Владимир Поселягин - Дитё
Дождавшись ветерка, отключил двигатель и, пользуясь тем, что яхта полностью электрифицирована, поднял белоснежные паруса, нажимая на кнопки на пульте. Отойдя от острова километра на два и лавируя среди множества всяких яхт и катеров, направился подальше от суши — пора начинать свое первое морское путешествие.
Поставив автопилот, спустился на кухню и стал готовить обед, когда сигнал радара привлек мое внимание. От Гавайев я уже удалился примерно километров на двадцать, и поэтому был в недоумении, кто тут еще, кроме меня, бороздит эти воды, вечер же.
Выйдя наверх, я заметил неподалеку лодку и знак на ней, что под водой находятся водолазы. Взяв в руки морской бинокль, всмотрелся в него, с интересом изучая небольшую моторную яхту.
К моему удивлению, около нее плавали несколько человек и махали мне руками. Причем активно так махали, как будто звали.
«А это еще что? Акула, что ли?» — Мне показалось, что около одного из купальщиков я заметил спинной плавник определенной формы.
Вдруг один из пловцов всплеснул руками и исчез под водой.
— Ни хрена себе у них там ужастики! — вскрикнул я, отключая автопилот и поворачивая штурвал в сторону встреченной яхты, одновременно вспоминая свою встречу с дельфином: — Брр, не дай бог подобное еще раз пережить!
Махания купальщиков стали более активными, было видно, как они сбились в кучу. К тому же мне стало их плохо видно, так как «Ласточка» шла под парусами полным ходом и мы уже успели изрядно удалиться, отчего корпус встреченной яхты скрыл от меня людей.
При приближении стали слышны крики о помощи.
— Помогите!.. На помощь!.. Сюда! — кричали от души, было видно, что выкладываются полностью.
Аккуратно нажав на кнопки опускания парусов, я под едва слышимое тарахтение двигателя и жужжание электромоторов, которые по блокам с помощью тонких стальных тросов опускали паруса, стал приближаться к чужой яхте. Даже не яхте, просто большому прогулочному прибрежному катеру. Скорость заметно упала, но яхта двигалась всё равно еще быстро, поэтому, чуть довернув штурвал, я впритирку прошелся рядом с бортом чужого катера и, пробежав по правому поплавку с причальным концом, прыгнул на катер и быстро намотал конец каната на один из причальных столбиков. Катер заметно дернуло, но «Ласточку» я остановил, последствий от сближения и касания тоже не было из-за опущенных у меня причальных матов.
«Черт, как же я так опростоволосился со скоростью, вот что значит теоретическое обучение, практика нужна, практика!» — думал я на бегу к другому борту катера.
Внутри, в одной из кают был отчетливо слышен детский плач, похоже даже младенческий.
— Помогите-е-е-е!!! — раздался вопль за бортом.
Подбежав ближе, я бросил в воду спасательный круг и, откинув защелку, сбросил вниз металлическую лестницу.
«Так вот почему они забраться на катер не смогли, попрыгали в воду, а лестницу не опустили!» — понял я, помогая дрожавшей крупным ознобом девушке подняться на борт. Вслед за ней поднялись три парня и еще одна девушка.
Посмотрев на красную муть, расплывшуюся неподалеку от борта, в которой стремительно мелькали хищные силуэты акул, и обернувшись к купальщикам, которые, похоже, были в шоке, и сейчас, сидя у бортов, пустыми глазами смотрели на палубу, я негромко пробормотал с вопросительной интонацией:
— Что-то мне все это напоминает? Где-то все это я уже видел…
Ребенок в каюте снова взвыл, из-за чего я поморщился. Посмотрев на девушек, прикинул, какая из них может быть матерью, и выбрав ту, у которой груди побольше, подошел к ней двумя стремительными шагами, дал ей хорошую затрещину и заорал в ухо:
— Ребенка накорми, коза! Не слышишь, орет?! — До ее морального состояния мне не было никакого дела, я ее не знал, поэтому больно-то и не напрягался успокаивать.
Однако после моего крика поднялась не только пышногрудая, но и вторая девушка, обе они как сомнамбулы двинулись к каюте и исчезли внутри.
— Эй, как вы вообще? — спросил у парней, с интересом следя за битвой за крупные куски в воде.
Ответа не последовало. Мне это очень не понравилось, не люблю, когда меня игнорируют.
— Эй?.. Ты чего?.. Чего дерешься? Отстань!.. Уй, как больно! Да все-все, я нормальный! — воскликнул ближайший ко мне парень после семнадцатой по счету пощечины. Я вообще удивился, как он может говорить после моих ударов.
Посмотрев на его уже начавшее опухать красное лицо и хмыкнув, я сказал:
— Своих дружков в чувство сам приводи, у меня руки не казенные. — И направился в каюту, посмотреть, как там дела, а то мало ли что.
В каюте была тишь да благодать, ребенка кормила вовсе не полногрудая девушка, притом из бутылочки, что вызвало у меня разочарование — воздержание давало о себе знать. «Ну ошибся, подумаешь!» — вздохнул я, с интересом наблюдая за происходящим, но мне это быстро надоело и я слинял к рации. Спасенные могли вызвать помощь и сообщить об их спасателе, то есть обо мне, что мне было категорически не нужно. Поэтому я и направлялся к рации, надеясь немного с ней повозиться.
«Пусть лучше своим ходом дойдут, а там пока сообщат, пока то, пока се, меня уже и след простынет!» — думал я, подходя к висящей рядом со штурвалом радиостанции. Однако, к моей досаде, на месте рулевого сидел один из парней и из горлышка хлестал что-то спиртное.
— Тебе что, морской воды не хватило, решил в огненной утопиться? — поинтересовался я с любопытством. Парень в ответ что-то промычал, не отрываясь от бутылки.
— Не трогай его, у Алекса девушку акулы утащили, мы даже сделать ничего не успели, — сказал тот паренек, которого я привел в чувство, подтаскивая к дивану третьего парня, который, похоже, вообще вырубился.
С удовольствием посмотрев на его оплывающее лицо с симметричными синяками под глазами, я зевнул и с любопытством поинтересовался:
— Вы вообще кто такие? Что тут делаете?
— День рождения Майкла отмечали, — со стоном ответил он, плюхаясь на диван рядом с товарищем, которого затащил в каюту последним.
— Это который?
— Нет его здесь, Майкла третьим съели.
— Третьим? Так сколько же вас было всего?
— Одиннадцать.
Я невольно присвистнул:
— Шестерых схарчили? Ой, не нравится мне здесь. Ой, на берег хочу, — вырвалось у меня, как только я представил себя на их месте.
«Уф, страх-то какой, нет, надо найти какой-нибудь необитаемый остров и пожить там месяц-другой, благо еды навалом, хватит», — подумал я после некоторого размышления.
Встав, парень подошел к рации и, нажав тангетку, сказал в микрофон:
— Мейдей, нападение акул, нужна медицинская помощь. Яхта «Аманда», нахожусь…
«Блин, валить надо, валить!» — подумал я, вскакивая.
Дождавшись, пока парень повесит микрофон обратно на держатель на рации, сказал, хлопнув его по плечу.
— Спасибо, что про меня ничего не сказал.
— Да я как-то не подумал, — смущенно ответил он, потирая затылок ладонью.
— Думал, не думал, но все равно спасибо. Если бы сказал, то вот… — показал я кулак, приблизив его к лицу парня, пояснив: —…что бы получил от отца, когда он узнал, что я брал его яхту.
Посмотрев на кулак, парень пожал плечами и, обойдя меня шаркающими шагами, приблизился к свободному креслу, сел в него и склонил голову.
Осмотрев народ в каюте с их траурным настроением, я в недоумении пожал плечами и, обойдя парня в капитанском кресле, уснувшего на сиденье, перешагнул пустую бутылку и зашел в другую каюту. Там тоже все спали.
«Вряд ли они меня запомнили и мою „Ласточку“ тоже, так что нечего тянуть время!» — подумал я, быстро выходя на палубу. Отвязав конец, перепрыгнул на «Ласточку» и, смотав бухту, побежал в рубку. Ударив по кнопке поднятия парусов и заведя двигатель, стал отходить от «Аманды», расширяя пространство между нами. Заметив, что паруса натянулись, о чем тут же засигналил датчик, отключил двигатель, поставил автопилоту курс по ветру, чтобы уйти от «Аманды» как можно дальше. По счастливому стечению обстоятельств довольно сильный ветер дул в нужную мне сторону, и я на семнадцати морских узлах уходил все дальше от берегов Америки, в глубь Тихого океана.
Мне повезло, за два часа, что прошли после моей встречи с «Амандой», я успел уйти довольно далеко, и главное — за это время кроме контейнеровоза мне так никто и не повстречался. Убедившись, что автопилот держит курс, я включил динамик радара погромче и направился на камбуз. Пора было заниматься ужином, так как уже давно стемнело, а я до сих пор не кормленный.
— …Банана, банана-мама… — напевал я, стоя у плиты с открытой банкой тушенки в руках. Макароны уже сварились и сейчас шипели на раскаленной сковородке, испаряя остатки воды. Перевернув банку я, крутя ложкой, вывалил тушенку на макароны, после чего перемешал их, закрыл крышкой и, убавив жар до минимума, стал готовить морс.
![Владимир Поселягин - Дитё. Боярин [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
![Екатерина Богданова - Мерзавцы. Обучение и практика [СИ]](/uploads/posts/books/144867/144867.jpg)