Галина Гончарова - Поющие в клоповнике
Я могла. И вместо ответа провела рукой поперек зеркала, замыкая сложную сеть заклинаний, опутавшую комнату. Защита против магического и немагического наблюдения, против подслушивания, против насылания порчи.… Даже против техники, хотя здесь она еще такого уровня не достигла. У элвара во дворце я тоже пыталась оборудовать что-то подобное. Получилось. Но вот замкнуть все это хозяйство на Тёрна… Я неделю билась над этой проблемой. В итоге плюнула на все и замыкала защиту сама, пока находилась во дворце. Я же не гений, я только учусь. А элвары — создания настолько своеобразные, что на них половина заклинаний не действует, а те, что действуют, действуют так, что проще удавиться.
— А как поживает моя защита во дворце?
— Весело, — ухмыльнулся элвар. — Дней пятнадцать назад один стражник чуть в баклажан не превратился, хорошо хоть вовремя нашли и вытащили.
Я пожала плечами. Ну да, так это и действовало. Система магических полей, каждое из которых очень отрицательно действовало на возможного злоумышленника. Причем моей задачей было не убить, а обезвредить. Например, баклажан — очень безвредный овощ. Или ромашка. В перечне были еще несколько дюжин разных растений. Вот животных не было. Животные могут передвигаться и кусаться или царапаться. А тот же огурец с места двинуться не сможет. Пока я была в Элварионе, все было прекрасно. Проблема возникла, когда я решила уезжать. Я вспомнила охранные системы моего мира — и замкнула систему на свой ДНК-код. А потом сделала штук пятнадцать талисманов для Тёрна и для тех, кому он решит дать доступ в свои покои. В итоге к Тёрну в любое время моги войти Клаверэн и еще два элвара. Оба — старые слуги его родителей, оба относятся к нему как к сыну. Всех остальных элвар мог провести только сам. Иначе посетитель рисковал своим здоровьем. Уж психическим — точно. Побудьте-ка сами в форме растения — тут даже у Жириновского крыша поедет. И незадачливый стражник забрел к нему — зачем!?
— Какого черта ему там понадобилось!? Все во дворце отлично знают, куда ходить не надо! А этот что, глухим родился? Ничего не видел и не слышал?
— И видел и слышал. Ему просто кое-что заказали.
— А именно?
— Достать какую-нибудь мою вещь.
— Зачем?
Вопреки всякой чуши, в которую верили в моем мире, личные вещи вовсе не годились для наведения порчи. Иначе в мире людей бы не осталось. Захотел напакостить врагу — спер его портянки, пошел к нечистоплотному магу — и наслал та-акую порчу…
— Вот об этом я и хотел с тобой поговорить.
Я почесала нос. Расческа методично превращала мои лохмы в локоны.
— Тёрн, я даже и не представляю — кому и зачем это понадобилось.
Единственное, что пришло мне в голову — это "Собака Баскервилей". Там, помнится, у сэра Генри тоже сперли ботинок, чтобы натравить на него потом милого песика размером с крокодила. Но здесь-то как?
— Полагаю, что песика такого вида на меня не натравят.
Я как раз вспоминала знаменитый фильм и козью морду адской собаки.
— А кто хоть тебя заказал?
— Он и сам не знал. Стражнику просто дали денег…
— Кто!?
— Человек в плаще.
— Понятно. Тёрн, это дело плохо пахнет.
— Вне всякого сомнения. Ёлка, у нас большие проблемы.
— Разве?
— Я приехал сюда, потому что Лилия пропала.
— Лилия?
Потребовалось несколько минут, чтобы до меня дошло.
— Лилия? Драконочка?! Мать вашу так и этак!!!
— Именно. И прекрати материться.
— А ты сделай вид, что не слышал, — огрызнулась я. Если бы наглый элвар не копался у меня в мозгах, как в своей тарЁлке, он бы и не знал, какие я выражения употребляю. Особенно, когда у меня истерика.
— Как вы умудрились дракона посеять!?
— Она нас спросить забыла!
— А подробнее!?
— Была — сплыла. Лаванда в истерике, Темик в панике, контрабандисты рвут на себе остатки волос, пограничники разбежались с границы, короче, нам нужна помощь.
— То есть?
— Ёлка, как можно свистнуть дракона без помощи мага!?
Я почесала нос. Как-как!? Х. его З. — как! Хвост ее знает!
— Можно — загипнотизировать?
— Не знаю. Драконы плохо поддаются гипнозу. Минут десять, не меньше. А за это время тебя съесть успеют.
— А опоить?
— Это возможно. Только надо знать — чем. Просто так эти снадобья в лавочке не укупишь.
— И не приготовишь?
— Можно. Только.… Слушай, пошли к Дайру!
— Зачем?
— У него девушка на вурдалачьем факультете учится. Драконов тоже там проходят!
— А она сейчас здесь?
— Вот и узнаем. Пошли?
Тёрн едва успел выпустить ручку расчески. Та намертво запуталась в волосах и угрожала оставить меня без скальпа.
Я вылетела из комнаты и помчалась по коридору.
— Дайр!!! Кукареку!!! Проснись и пой! Пришло твое страшное возмездие!
Дайр поймал меня на полпути к его комнате.
— Ёлка, ты что, с клубники упала?
— С ёлки, — я тряхнула головой, щетка, которую Тёрн так и не успел вытащить из моих волос, вылетела сама и устремилась в полет по коридору. Лютик сделал сальто-мортале и поймал ее, стукнувшись при этом ногой об потолок. На побЁлке остался неэстетичный след ботинка.
— Прошу вас, госпожа!
Поклон, с которым он преподнес мне щетку, был достоин любого короля.
— А левитация у тебя с каждым днем все лучше. Но мы вообще-то к Дайру.
— А чего от меня понадобилось королю? — удивился приятель.
— Не от тебя. От твоей девушки.
— Азэлли не отдам, — твердо заявил Дайр. — Пусть ищет себе клыкастых подруг в Элварионе. И вообще, даешь демократию!
Я отвесила ему легкий подзатыльник.
— Не волнуйся, от нее нужна всего лишь разносторонняя информация о драконах. Все, что только можно найти. Она же этим занимается?
— Даже специализироваться собралась.
Дайр перевел взгляд на Тёрна.
— Пойдемте, я вас познакомлю и поговорите.
— А она сейчас у себя?
— Она отсыпается, но ради тебя обязательно встанет.
— Пошли.
Комната Азэлли была не совсем в моем вкусе, но очень колоритно. У девушки было пристрастие к красным, черным и золотым тонам. Поэтому пол и потолок были черные, стены — красные, а мебеля — черные с золотом. Исключением был только стоящий в одном из углов комнаты здоровущий двуспальный гроб. Он был красным, но тоже с золотой каймой.
В нем и спала Азэлли. В другом гробу, черном с золотом, спала ее подруга Критта. Две очаровательные вампирши вместе поступили на вурдалачий факультет двенадцать лет назад и попросили, чтобы их поселили в одной комнате. Руководство института не возражало. Даже наоборот. Мало кто разделяет вампирские цветовые пристрастия. И вкусовые тоже.
Кстати, бледно-зеленый цвет униформы вампиршу очень раздражал, и она даже немного мне завидовала. Но зато она, в качестве утешения, встречалась с Дайром и отделывала свои светло-зеленые платья черной тесьмой и черным кружевом.
Дверь, разумеется, была не заперта. Воровать у вампира или пакостить ему всегда было чревато неприятностями. И юморист мог проснуться с сильной кровопотерей. Или где-нибудь на крыше. Или вообще не проснуться. В зависимости от чувства юмора данного клыкозавра.
— Азэлли! — позвала я. — Как дела? Можно войти? У нас срочное дело!
Из гроба вынырнула встрепанная черноволосая головка, и заспанные красные глаза оглядели посетителей. То есть меня. Остальные пока оставались за дверью.
— Чего приперлись?
— Азэлли, помнишь, ты хотела познакомиться с Тёрном? — вкрадчиво спросила я. — Это взаимно.
— Ёлка!!! — возопила разъяренная вампирша. — У тебя совести нет! Я же не одета!
— Мы можем подождать за дверью, — предложила я. — Только три килограмма косметики не накладывай. Его больше интересуют мозги, чем маникюр.
— Сгинь, нечистая!
Я закрыла дверь за секунду до подлета к ней ярко-алой бархатной подушки.
— И? — поинтересовался Тёрн.
— Теперь ждем. Сейчас Азэлли попудрит носик и пригласит нас.
— Ёлка, я сейчас тебя попудрю, — раздался грозный голос из-за двери.
— Мои искренние извинения, — ехидно отозвалась я. — Я забыла сказать про тени, помаду и тушь.
— И накрашу!!!
Слух у вампиров был гораздо острее человеческого. А угроз я особо не боялась. Азэлли была классной девчонкой, своей в доску. Недаром же она встречалась с Дайром. А еще она была отличным косметологом. И в свободное время подрабатывала в одном из косметических салонов города. Главным мастером-визажистом. К ней попадали самые трудные клиенты, от которых в ужасе шарахались все остальные мастера. И уж у Азэлли-то ни одна придворная истеричная дамочка не смела даже слова сказать. Улыбка вампирши, даже несмотря на Межрасовый Договор, была великолепным воспитательным средством. Даже мне иногда не по себе становилось. Хозяева же салона на вампиршу просто молились. Какие там проблемы с клиентурой!? Азэлли стала последним писком моды! Вампирша могла бы и вообще не подрабатывать, семья у нее Азэлли не бедствовала, но Азэлли была свойственна самостоятельность.
