Ирина Кузяева - Лесовка
Все трое замолчали и посмотрели вниз, непредвиденной атаки со стороны гадких мутантов пока не предвиделось. Раздался общий вздох облегчения.
— Они же очень болезненно реагируют на шум. Не люб он им.
Все тут же перешли на еле слышный шепот. Константин даже попытался объяснить свой вопрос знаками — каратешно размахивая руками и корча дикие рожи.
— Эк его! Неужто ужимную хворобу подхватил? — посетовал дед Пихто. — И где только успел? Ты это, держись подальше от нас, болезный. Слышь, Федор, можа его лучше вниз тю-тю? Чтоб не мучился в корчах.
— Тьфу! — разозлился Константин тому факту, что никто не понимает банального языка жестов, будто фильмов не смотрят. — Я спрашиваю, что дальше делать будем? Здесь тупик!
— Это у тебя в голове тупик, побочные эффекты от болезни, наверное, вона, как зубы скрипят! Поди еще и глисты? — проворчал черт, отодвигаясь подальше от пыхтящего злостью Самойлова, Пихто махнул рукой на дальнюю стену, где зиял такой же проход. — Нам сейчас тихо-тихо нужно перебраться вдоль стены по карнизу до того туннеля.
Дед впустую языком молоть больше не стал, обмотал тряпкой копыта, чтобы не цокали, ловко вскарабкался на парапет и шустренько засеменил на другую сторону. Константин и Федор обалдело переглянулись.
Однако ж делать нечего — пришлось не отставать. Худой Самойлов вполне сносно перемещался полубоком, а вот массивный, словно шкаф, Жбанов едва умещался на карнизе впечатавшись в стену спиной. Держаться было не за что. Передвигались с трудом и очень медленно, шаркая ногами, боясь оторвать ступню от твердой поверхности, зато нырнуть вниз проще простого, желающих только не находилось.
Опасной тропой давно не пользовались, и там скопился приличный слой пыли, который теперь бодро поднялся в воздух и стала медленно, словно туман, оседать.
— Апчхи! — смачно чихнул Жбанов, перепугав всю округу.
Константин с чертом чуть не улетели вниз, чудом зацепившись желанием жить за гладкую стену. Трио застыло на импровизированной тропинке.
Внизу все тоже подозрительно стихло. Но лишь на мгновение. Вскоре опомнившиеся от счастья пиявки обратили внимание на питательные для них блюда и рванули всей гурьбой на лакомства, точно кот на мышь.
— Тикай! — заорал черт и бегом бросился к проходу.
Ребята — за ним.
Пиявки — к ним.
Монстры шустро взбирались по отвесной каменной стене, черт уже помогал Самойлову залезть на парапет и протиснуться в проем. Федор ждал своей очереди и оценивал безвыходное положение. Обратно — глупо возвращаться, в туннеле тоже не спрячешься, пиявки так просто от них не отвяжутся.
Жбанов потянулся к освободившемуся парапету, рука задела висевшее на поясе решение проблемы.
— Федька, что застыл?! Они уже близко! — орал Константин, протягивая другу руку.
Жбанов дернул с пояса гранату:
— Подавитесь, твари! — кинул лимонку вниз и запрыгнул на выступ, повалив Самойлова и черта на землю.
Раздался взрыв. Полетели ошметки тел, грязной воды и крошки камня. Жбанов встал, поднял откатившийся факел и посветил в провал. Внизу извивались обрубками тел пиявки, словно спутанные струны. Со стен оглушенные твари послетали вниз. В яме от взрыва многих разорвало, но не убило, и они ворочались, будто клубок ошпаренных змей. Самые отчаянные вновь лезли на стену.
Прогремел еще один взрыв.
Волной нахлынул смрадный запах. Выжившие пиявки поедали друг друга, на свет тут же появлялись вонючие Говнянники. Они перетекали среди мутантов бесформенной светло-коричневой кучей, толкаясь и врезаясь во все подряд.
— А теперь делаем ноги, — пробасил Федор, стряхивая пыль с головы и одежды. — Лимонок больше нет.
Никто противоречить не стал, и все единодушно устремились в туннель. Дед Пихто бежал впереди, держа в руке чадящий факел на манер знамени. Несмотря на возраст, пыхтел черт знатно, ребятам приходилось здорово напрячься, чтобы не отставать. За очередным поворотом Константин рухнул без сил, умоляя не бросать его. Друзья не бросили. А мешком свалились рядом, поддерживая уставшего друга.
— Ох, и слаб городской ивашка пошел, — запалено дыша, пропыхтел черт. — Не то, что старый дед.
Константин даже отвечать не стал, хотел махнуть на него рукой, но удалось лишь грозно пальцем шевельнуть.
Внезапно за стеной они услышали топот и голоса:
— Пленные сбежали! Побег!
— Ух ты ж! Это по нашу душу, — разъяснил ситуацию Жбанов, прислушиваясь.
— Плохо! Очень плохо. Придется залечь и пока не высовываться, — настороженно прошептал дед Пихто.
— Это почему еще? — поинтересовался Самойлов заплетающимся языком, который от сухости во рту прилипал к небу.
— Охрану везде усилят, патруль поставят, все тайные ходы обыщут. Искать будут — пока не найдут.
— Тшш! — шикнул Федор.
Он услышал шум из-за поворота, куда они направлялись. Компания напряглась. Тишина безмолвствовала. Только все решили расслабиться, как снова раздался странный звук: «Шарк!».
— Охрана? — спросил одними губами Жбанов у черта.
Пихто в ответ испуганно зажал рот волосатой рукой и стал вертеть головой в поисках спасения. Назад нельзя. Впереди стражники. Ловушка. Однако Федор был иного мнения и считал, что с малахольными болотными вояками из свиты Тофа разберется на раз, заодно и оружием обзаведется.
Он замер на углу, выжидая противника. Константин с чертом спрятались в небольшом углублении стены, погасив факел и готовые в нужный момент прийти на выручку.
Шарк.
Звук прозвучал совсем рядом. Федор безуспешно всматривался в темноту, прислуживаясь к шорохам. Мышцы напряглись до предела. Противника он не увидел — почувствовал. Огромная фигура резко выступила из-за поворота, легкий ветерок коснулся кожи Жбанова и он с силой ударил существо кулаком. Противник согнулся, громко и с болью выдохнув. Федор ждать не стал и рубанул темный воздух, попав по шее существа. Тот рухнул. Жбанов пнул врага, чтоб наверняка, тут же его атаковали другие. Но Федор не терялся и лупил в ответ, больше полагаясь на чутье. Противники били четче, оттого что могли видеть в темноте. Они наседали на Жбанова, беря числом. Спасали только узкие стены, где гурьбой не нападешь.
— Федька, иду на помощь!
Константин решил, что хватит быть трусом и кинул в гущу сращения черта. Чем сильно удивил не только противника. Летающий черт произвел неизгладимое впечатление впечатавшись рогами в филейную часть Жбанова. Закусив губу и зарычав, Федор стал крутиться от боли, желая отлепить от себя нечисть. При этом ему удалось раскидать нескольких врагов.
Самойлов ничего этого не видел, стонущие звуки друга принял за предсмертные хрипы и с разбегу врезался лбом в каменную стену.
Загорелся свет. Здоровые мужики распластались по стенке, затаив дыхание. Кто не мог стоять, старались уползти подальше от неадекватных типов.
— Так-так-так! — раздался сбоку знакомый голос.
Константин с Федором посмотрели на говорившего. Перед ними высился воевода. Он подошел к Жбанову и отодрал от него черта, предварительно намотав на руку его хвост.
— Это что же ты один уделал моих лучших дружинников?
— Не один, — виновато потупился Федор и показал на друзей. — Нас трое.
Иваныч оглядел компанию. Черт, закатив глазки, болтался в его руке. В таком же полуобморочном состоянии, раскинув конечности в позе морской звезды, валялся на полу Константин.
— Хм! — многозначительно протянул воевода и обратился к своим дружинникам:
— С сегодняшнего дня усилим тренировку, березки!
Раздался неодобрительный гул.
— Уф! — пришел в себя Константин. — Мы их победили?
— Да, богатырь! Всех уложили. Даже моя помощь не понадобилась, — Иваныч помог ему подняться.
Самойлов держался за лоб. Шишка росла и увеличивалась, заставляя морщиться воеводу от внушительных размеров.
— Иваныч, зачем вы здесь?
— За тем, зачем и вы! Василису жирдяю болотному не отдам. Она мне как дочь, я ее с пеленок знаю.
— Тогда мы с вами, — бодро набивался в дружину Константин.
— Лады! Таким богатырям всегда место сыщется в наших рядах. Правда, дубки?
Дружина грустно угукнула, соглашаясь. Народ немного расслаблялся, разминая ушибы и скрепя суставами. Жбанов тоже похрустел шеей и подошел к нахмурившимся воинам.
— Вы это, извините, впотьмах не разберешь свой или враг крадется. Да и не ждали мы тут друзей встретить. Навидались невидали, что от любого шороха в штаны наложить можно.
— То-то ты мне со страху тумаков наложил и навешал и пинком одарил, — засмеялся один из дружинников, держась за бок и потирая шею.
Это был первый, кто вышел из-за поворота, ему то и досталось больше всех от испуганного Жбанова.
— Не серчаем мы, богатырь, — он хлопнул дружественно Федьку по плечу и приветственно протянул ладонь. — Илья.
