Александра Руда - Свой путь
Девушка недоверчиво посмотрела на меня, я ответила ей безмятежным взглядом, мысленно представляя во всех подробностях процесс четвертования Ирги.
– А, ну тогда... Приятно было увидеться!
Шатаясь, я ввалилась в ближайший кабак и заказала водки. От залпом выпитой порции в мозгах немного прояснилось, кишки перестали скручиваться в узел. Хрустя маринованным огурчиком, я размышляла.
Итак, Ирга завел себе девушку. Это плохо. Почему это плохо? Потому что совсем недавно, когда он валялся без сознания на кладбище, я вдруг поняла, как много значит некромант в моей жизни. Понимание свалилось на меня внезапно и довольно болезненно, как кирпич с крыши на голову прохожего, и счастья не прибавило. Находясь дома, я даже нарисовала табличку «Ирга в моей жизни», чтобы хоть как-то разобраться в происходящем. По всему выходило, что некромант с момента моего появления в Университете все время был рядом, ненавязчиво помогая, подбадривая и даже спасая жизнь. Зачем это ему было нужно? Сначала я была твердо уверена, что он относится ко мне, как к младшей сестре или даже ребенку. Конечно, меня, старшую из пятерых сестер, это ужасно раздражало. Но с какого-то момента Ирга стал относиться ко мне совсем по-другому – нежнее, внимательнее, перестал изображать из себя покровителя. Да и что там говорить, я чувствовала исходящие от него волны сексуальности, посылаемые мне. Уже год я не видела его с подружками, хотя сама старалась активно устроить свою жизнь. Странно, что некромант относился к моим увлечениям снисходительно. Может, он понимал, что это временно и скоро пройдет?
С какого момента я заметила, что Ирга мне нужен? Не знаю. Наверное, очень давно. Почему же я тогда так старательно отмахивалась от любой мысли о том, что между нами что-то есть? Из вредности? Из-за того, что об этом твердили все окружающие? Из-за боязни признаться самой себе в чем-то таком... страшном... что привяжет меня к нему крепче цепи, а ведь я так стремилась к независимости?
Конечно, я не люблю его. Любовь – это такое чувство, когда жить без человека не можешь, ежеминутно о нем думаешь, и еще какая-то чепуха. И он меня не любит. Конечно, не любит, он об этом ни разу не говорил. Что бы там ни думали всякие полугномы...
Я посмотрела на пустую кружку, но заказывать еще водки не рискнула. Потягивая пиво, я решала, что делать.
Даже если мы не любим друг друга, это еще не повод, чтобы заводить себе какую-то девицу и делать ей ребенка. Кто тогда будет заботиться обо мне? Кто будет встречать меня после Университета с букетом цветов? Кто будет дарить мне всякие приятные мелочи? Подтрунивать над моими оплошностями? Мчаться ко мне на помощь в любое время? Замечать малейшее изменение настроения? И он завел себе девицу!
– А как же я? – жалобно спросила я у своего отражения в стекле.
Я это так не оставлю!
Бросив на стол монеты, я решительным шагом направилась в сторону дома Ирги.
Сам-то меня недавно на раскладушку положил, а с ней небось в одной кровати спит. Обнимает, целует и... Убью вертихвостку!
По закону подлости, по дороге я наткнулась на Блондина. Он шел с угрюмым выражением лица – вероятно, на работу. Но при виде меня Лим оживился:
– Ольгерда! Как я несказанно рад тебя видеть!
– Да что ты! – умилилась я.
– Погода сегодня хорошая,– начал светскую беседу Блондин.
Я согласилась.
– А как ты? – поинтересовался он.
– Превосходно! – ответила я. В моем желудке алкоголь боролся с утренними пирожками за право главенства.
– Ольгерда,– сладко произнес Блондин.– Тут такие приятные слухи ходят...
Я молчала.
– О том, что тебя кинули,– с нескрываемым торжеством сказал Лим.– Прокатили, как глупышку. Оскорбили и унизили.
– Интересные слухи,– сказала я, лениво почесывая живот.– Только брехливые. На них только всякие идиоты реагируют.
Блондина перекосило.
– Ты что, не поняла, что тебя Ирга кинул? Теперь никто тебя не защитит, глупая девка. И я наконец-то смогу сделать с тобой все! Все, что захочу!
– Какой-то ты с утра неудовлетворенный,– пожалела его я.– Ну попробуй. Прямо сейчас. Только потом жаловаться не беги.
– Ах ты!..– размахнулся Лим.
Я стояла спокойно. На кончиках моих пальцев дрожали искры. У Блондина был очень слабый магический дар, и он это знал. Но Лим был аристократом, владел шпагой, мечом и борьбой. Но я тоже не лыком шита – иногда бурное решение деловых вопросов с Отто переходило врукопашную. И тяжеловесный полугном не всегда брал верх – гибкость и хитрость в совокупности с длинными ногтями это, конечно, не меч, но тоже сильное оружие. Тем более сейчас у меня чесались кулаки, хотелось на ком-то сорвать свою злость, обиду и разочарование.
Лим остановился – его удивила моя реакция.
– Охота была руки марать,– выкрутился он.– К тому же на работу опаздываю. Но вечером мы еще увидимся.
– Только и умеешь, что на девушек руками махать,– с некоторым разочарованием протянула я.
Блондин покраснел, я показала ему язык и пошла своей дорогой.
На дверях некроманта блестели защитные артефакты. Закрываться, значит! Ах так! Я взмахнула руками, и артефакты погасли. Ничего, магии еще хватит, чтобы выкинуть кое-кого из постели!
Я пинком открыла двери.
Ирга сидел у окна и ремонтировал сапог. Длинная черная челка свешивалась на глаза, и он иногда мотал головой, чтобы волосы не мешали видеть. На его кровати, разметавшись, спала темноволосая девушка.
– Ола? – Ирга удивленно посмотрел на меня и встал.– Ты сожгла мои артефакты? Зачем? Что-то случилось?
– Это я у тебя должна спросить! – крикнула я.– Ты... Ты... Наглый тип! Хам! Подонок! Ты... Да как вообще у тебя совести хватает даже смотреть на меня! Ты передо мной на коленях стоять должен! У-у-у, морда!
От избытка чувств я взмахнула рукой, задев полку с посудой. На меня с грохотом посыпались чашки и миски. Некромант испуганно попятился и вжался в стену, защищаясь от меня сапогом. Девушка на кровати проснулась и таращилась на происходящее круглыми от удивления глазами.
– Э-э-э... Ола...– неуверенно начал Ирга.
Я злобно чихнула. Я вся была покрыта слоем просыпавшегося чая. Сняв с головы развязавшийся чайный мешочек, я разодрала его на две половинки.
– Вот что я сделаю сейчас с тобой! – заявила я некроманту.– И с ней!
– Ирга! – позвала девушка. Она успела укутаться в одеяло и сесть на кровати.– Это о ней ты рассказывал?
Некромант кивнул, не сводя с меня взгляда.
– А ты вообще встань.– Я подошла к кровати и дернула темноволосую за руку.– Это мое место! Брысь отсюда, пока наглые зенки не выцарапала! У-у-у, страшилище! Хоть бы пижаму приличную надела! А еще замуж собралась!
Ирга вдруг фыркнул.
– Ола,– сдавленным от смеха голосом сказал он.– Ты думаешь, это моя любовница?
– Любовница! – взвыла я.– Да весь город знает, что она твоя невеста!
– Весь город? – переспросил Ирга.– Невеста?!
– Да,– сказала я, ложась на кровать.– Свинья ты и сволочь последняя...
– Почему?
– Потому что у всех на виду у тебя живет эта.– Я указала на девушку, кутающуюся в одеяло.– И ты сделал ей ребенка и собираешься жениться!
– Что?!
– Что слышал. Ты забыл, да, ты все забыл, что мне говорил? Все вы, мужики, такие. А я вот не уйду отсюда, буду лежать, пока ты не выгонишь эту!..
Девушка вдруг засмеялась. Некромант оторопело перевел взгляд с меня на нее, открыл рот, закрыл, а потом захохотал так, что сполз по стене. Сапог выпал из обессилевших рук. По лицу парня от смеха текли слезы.
– Ола,– простонал он.– Ола, я не могу ее выгнать. Она моя сестра!
– Да кем бы она ни была... Что?.. Как?.. Сестра? – Я села на кровати, чувствуя себя на редкость глупо.
– Сестра,– весело подтвердила девушка.– Младшая.
Я присмотрелась. Они действительно были похожи – длинные носы, тонкие губы. Только глаза у брата с сестрой были разные – у нее карие, а у него огромные голубые-голубые, которые весело блестели из-под длинной челки.
– Она абитуриентка, приехала поступать в Университет. Временно живет у меня,– пояснил Ирга, вытирая слезы.
– Ага.– Я встала, стряхнула с подушки чайную труху, насыпавшуюся с моих волос, и направилась к выходу.
– Ола, оставайся,– сказал Ирга.– На моей кровати ты смотрелась очень даже ничего.
– Лучше, чем я,– добила меня его сестра.– Что ты там про мою ночнушку говорила?
Я изобразила улыбку, вышла на лестничную площадку и села, подперев дверь квартиры спиной. В комнате опять раздался взрыв смеха. Это же надо быть такой дурой! И что теперь Ирга про меня думает? Лучше мне этого не знать, и так плохо.
В дверь толкнули, и она ударила меня по спине.
– Ола,– сказал Ирга в щель.– Нам надо поговорить.
– О чем?
– О тебе и обо мне. О нас.
– Оставь меня в покое, ладно?
Ирга потолкал дверь, я ойкнула.
– Хорошо,– сказал он.– Ты же не будешь сидеть там вечно?
– Буду,– сказала я.
– Проголодаешься,– предупредил меня некромант.
– И умру тут, тебе назло,– сообщила я.– Чтоб знал.
