самого аж передернуло — представил себя, видимо. — Плыть по течению? Или все-таки что-нибудь предпринять?..
— Ага, изнасиловать девушку, — мило подсказала я. — Физически и морально.
До моей фразы он собирался что-то еще добавить, но после — захлопнул открывшийся было рот и воззрился на меня так, что даже кожу зажгло.
— Килл… — прозвучало тихо, но угрожающе.
— Милая… — черт, еще хуже. Он еще и подался вперед, ладонями уперся в камень по обе стороны от моих бедер, навис так, что не отодвинешься, и прошипел в самые губы. — Я похож на насильника? Правда?
Нет, и он знал об этом. А сейчас так и вовсе больше был похож на змея-совратителя. Опасного, ядовитого, но все равно обольстительного настолько, что хотелось притянуть его к себе и впиться в губы поцелуем, подтверждающим его правоту — ему не потребуется применять силу, чтобы заполучить желанную девушку. Пытливый взгляд я выдержала с завидным самообладанием, игнорируя заплясавшие вдруг в глубине зеленой радужки золотые игривые искорки. Специально не двинулась с места, даже попытки не сделала, чтобы не дать ему почувствовать свое превосходство, лишь судорожно сглотнула, мечтая, чтобы он быстрее меня отпустил на безопасное расстояние.
— Молчишь? — выдохнул он, и не думая исполнять мои мечты. — Вот и не надо меня дразнить. А мне есть, что еще тебе сказать — например, что сдаются и отпускают свое счастье без боя только безвольные идиоты.
— А если цена твоего счастья — чужое? Об этом не задумывался? — я не понимала, почему ввязалась в спор, но почему-то хотелось утереть ему нос, доказать, что не все в его власти, что он ничем не лучше остальных и не вправе распоряжаться чужими судьбами. — Ах, да, ты же не привык проигрывать. Да только силой или принуждением можно получить тело, послушание, ответную, но не искреннюю улыбку. А любовь — нет.
— Я знаю, — резко перебил Макс. — Не требуется объяснять мне очевидные вещи. И вообще, — он прищурился, наклонился ближе, — тебе не кажется, что ты раньше времени обвиняешь меня в несправедливом отношении к гипотетической жене? С чего ты решила, что моя избранница не будет от меня без ума? И с чего вдруг тебя так волнует ее участь?
Такое ощущение, что меня сейчас оглушили, застали врасплох, обездвижили. Я вдруг четко поняла, что представляла именно себя — это не сложно, учитывая мое положение, правда, о любви речи не было — был каприз, может жалость… А сейчас захотелось свернуть демону шею, услышав неопределенное «ее»! И себе заодно за подобные мысли. Надеюсь, лицо не выдаст, какой ураган эмоций вскипел внутри. Только не дышать, не смотреть, не поддаваться…
— Меня?! — выдавила из себя нервный смешок. — Абсолютно не волнует. Ни твоя жена, ни твоя жизнь, ни ты сам…
— Знаешь, — губы его дрогнули в полуулыбке, — мне кажется, что ты мне сейчас нагло врешь…
— Тебе кажется!
— …иначе не бесилась бы так…
— Я не бешусь!
— …от одной только мысли, что я кого-то полюблю.
— У тебя охренительное самомнение! — разозлилась я и уперлась двумя ладонями в грудь этой нависшей ухмыляющейся скале в попытке оттолкнуть.
Он усмехнулся:
— Такое романтичное место, а ты так выражаешься. Грубо, Килл… Очень грубо… Тебе стоит компенсировать мой оскорбленный слух сладким поцелуем.
Неисправим.
Сжала ладони в кулаки, ухватив за край кожанки, притянула к себе — решительно, демоновские глаза аж распахнулись от удивления, потом загорелись предвкушением, губы приоткрылись — соблазнительные, влажные, горячие… Дрожь прошла по телу — я слишком хорошо знала их вкус, но вскинула голову выше и поцеловала, нет, чмокнула Макса в лоб.
Компенсация.
Демон тут же меня отпустил, сел рядом, потирая лоб ладонью и хмурясь.
— Килл, так детей целуют… матери! — и такая обида в голосе, что впору бы пожалеть мужчину. Я отвернулась, чтобы не засмеяться — этого он точно не спустит.
— А взрослых и симпатичных демонов целуют совершенно по-другому, — проворковал он, обхватив мою талию и ладонью скользя вверх до самой груди. — Научить?
Чертов провокатор!
— Обязательно, — согласилась я, перехватив его наглющую руку. — Как только встретим взрослого и симпатичного демона, ты покажешь мне высший класс.
Вздохнул.
— Бессовестная. Я тут ей прогулку организовал — в самое, между прочим, уединенное и защищенное место, причем мое любимое, а она меня незнакомых демонов целовать посылает, — беззлобно сокрушался он, пока я усердно прятала улыбку. Забавный он все-таки иногда бывает. И я все чаще забываю, кто рядом со мной. Демон еще немного поворчал для вида и успокоился.
Так и сидели мы молча, наблюдая, как вспыхивают фейерверком цветы нашедших друг друга счастливчиков, как зажигаются новые — несчастных, как гаснут другие, словно отцветая, и освобождают людей от мучительной привязанности.
Возвращаться в серый Аравит хоть и не хотелось, но все-таки пришлось. Шитая проснулась, пробесилась и к нашему возвращению совсем успокоилась и под присмотром Элигора латала свою комнату. Естественно, не шпателем, а заклинаниями. Лекарь ворчал себе под нос, что нянькой-строителем он не нанимался, Шитая возмущалась, что он делает все сам, а ей дает простенькие задания для отвода глаз. Но в целом замок выстоял.
Следующие несколько дней прошли довольно весело — мы с демоницей практиковались в заклинаниях, а мужчины нам помогали, хоть и подкалывали постоянно. Асмодей частенько куда-то улетал, возвращался хмурый — истребители настойчиво пытались любыми способами выманить демонов и поймать. Пока их попытки заканчивались неудачно, но это напрягало, особенно упорство, с которым они взялись за это дело, несмотря на свои потери. Раньше они в Аравит и нашу жизнь не лезли, а разбирались лишь с демонами, ступившими на их территорию. Так что такая активность была очень подозрительна…
А как-то под вечер Макс огорошил меня новостью:
— Нашли твою мать.
Я замерла.
— Где? — спросила осторожно.
И как-то сразу не понравилось, как дрогнули его скулы и взгляд метнулся в сторону.
— Где? — еще тише переспросила я, опускаясь в кресло.
Ответ не понравился еще больше:
— Я думаю, ты мне не поверишь.
Глава 12
Наши шаги гулко отзывались в полумраке коридора Управления. Мне не нравился наш маршрут, не нравился скрытый под землей этаж, на который мы спустились, не нравилось угрюмое молчание демона… Я старалась казаться спокойной, но сердце билось так сильно, что не удивлюсь, если его стук слышал даже Макс. Наконец мы остановились перед тяжелой, обитой железом дверью. Макс оттеснил меня за спину, уперся ладонью в дверь, снимая защитные блоки заклинаний.
— Извини, галантность в этих стенах не в моде, — шутливо оглянулся он, достав из кармана связку ключей. — В допросную я зайду первый.
Улыбка его вышла не натуральной. Я нервно пожала плечами — по большому счету мне было плевать. И камеру называть допросной тоже не имело смысла. Мог бы и не оправдываться, итак понятно, что для него нет разницы, чьим родственником является преступник, а значит и отношение соответствующее. А то, что мою мать по какой-то причине объявили вне закона, сомневаться не приходилось.
Демон отпер замок, толкнул дверь — она открылась медленно, со скрежетом, от которого заломило в зубах. Хорошенькая сигнализация… Незаметно зайти и выйти из помещения с таким звуковым сопровождением нереально.
Я негнущимися ногами переступила через порог и наконец увидела ее силуэт, стоящий у маленького зарешетчатого окна, расположенного под самым потолком. Сложив на высокой груди руки, демоница ждала, пока мы войдем, с таким видом, словно мы запоздалые гости, а она хозяйка.
Мы встретились взглядом молча.
— Это шутка? — замерла я на месте, узнав ту, что всю жизнь ненавидела.
— Ну, и что ты на меня так смотришь? — Надин и не думала делать вид, что рада встрече.
Я развернулась, намереваясь выскочить наружу — меня затрясло от одного только вида этой твари, но Макс не имел привычки держать дверь в камеру распахнутой, еще и на пути у меня стоял.
— Что за дешевые розыгрыши? — выпустила я на него свою злость. — Это не она!
— Риттана, может ты сама расскажешь? — великодушно предложил Асмодей, взглянув поверх моей головы, а ледяные, звенящие в голосе нотки явно указывали, что это не просьба, а приказ. При прозвучавшем имени лицо мачехи болезненно исказилось.
