Олег Шелонин - Тринадцатый наследник
— Казначей… это нам подходит. Третьим будешь? — уставился на маркиза Иван, а это, естественно, был он.
— Что?!!
— Третьим будешь, говорю? Нет, пардон, четвертым. На троих хорошо выпивать, тут у нас полный кворум, а вот банчок сметать не получается. Мы здесь картишками побаловаться захотели, и ты не поверишь — не с кем! Нас, благородных, тут так мало осталось! Мои уроды всех разогнали. Ну не с быдлом же играть! Так третьим будешь? Тьфу! Четвертым!
— А-а-а…
— Девочки, я вижу, он согласен, — пьяно качнулся рыжий господин, — вперед!
Транька с Златовлаской подхватили министра под белы ручки и с хохотом затащили его в левое крыло для очень важных персон.
— А он мне нравится, — прилипла к казначею слева Златовласка.
— Мне тоже, — вторила ей справа Транька. — Симпатичненький такой.
Мергел сразу расплылся и обмяк. Очень уж падок был до женской ласки.
— Вы новенькие?
— Да! — дружно ответили девицы.
Они подвели его к столу, где уже сидели Варгул с Вениамедом. Герой лениво тасовал свежую колоду карт.
— О! Шеф четвертого нашел, — обрадовался оборотень. — Официант, еще один прибор! Присаживайтесь, господа!
Иван, старательно изображая пьяного, неуклюже плюхнулся в свое кресло. Транька с Златовлаской усадили казначея в кресло рядом, а Марчелло, игравший в этом шоу роль официанта, выставил перед министром бокал с вином. Бокал приличный, где-то на пол-литра. Такие же бокалы стояли и перед другими игроками. Тут мимо них с хохотом пронесся гномик, преследуя полуголую девицу, и скрылся вместе с ней за дверью отдельного кабинета.
— Вообще-то я сюда пришел немножко не за этим, — проводил завистливым взглядом гномика Мергел.
— А я с тобой, я никуда не делась. — Златовласка тут же оказалась на коленях у министра, и тот опять сомлел.
Увидев, что туда же нацелилась и Транька, Иван поспешно шлепнул ее чуток пониже спины и сделал страшные глаза.
— Чего? — обиделась девица.
Император подтянул ее к себе поближе и на мохнатое ушко шепнул:
— Он нам пока еще нужен живой.
— Но я…
— Да ты его в момент в блин превратишь! Пускай его окучивает Златовласка.
Главный казначей Шуахра так увлекся баньши, что их перешептываний не слышал.
— Понравилась девчонка? — панибратски ткнул его в плечо Варгул, возвращая к действительности.
— Ага, — расплылся до ушей Мергел.
— Бери! — небрежно махнул юноша и, не обращая внимания на возмущенное фырканье Траньки, добавил: — Это тебе подарок от братвы. Сегодня все гуляют за мой счет! А не пора ли нам сыграть?
— Во что? — прекратил тискать Златовласку казначей.
— Игра что надо! — успокоил его герой. — Очко, усовершенствованное шефом.
— Это как? — заинтересовался Мергел.
— Чтоб исключить всякое жульство, он совместил карты с костями, и банкует при этом абсолютно посторонний человек.
— Не понял, как это с костями?
— Сейчас объясню, — поднял свой бокал герой. — Но для начала выпьем. Только учти, у нас такой порядок: здесь не пригубляют. Все пьют до дна!
Любой нормальный человек в подобной ситуации хотя бы поинтересовался, с кем он сел за стол, но казначей, как говорится, и усом не повел, что начало немножко напрягать Ивана. Все это говорило, что министр был в магии полнейший лох. Он не почуял простенького заклинания, нацеленного на усыпление бдительности, наведенное на него Варгулом, а вот флюиды Златовласки на сластолюбца работали безотказно. Он вцепился в нее, как клещ, и, похоже, не собирался расставаться с прелестницей даже во время игры.
Все дружно чокнулись и выпили до дна.
— Значит, так, — начал пояснять Варгул. — Каждый по очереди кидает кости, а банкующий отсчитывает из колоды нужную по счету карту, согласно выпавшим на костях очкам, и передает ее игроку.
— Гм… забавно, — одобрительно кивнул казначей. — Я так еще ни разу не играл.
— Так что же, начинаем?
— Начинаем. Официант, — поманил Иван Марчелло, — бросай свои подносы и иди к нам. Будешь банковать.
— Сию минуту, ваша светлость.
И началась игра. Знал бы министр, кто сейчас банкует! За три тысячи лет единственным доступным развлечением в трактире «Три веселых тролля» были карты, и лучше всех в них шельмовал вампир, за что был бит неоднократно партнерами по карточному столу. Это закалило его дух и тело, и сегодня он показывал всем класс: как ни ложились на стол кости, карты из колоды вылезали только нужные ему. Вернее, всей компании Ивана, и кошелек министра начал стремительно пустеть. Этому способствовал еще и тот факт, что Транька, приняв эстафету от Марчелло, начала играть роль официантки и постоянно подливала казначею в кубок мощного ерша, представлявшего собой гремучую смесь водки с пивом, а шеф с компанией глотал подкрашенную несколькими каплями вина простую воду. Мергел так быстро вошел в нужную кондицию, что разницу в цвете напитков уже не замечал. Короче, его брали практически голыми руками.
— Нет, это надо же, как быстро я продул, — пьяно удивился казначей, кидая опустевший кошелек на стол. — Господа, а в долг здесь верят?
Варгул открыл было рот, чтобы ответить, но Иван его опередил:
— Одну минуточку, нам надобно посовещаться.
— Совещайтесь, — легко согласился казначей, — а я пока посовещаюсь со своим подарком, — ущипнул он Златовласку за бочок. — Вы не против, господа, если мы с ней ненадолго уединимся?
— Да никаких проблем, — благодушно махнул рукой Иван, — забавляйтесь. Мы же прекрасно понимаем, что вы сюда за этим и пришли. Мы подождем. А ты, прелестница, — шутливо погрозил он пальцем Златовласке, — чтобы вернула его нам живого и здорового. Иначе с кем мы потом будем продолжать игру, если, конечно, согласимся на его условия?
Златовласка намек поняла, спрыгнула с колен казначея и под завистливые взгляды Траньки со смехом увлекла его в отдельный кабинет, вплотную примыкавший к залу, в котором шла игра.
— Варгул, — хмуро сказал Иван, как только за игривой парочкой закрылась дверь, — тебе не кажется, что операция «Му-му» накрылась медным тазом?
— Без всяких «кажется». Я в этом уверен. Чтобы глава такого ордена магией не владел? Бред! Опять же как без магии он умудрился вызвать Черного Эльфа? Чепуха какая-то.
— Все верно, чушь собачья.
— Чушь, — кивнул герой. — Я когда давал посыл, честно говоря, готовился к ответному удару. Ну, думаю, сейчас начнется магическая махня, а он… Да что там говорить!
— Как тогда Черный Эльф сумел принять его облик?
— Не знаю.
— Плохо. Так, надо собираться восвояси. Думаю, нам здесь делать больше него.
— Как нечего? А казначей? Ты что, шеф, разве можно такой шанс упускать? Он же у нас практически в руках, а через него и вся казна Шуахра.
— А мне вот кажется, что надо уходить, — с сомнением пробормотал Иван.
— Шеф, да у нас же уже все готово!
— А, ладно! Действуйте, — махнул рукой император.
— Марчелло, шеф дает добро, — обрадовался Варгул. — Тащи сюда всех этих доходяг, пусть начинают.
Вампир метнулся в глубь борделя и вскоре вернулся с кучей стряпчих, нотариусов и художников с мольбертами под мышками. Они пристроились около стены кабинета, где развлекался министр финансов с Златовлаской. Художники разложили мольберты, стряпчим Олби и Долби подтащили маленькие столики и стульчики, за которые они тут же уселись, разложив на столиках письменные принадлежности, после чего работники кисти и пера расковыряли в стене для себя по дырочке и приступили к работе. Художники замешали краски и, приложив глаза к отверстиям, начали делать зарисовки. Стряпчие к дырочкам прильнули ушами и быстро строчили по бумагам, фиксируя каждый вдох и выдох министра и его пассии, а нотариусы тут же визировали эти бумаги своей подписью и ставили печати. Видел бы Иван, как это выглядело изнутри того самого кабинета. Украшенная гобеленами, на которых были изображены сцены охоты, стена преобразилась. Вот у коня вдруг появилось человеческое ухо, вот у собаки под хвостом зачем-то появился третий глаз…
— Теперь он с потрохами наш, — радостно сказал Варгул, изучая вылетающие из-под пера стряпчих листы. — Молодец Златовласка, знает, оторва, чем нашего брата зацепить. Ты посмотри, этот дурачок уже по королю прошелся. Очень даже приятственно.
— А художники-то нам зачем? — спросил Иван.
— А чтоб не отвертелся. Видели тебя там, и баста! Нотариусы портреты потом тоже завизируют.
— Но зачем так много? Хватило бы и одного.
— Так надежней.
— Да кто в этом портрете его опознает? — ткнул император в холст с нагроможденьем разноцветных кубиков, поверх синеньких квадратов, врезавшихся в рыжие круги.
— Гм… Абстракциониста, может, и не стоило приглашать, — почесал затылок герой. Сорвал картину с мольберта и потащил ее куда-то в глубь борделя. Иван на всякий случай поспешил за ним. — Слышь, братва, вам это ничего не напоминает?
