Сергей Панарин - У реки Смородины
– Умеешь ты пошутить, Егорий, – сказал Волобуй. – Но нам очень нужно поклониться княжне.
Емельянов-младший постучался в дверь, приоткрыл. Василиса сидела у окна и читала какую-то ветхую грамоту.
– Там дружинники, хотят поговорить.
Девушка свернула бумагу в трубочку, отложила и промолвила:
– Пускай войдут.
Егор пригласил делегатов. Ратники вошли и поклонились:
– Исполать тебе, княжна Василиса свет Велемудровна!
Она встала и поклонилась в ответ:
– Здравствовать вам, витязи. Поверьте, я скорблю вместе с вами о потере Ярия. Убийца будет наказан.
Вперед выступил Волобуй.
– Ты нас хорошо знаешь, княжна, – начал он. – Мы верою и правдой служили твоему батюшке, несомненно, попавшему в светлый Ирий. Известно и то, что мы пуще всего печемся о Легендограде.
– Это неоспоримо, доблестный сотник, – с достоинством произнесла девушка.
Она знала, что Велемудр кропотливо собирал дружину из горожан и поселян княжества, постепенно отказавшись от услуг пришлых наемников.
Ратник продолжил:
– Прости за прямоту, княжна, и за беспокойство в горестные часы. Но промедление может обернуться бедой. В городе смута, ценат мерзопакостные слухи распускает, волхвы вроде как молчат, но поползла молва, что грядет страшная небесная битва.
– Вот как… – прошептала Василиса. – Последняя весть… неожиданна.
– Мы прямо с дружинного толковища. Все готовы присягнуть тебе на верность. Согласись, государство без головы, будто войско без воеводы. Выйди к нам, стань княгинею.
Запас красноречия иссяк, и Волобуй, приложивший руку к груди, отступил в строй товарищей. Егор мысленно отметил, что присутствует при историческом моменте. О таких слагаются легенды.
– Спасибо вам, дорогие, – проговорила девушка. – Дозвольте подумать до утра.
Воины были готовы к такому ответу.
– Просим тебя, княжна, не тяни с решением. С первым лучом Ярилы дружина выстроится на дворцовой площади.
Послы от войска разом отдали земной поклон, словно по команде, и отбыли восвояси.
«Вот тебе и исторический момент, – хмыкнул ефрейтор. – Не похвастаешься. Типа, я был, когда княжна обещала подумать. Тьфу». Парень пошел к выходу.
– Постой, Егор, – окликнула Василиса.
Дембель обернулся.
– Неужели и правда Легендоград бушует? Что думаешь?
– Брат говорит, не мой это профиль – думать, – улыбнулся увалень. – Ему, честное слово, лучше знать. Он хоть по городу в последние два дня шарился. А я тут проторчал, что я здесь видел? Девок твоих хлопочущих.
– В том-то и беда. Я тоже ничегошеньки не ведаю, – вздохнула княжна. – Спасибо, Егор.
Отставной ефрейтор вернулся на пост. Ближе к вечеру явился Иван.
– Ну, где ты бродил? – спросил Емельянов-младший.
– Блин, братан, прости! – Старшой хлопнул Егора по плечу. – Не поверишь, где был. В избе на курьих ножках. С Бабой Ягой болтали. Привет тебе передала. Шучу! Главное, дело Раскольника с места сдвинулось. Теперь возьмут маньяка. Пришлось объясняться с начальником волшебного сыска. Вот и задержался. Дуй в кровать.
– Потом про Ягу расскажешь. Отрыв башки! И это… К своей зайди. Она там ждет политинформацию.
– В смысле?
– Ну, что в городе творится, и тому подобное. – Егор подмигнул красным от недосыпа глазом и побрел отдыхать.
– Слышь! – окликнул его брат. – Мимо тебя колобок не пробегал? Куда-то опять запропастился, круглый.
– Нет, не пробегал. Что ему сделается?
В общем-то, ефрейтор верно рассудил. Хлебороботу практически ничего не сделалось. Он всего лишь висел в подвале, пришпиленный кинжалом к балке. Поверх румяного тельца в несколько слоев была натянута паутина. Человек в черном принес каравая, воткнул клинок в бревно и наколдовал пауков. Черные труженики в считанные минуты сплели кокон и прикрепили его к древесине. Ни вырваться, ни соскользнуть, ни позвать на помощь. Вы пробовали кричать с кинжалом во рту?
Мог бы колобок избежать такой участи? Конечно. Но – попался.
А все потому, что у некоторых в заднем месте был острый предмет, предположительно шило.
Радогаст и Еруслан вернулись во дворец, когда почти стемнело. В городе начались пожары – верный признак лихого времени. Пару раз сыскари вмешивались, чтобы разогнать драку. Погода стремительно портилась, и, когда следователи ступили на крыльцо, закапали первые тяжелые капли.
– Н-невозможная погодка, – пожаловался Федорин.
– Не растаем, – заверил главный волшебник княжества.
Он проделал весь путь молча и теперь, в парадной, заговорил о деле:
– Итак, настал час решительных действий. Применим, Радогаст, твою охотничью уловку. Запустим нашим убийцам живца. Точнее, создадим ощущение, что мы на пороге разгадки. Твоя задача – срочно собрать мне главного ценатора, верховного волхва и княжну. От войска зови Волобуя, он у дружины признанный вожак. Повод – срочные и положительные известия о Раскольнике, а также беспорядки в городе. Встреча через полтора часа.
Руководитель отправился в кабинет, а Федорин занялся поисками легендоградских шишек. Созвать властителей к назначенному времени не удалось, но двух часов хватило.
В последнюю очередь Радогаст отправился в покои княжны. Пост перед дверью пустовал, и у сыскаря екнуло сердце. Он распахнул дверь и увидел Ивана и Василису. До его появления парень и девушка беседовали о настроениях в народе, затем о власти, потом просто о жизни. Стыдливо посмеялись неудачной шутке над дядькой Почечуем. Помолчали, глядя друг другу в глаза. И как-то само собой получилось, что ворвавшийся в покои Федорин застал их за долгим и, честно признаться, далеко не первым поцелуем.
Молодые люди испуганно разомкнули объятия.
– Ваня, я п-поставил тебя в к-караул не для того, ч-чтобы т-ты… – гневно начал Радогаст, но запал его гнева быстро угас. – Хоть бы з-з-заперлись.
Девушка прыснула в ладошку. Емельянов-старший потупился, но тоже улыбнулся. Сыскарь предпочел замять тему:
– Княжна, м-мой начальник очень просит вас прибыть в малый гостиный зал. Срочные обстоятельства. В-верховный волхв, главный ценатор и заместитель воеводы уже там.
Василиса посмотрела на Федорина и Ивана отчаянным взглядом.
– Н-ничего страшного, княжна, просто есть подвижки в расследованиях. Ты, Вань, разумеется, с нами.
Девушка выставила мужчин из покоев и быстро переоделась. Пока сыскарь и дембель стояли в коридоре, к ним присоединился дядька Почечуй.
– Подожди, она там переодевается, – сказал Иван, когда воспитатель взялся за ручку двери.
– Думаешь, подсмотрю? – весело спросил слепец.
Парень смутился:
– Блин, извини.
Малый гостиный зал был устроен для приватных встреч. У дальней стены пылал камин – заимствованная у стран Заката печь, которую простые легендоградцы считали бестолковой, как и все зарубежное. В центре полукругом стояли кресла, в них сидели боярин Гордей, ратник Волобуй и жрец Рогволд в неизменной черной хламиде и с посохом. Все молчали. Ценатор проявлял беспокойство, не по чину ерзая и то и дело цыкая зубом. Привыкший к дисциплине дружинник застыл как изваяние. Волхв благосклонно рассматривал соседей и постукивал пальцами по подлокотнику.
Главный колдун княжества стоял возле окна и смотрел на темную площадь, поливаемую дождем. Еруслан только что вернулся из уродской залы. Двери были взломаны, причем не столь деликатно, сколь это получилось у Ивана и княжны. Голова саблезубого хомяка валялась на полу, кинжала, естественно, не обнаружилось. «Кто-то замел следы», – с сожалением констатировал маг.
Когда вошли Радогаст, Василиса, Почечуй и Емельянов-старший, Еруслан развернулся и хлопнул в ладоши:
– Спасибо вам, княжна. Присаживайтесь. Иван, помоги почтенному воспитателю и будь у двери. Ты, Федорин, тоже садись.
Все устроились, и начальник магического сыска, выйдя в центр полукруга, приступил к делу:
– Чреда печальных событий, обрушившихся на наше княжество, изрядно измотала всех нас. Мы понесли страшные потери, и я прошу прощения у вас, Василиса Велемудровна, и у дружины, и у всего народа Легендограда. Увы, я и мои люди не уберегли князя и воеводу. Самое печальное, что убийца дерзнул покуситься на первых людей княжества прямо во дворце, словно издеваясь над защитниками порядка и подчеркивая свое всемогущество. Простым людям тоже пришлось несладко. Сумасшедший охотник на пожилых женщин бросил вызов не только сыску. Он поверг в смятение горожан. Воистину черная полоса. Но, к счастью, она почти закончилась.
Иван, стоящий у входа, мог рассмотреть почти всех, кроме Почечуя и Еруслана. Первого закрывало кресло, а второй демонстрировал дембелю спину. Глаза Василисы и сотника осветила надежда, ценатор скептически хмыкнул, а верховный волхв не скрывал разочарования. Начальник сыска продолжил:
– Первое, что я хочу вам объявить и о чем утром узнает весь Легендоград. – Еруслан сделал паузу. – Тайна убийцы старух раскрыта. Раскольник обнаружен. Более того, он мертв.
