Константин Лишний - Космиты навсегда
— …Да… окей… да… почему один? …карапинга! окей… окей, амиго…
— Что такое карапинга? — спросил я, когда агент закончил разговор и отключился.
— Что-то вроде мудака по-испански… Дьябло звонил, собирайся, Ян, поедешь с ним на встречу.
— Один?
— Один. Дьябло так хочет… нехороший карапинга… перестраховщик…
— Тогда мне надо подстричься, ведь ищут волосатого…
— Не надо, ищут не волосатого, а того, кто срезал волосы после совершения преступления. Поверь мне. Твою прическу мы лишь слегка подкорректируем… на модный манер.
Слово «модный» из уст Сика-Пуки, отмеченного печатью явного пристрастия ко всякой дурости от кутюр, прозвучало, как по мне, тревожно. Что он собрался со мной сделать? Тут меня охватили тяжкие предчувствия. Особенно я разнервничался, разглядывая, как шпион выкладывает на стол какие-то устрашающего вида инструменты для стрижки и завивки. Хорошо, что до бигудей не дошло…
— Начнем! — довольным голосом возвестил шпион, зачем-то натягивая резиновые перчатки.
Следующий час Сика-Пука при активной помощи и насмехательстве взбодрившейся Герды издевался над моими волосами.
— Мушайся, Ян, — сказала Герда, когда все было закончено.
— Неужели все так плохо? — спросил я, направляясь к зеркалу.
На самом деле все оказалось вполне прилично. Мне выбрили виски и уши торчали, как у печального узника тюрьмы для малолетних преступников, волосы позаплетали в целое сонмище косичек, часть из них скрутили шнурком выше затылка, а часть просто торчала в разные стороны, правдиво имитируя последствия взрыва на макаронной фабрике…
— Похож я на убийцу?
— Ни фига не похож. Сделай умное лицо.
Агент вооружился цифровым фотоаппаратом и сфотографировал мою физию, после чего подсоединил аппарат к лап-топу и с десяток минут чудодействовал, сосредоточенно нажимая кнопочки.
— Ну, вот и все, — сказал шпион, извлекая из щели ноутбука пластиковую карточку, — теперь ты американец, торговый представитель фирмы «Bolick Ltd» — оптовая закупка оргтехники и прочей электроники. Держи…
Я взял карточку, это оказались американские водительские права. Прикольная штуковина, особо мне понравилась мое цветное фото с дико модной прической. Я поглядел на имя — Krаzumelick Vaсhmurka.
— Кражумелик Вахмурка? — уточнил я. — Это такое широко распространенное американское имя?
— Нормальное словацкое имя, подходящее к твоей славянской роже… И вот тебе еще. — Агент протянул мне пару бумажных карточек, похожих на визитки. — Если тебя остановят и о чем-то спросят, то прочтешь сначала карточку, помеченную как «1», если этого покажется мало, то карточку «2».
Я осмотрел карточки, на первой было написано шариковой ручкой «I don’t speak this fucking language» и напечатано «ya ne govoryu na vashem yazike», на второй — «call my fucking lawer» и «zvonite moemu advokatu» и указан номер телефона.
— Это что? Универсальный способ коммуникации американцев?
— Точно, уважающему себя американцу этих двух фраз достаточно, чтобы объясняться с кем угодно во всем мире. Так что, кто бы тебя не остановил — сначала «1», потом «2», а если к тебе обратятся по-английски — то только «2». Усек?
— Усек.
— Теперь еще: ключи, документы на машину, взятую в прокате, въездные документы, отчет КГБ о твоем статусе, отчет СМЕРШа, виза МВД, документы на личное оружие, банковские карточки, контракт с «Электоронмашем» о покупке десяти тысяч мобильных телефонов, разные счета…
— Подделка?
— Все настоящее, не придерешься, и самое главное! — Сика-Пука открыл шкаф, извлек из него белые туфли и снял с вешалки обернутый клеенчатым чехлом костюм. — Оденешь это.
— Но он же лиловый! — ужаснулся я. — Как можно одеть лиловый костюм! К тому же с белыми туфлями?! Меня ж пионеры засмеют! Сжалься, Иваныч, не позорь…
— Ни черта ты не понимаешь в высокой моде. Одевайся, а это — на шею. — Агент передал мне толстую золотую цепь.
— Ну уж нет! — возмутился я. — Это ж пещерное жлобство! Не буду! Я же не троглодит!
— Будешь! Куда ты денешься. Так и надо, твой новый образ — это классический американский жлоб славянского происхождения, мудак и прожигатель жизни…
Я сдался. Обрядился в «белые тапочки», брюки с узкой мотней, а пиджак по настоянию агента надел на голое тело. «Композицию» увенчала массивная цепь и «Беретта», заткнутая за пояс. Ни дать ни взять — жлобоватый криминальный нувориш эпохи «первоначального накопления капитала». Худо дело… стыд и позор… Герда поганенько хихикала, издеваясь над моим внешним видом. Вот! Даже фашисты надо мной смеются! Дожился! Смейся, смейся, Герда, посмотрим, что крутой стилист Иван Иваныч приготовил для тебя… посмотрим и посмеемся вместе.
— Ну вот, теперь ты похож на вполне приличного человека, — резюмировал агент. — С собой берешь остатки курительной смеси для перемещения и телефон не забудь, если что — звони мне.
Я засунул в карман пакетик с остатками травы и «не кокаина», а также курительную трубку, потом выудил из рюкзака отключенный мобильный, который я сунул туда перед убийством Пронина.
— Мобильный тоже на шею? Для усиления жлобского эффекта?
— Нет, на пояс над ширинкой, так, чтоб его было видно…
Я угрюмо включил телефон и присобачил его на пояс, так чтоб он торчал между полами пиджака и был виден при ходьбе. Жлоб.
Последующие полчаса агент нудно морочил мою голову, объясняя, где именно меня будет ждать Чикито Эль Дьябло, нарисовал мне схему, жестоко добивался, чтобы я ее запомнил, заставил меня нарисовать ее по памяти и лишь после этого прекратил инструктаж.
— Встречаешься с Дьябло, а дальше — по обстоятельствам…
— А Герда? Как мы встретимся?
— По обстоятельствам. Ее «выход» я подготовлю.
— А я ее узнаю после твоей «подготовки»? Я себя-то с трудом узнаю, а Герду, скажем, в лиловой юбчонке и казахских косичках могу и не узнать…
— Она тебя узнает сама, не переживай.
— Успокоил, имперсонатор хренов… Все. Я готов ехать. Герда, если вдруг что, знай: ты — самое лучшее, что со мной когда-либо случалось…
— Пряфда?
— Пряфда.
***
Я спустился в паркинг и отыскал указанный агентом прокатный автомобиль «Жигули» шестой модели, на вид — типичное «Пежо 406», но какая, в самом деле, разница? Мотор завелся с пол-оборота, и я покатил на место встречи.
На улице царило явно ощутимое странное возбуждение, кругом сновали люди, обвешанные сине-красными ленточками, многие проезжающие автомобили также были украшены лентами, водители отчаянно давили на клаксоны, а пешеходы в ответ дружно махали руками. Ближе к центру движение автотранспорта было перекрыто, а проезжая часть отдана огромным толпам сине-красных пешеходов. Целое море людей! Синий и красный — это цвета униформы СМЕРШа, все эти люди пришли сюда поддержать Абакумова и высказать свое «фе» КГБ и ревизионистам. Я уже видел нечто подобное в своем мире, в Киеве в декабре 2004 года, во время так называемой «оранжевой революции». И тут то же самое! Еще один аргумент в пользу тезиса «никакого разнообразия во вселенной», но, может, это закономерно, может, события в наших мирах происходят одни и те же, но отличаются степенью значимости и деталями? Очень может быть…
Регулировщик движения энергично крутанул своим жезлом, указывая путь объезда, я покорно свернул в сторону и запетлял по узким улочкам, пытаясь разобраться в их хитросплетении, не заблудиться и не опоздать на встречу с Дьябло.
Скоро машину пришлось оставить — слишком много людей препятствовало движению. Я подумал, что если здесь, в кварталах, более-менее удаленных от центра, такое столпотворение, то что же делается в самом центре и на площади?
Странноватое место для встречи выбрал Дьябло, слишком оживленное, слишком близкое к центру социальной активности киевлян, но оно и правильно: в таком количестве людей при необходимости легче потеряться.
Нужный закоулок я отыскал, причем в означенное время. Длинный пустынный проход между двумя домами старой постройки. Удивительно, что здесь не было людей; полно народу на улицах, а сюда никто не зашел опорожнить мочевой пузырь или прямую кишку. Поразительно, это явно чужеродный СССР. Как это?! Необоссанные закоулки! Так не бывает…
Согласно инструктажу Сика-Пуки, я углубился в этот проход, Дьябло должен ждать меня на противоположной стороне. К моему изумлению в этом закоулке таки обнаружился человек с сине-красной лентой на рукаве.
— Привет, — сказал он, — ты как-то изменился…
Я присмотрелся.
— Саня Шило? Лейтенант! — воскликнул я и протянул руку для рукопожатия. — Я тебя в гражданке не узнал. Какими судьбами? Приехал поддержать СМЕРШ?
Однако вместо ответного рукопожатия Шило отработанным движением застегнул наручник на моей правой руке, вторым звеном пристигнул свою левую и, не успел я опомниться, как в мой лоб уперлось дуло пистолета.
