Александра Руда - Ола и Отто. Выбор
— Бедняга, — сказала я. — Ты тут застрял еще на дольше, чем мы.
— А что в этом плохого? — удивился толстяк. — Главное, что тут кормят хорошо и девушки есть свободные, а все остальное мелочи, без которых вполне можно обойтись.
— Не скажи, я, например, не могу обойтись без водопровода с огненным демоном и центральной канализации, — возразила я.
— А магия тебе на что? — спросил Ворсоня. — Подогрела котел воды одним щелчком и купайся!
Отто зафыркал в бороду, но под моим злобным взглядом притих. Ирга вопросительно поднял бровь, но я молчала, а полугном продолжал как ни в чем не бывало вырезать ложку. Хотя я была уверена, что, уличив свободную минутку, предатель тут же доложит некроманту, что вон та железная лужица на печке — это остатки большой кастрюли, в которой я пыталась магией подогреть воду, но не рассчитала усилий.
— У меня с бытовой магией не очень, — поделился целитель.
— И у меня, — сказал Отто, — я все больше ремесленник, заклинания мне даются плохо.
Они оба посмотрели на меня. Я покраснела и пыталась придумать что то умное, которое бы оправдывало теоретика, который плохо знает бытовую магию, которой владеют даже ведьмы недоучки.
— А я привез вам много книг, — разрядил обстановку Ирга, — среди них есть самоучитель по бытовой магии, будете вместе осваивать.
— А что ты еще привез?
Некромант кивнул на огромную стопку в углу комнаты.
— О о о! «Магия обольщения»! Какая прелесть! — воскликнула я. — Гм, то есть я хотела сказать, зачем ты ее привез? Мне она не нужна!
Ирга и Варсоня молча достали из кошелька по серебряному и отдали Отто.
— Что это значит? — подозрительно спросила я.
— Мы поспорили, — широко улыбаясь, сказал полугном, — на то, какую ты книжку увидишь первой. Ирга ставил на «Рецепты красоты», а целитель — на «Легкие блюда для идеальной фигуры».
Я не стала объяснять, что для тех, кто умеет обольщать, никакие другие рецепты не нужны. Разве мужчины могут понять такие тонкости?
— Раз вы все такие умные, то нагрейте мне воды на стирку, — посоветовала я.
— А кто стирать будет? — сразу заинтересовался Отто.
— А кто хочет?
Ребята быстро разбежались по своим делам, а я, быстро позавтракав, вывалила в корыто белье и принялась сооружать голема, который помог бы мне со всем этим управиться. Пока Отто ходил за плотником, Ирга и Ворсоня быстро натаскали воды и принялись за приведение двора в порядок. Когда я вышла вывешивать белье во двор, то увидела картину, возмутившую меня до глубины души. Пока я горбатилась в душной комнате, эта наглая девица Сита, раздетая до малюсеньких треугольничков, которые у нее обозначали нижнее белье, возлежала на плоской крыше сарая, подставляя под последнее жаркое солнышко и на всеобщее обозрение свои прелести. Мои драгоценные мужчины, конечно же, такого пропустить не могли, и усиленно делали вид, что работают, сняв рубашки и поигрывая мускулами. Я с шумом втянула в себя воздух, и тут услышала:
— Ах, Ирга, вы такой красавчик, только вот почему вы такой бледный?
Некромант приосанился.
— Я редко бываю на солнце, — слишком любезно объяснил он.
— Ах, но почему? Неужели вам не нравится лежать на утреннем солнышке с какой нибудь девушкой в обнимку?
— Утром я обычно сплю, — улыбнулся Ирга.
— Один? — томно спросила Сита, потягиваясь, как драная кошка, и я поняла, что мне пора вмешаться.
— Со мной, — сказала я, с силой ставя миску с бельем на лавку. — А на солнце он не бывает, потому что работает по ночам на кладбище. Он некромант, мертвецов поднимает.
Глаза девицы округлились, она испуганно отпрянула от края крыши.
— Одень, пожалуйста, — я кинула в Иргу его рубашкой. — Сгоришь на солнце.
Некромант подхватил рубашку и невинно спросил:
— Да ты, никак, ревнуешь?
— Вот еще, я о тебе забочусь!
Я ревновала. Конечно ревновала! Это мне нравится смотреть, как переливаются от физических усилий мускулы на узкой бледной спине, как пот бисеринками блестит на позвоночнике и висках, как Ирга резко взмахивает головой, избавляясь от лезущей в глаза длинной челки. Это зрелище должно быть только для меня, а не для всяких девушек, одевшихся в носовые платочки и считающих, что теперь все можно.
— Ирга — мой жених, — задумчиво сказала я куда то в небо. — И я превращу в лягушку любую, кто будет излишне настойчиво проявлять к нему свои интерес.
— А ты можешь? — спросил Ворсоня с любопытством.
— Что именно?
— Превращать в лягушку.
— Могу.
— Но ведь это же одна из высших ступеней магического мастерства!
— Ты во мне сомневаешься? — спросила я, видя, как на крыше Сита вся превратилась в слух.
— Нет, но просто…
Я вздохнула. Я сомневалась, что я смогу кого то превратить в лягушку, трансформация — дело очень тяжелое, но если я сейчас ничего не предприму, то наглая девчонка не будет Ирге давать прохода своими грудями. Мысль об этом меня разозлила окончательно, и я принялась творить заклятие, с трудом вспоминая формулы из учебника по трансформации. Шарик энергии у меня в руках креп и увеличивался. Отто и целитель с интересом наблюдали, а Сита свесилась с сарая так, что чуть не падала. Я взглянула на причину всего этого. Ирга, сузив глаза, внимательно смотрел на мои руки, и, как только я прицелилась, чтобы метнуть заклятие, прыгнул, сбивая меня с ног. Сгусток энергии улетел куда то вбок, я же больно ударилась спиной об валявшиеся на земле доски.
— Ты с ума сошел! — заорала я, с трудом сдерживая слезы от боли.
Ирга молча обнял меня, прикрывая свои телом. Громыхнуло. Истошным голосом заверещала Сита, охнул Отто. Некромант с трудом поднялся, помог мне. Большей части мастерской как не бывало. Сарай соседей от взрыва покосился, Сита пищала, распластавшись на крыше и боясь сделать хоть одно движение.
— Твое заклятие попало в артефакты, — мрачным тоном сказал Отто, рассматривая кровоточащие ранки на руках и животе от мелких осколков. — В те заготовки, которые ты уже начала наполнять энергией. Нет у нас теперь ни мастерской, ни заготовок.
Он застонал, я не поняла от чего — то ли от боли, то ли из за того, что столько труда пошло насмарку.
Варсонуфий помог спуститься с крыши Сите и побежал в дом.
— Ты сумасшедшая! — закричала девушка, надвигаясь на меня.
Я растерянно смотрела на нее, не двигаясь и готовая принять заслуженное наказание. Когда под воздействием вспышки гнева я лепила заклятье, я совершенно не думала, что это приведет к таким последствиям! Мне было очень стыдно.
Варсоня выскочил из дома, держа в руках целительский чемоданчик. Он ласково что то заворковал, обрабатывая раны полугнома.
— Я спас тебе жизнь, — спокойно сказал Ирга Сите. — Ола действительно очень сильный маг, и мы с тобой были не правы в том, что разозлили ее. Ты бы на самом деле стала лягушкой, и я совершенно не уверен, что кто то смог бы тебя расколдовать, кроме Олы. Поэтому давай решим на будущее не испытывать ее терпение, хорошо?
Соседка кивнула, слова Ирги на нее подействовали и девица теперь бочком отодвигалась от меня подальше. Я молчала — у меня до сих пор не было слов.
— Ирга, — сказал целитель, — у тебя вся спина в крови.
— Разберемся, — бросил некромант и потащил меня в дом. Я механически переставляла ноги.
— Где ваша аптечка? — спросил он.
— Ты же не хочешь сказать, что я буду обрабатывать твои раны?
— Да.
— Я боюсь!
— Каждое, милая, каждое действие имеет свои последствия. И любой человек, прежде всего маг, обличенный силой, должен думать к чему приведут его поступки.
Всхлипывая, я принялась обрабатывать раны на спине некроманта. Он терпеливо молчал. Мне же было больно за обоих. Нет, я не боялась крови, но видеть, как под твоими пальцами течет кровь любимого человека и знать, что эту рану ты нанес ему сам… ну, не сам, но она появилась посредством твоих действий… это очень больно.
— О, какая сцена! — сказал вошедший в дом Отто. — Красавец и чудовище. Скажи мне, милое дитя, кто будет ремонтировать нам мастерскую?
Я всхлипнула.
— Сами отремонтируем, — примиряющее сказал Варсоня. — Тебе помочь, Ола?
— Не надо, — сказала я. — Это мне наказание такое.
— Я вот не понял, а ты действительно Ситу чуть не превратила в лягушку? — целитель все же подошел ко мне и быстрыми движениями стянул края самых крупны ранок.
— Не думаю, — отозвался Ирга. — Но то, во что она бы превратила несчастную девушку, вошло бы во все учебники как неизвестное чудовище, которое невозможно вернуть в первоначальный облик.
— Все так плохо? — уныло спросила я.
— Насколько я понял, ты в заклятии допустила несколько грубейших ошибок, — безжалостно сказал Ирга.
— А ты откуда знаешь? — спросил Отто.
