Терри Пратчетт - Мор, ученик Смерти
— Для каждого человека существуют свои часы, Альберт?
— Да.
— В таком случае, эта комната не кажется достаточно вместительной.
— Тебе известно что-нибудь о многомерной топографии?
— Пожалуй, нет.
— В таком случае, на твоем месте я бы не стал придерживаться какого-либо мнения, — отрезал Альберт.
Перед одной из полок он остановился, сверился с листком, пробежал рукой по ряду часов и внезапно выхватил одни из них. Верхняя колба была почти пуста.
— Держи, — он протянул часы Мору. — Если с этими мы не ошиблись, вторые должны быть где-то поблизости. А, вот они. Тут.
Мор повращал оба прибора, изучая их. Первые часы несли на себе все приметы важной жизни, в то время как вторые были приземистыми и на вид ничем не выделялись.
Он прочел имена. Первое, по-видимому, имело отношение к высокопоставленному лицу из регионов Агатовой империи. Второе представляло собой целую коллекцию картинок-символов, берущих своих происхождение, как он определил, из клатчского.
— Теперь дело за тобой, — усмехнулся Альберт. — Чем раньше ты начнешь, тем быстрее закончишь. Я подведу Бинки прямо к входной двери.
— Как на твой взгляд, у меня с глазами все в порядке? — тревожно спросил его Мор.
— Насколько я могу судить, они выглядят нормально, — пожал плечами Альберт. — Уголки немножко покраснели, да радужка чуть синее обычного. Ничего особенного.
Мор последовал за ним обратно вдоль полок с часами. Вид у юноши был задумчивый. Изабель увидела, как он извлек из стойки у стены меч и испытал его на остроту, несколько раз со свистом разрезав воздух. Он действовал в точности, как Смерть. И потом улыбнулся улыбкой без радости, удовлетворенный звуком, вполне сошедшим за порядочный раскат грома.
Наконец она поняла, что ее так тревожит. Она узнала эту походку. Он шествовал.
— Мор? — шепнула он.
— ДА?
— С тобой что-то происходит.
— Я ЗНАЮ. Но мне кажется, я могу контролировать себя.
Со двора донесся цокот копыт, и в открывшейся двери появился потирающий руки Альберт.
— Довольно, парень, нет времени…
Мор сделал полный замах. Лезвие, как коса, рассекло воздух. Раздался звук, словно от разрываемого шелка. Меч вонзился в косяк, у самого уха Альберта.
— НА КОЛЕНИ, АЛЬБЕРТО МАЛИХ.
Челюсть у Альберта отвисла. Он скосил глаза на поблескивающий клинок в нескольких дюймах от его головы, затем сузил их до двух маленьких щелочек.
— Ты не осмелишься, мой мальчик.
— МОР. — Слог стегнул, как молниеносный удар бича, и нес в себе вдвое больший заряд жестокости.
— Существует соглашение, — произнес Альберт, но в его голосе звучали тонкие, как комариная песня, нотки сомнения. — Была договоренность.
— Не со мной.
— Но договоренность была! Где мы все окажемся, если не будем выполнять условия договоров?
— Не знаю, где окажусь я, — последовал тихий ответ. — НО Я ЗНАЮ, КУДА ОТПРАВИШЬСЯ ТЫ.
— Это несправедливо! — на этот раз слова Альберта прозвучали хныканьем маленького ребенка.
— СПРАВЕДЛИВОСТИ НЕТ. ЕСТЬ ТОЛЬКО Я.
— Прекрати, — вмешалась Изабель. — Мор, ты ведешь себя глупо. Ты не имеешь никакого права убивать кого-либо здесь. II вообще, на самом деле ты ведь не хочешь убивать Альберта.
— Не здесь. Но я могу отослать его обратно в мир.
Альберт побелел.
— Ты не сделаешь этого!
— Нет? Я могу вернуть тебя обратно и оставить там. Не думаю, что у тебя осталось в запасе много времени. НЕ ПРАВДА ЛИ?
— Не разговаривай так, — не в состоянии выдержать взгляд Мора, Альберт всячески избегал его. — Когда ты разговариваешь так, это звучит, как будто говорит хозяин.
— Я могу быть гораздо хуже хозяина, — бесстрастно произнес Мор. — Изабель, будь любезна, пойди и принеси книгу Альберта.
— Мор, мне серьезно кажется, что ты…
— МНЕ ЕЩЕ РАЗ ПОВТОРИТЬ СВОЮ ПРОСЬБУ?
С белым как мел лицом она выбежала из комнаты.
Прищурившись, Альберт смерил глазами Мора и улыбнулся кривой, лишенной всякой веселости улыбкой.
— Тебе не удастся властвовать вечно, — сказал он.
— А я и не намерен. Я всего лишь хочу властвовать достаточно долго.
— Видишь, каким восприимчивым ты стал. Чем дольше хозяин будет отсутствовать, тем больше ты будешь напоминать его. Только от этого хуже будет тебе: ты начнешь вспоминать, каково это — быть обычным человеком…
— Ну а как насчет тебя? — парировал Мор. — Что ты помнишь о том, каково быть обычным человеком? Только подумай, если ты вернешься обратно, сколько жизни тебе еще осталось?
— Девяносто один день, три часа и пять минут, — с готовностью ответил Альберт. — Я знал, что он идет за мной по пятам, понятно? Но здесь я в безопасности, и он не такой уж скверный хозяин. Иногда я задаюсь вопросом, что бы он без меня делал.
— Да, в собственных владениях Смерти не умирает никто. И ты доволен этим?
— Мне больше двух тысяч лет, вот. Я прожил дольше любого другого человека в мире.
— Ты не жил, — покачал головой Мор. — Ты просто растянул процесс. Здесь не живут по-настоящему. Здесь бутафорское время. Не реальное. Ничто не меняется. Я бы предпочел умереть и посмотреть, что будет дальше, чем провести вечность здесь.
Альберт задумчиво ущипнул себя за нос.
— Ну, не исключаю, что для тебя это так, — согласился он, — но знаешь, я ведь был волшебником. У меня неплохо получалось. Тебе, наверное, известно, что в Университете даже поставили мою статую. Но невозможно прожить долгую жизнь волшебника и при этом не нажить врагов, тех, которые будут… поджидать тебя на Другой Стороне.
Он презрительно фыркнул.
— И не все они ходят на двух ногах. Некоторые вообще обходятся без ног. Или без лиц. Я страшусь не смерти. Я страшусь того, что настанет после.
— Тогда помоги мне.
— И что мне с того будет?
— Когда-нибудь тебе понадобятся друзья на Другой Стороне, — намекнул Мор. Подумав несколько секунд, он добавил:
— Будь я на твоем месте, то посчитал бы, что моей душе не повредит небольшая предотъездная чистка. Ее результаты могут прийтись не по вкусу некоторым из ожидающих тебя.
Альберт содрогнулся и закрыл глаза.
— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, — промолвил он с чувством более глубоким, чем могут выразить слова. — Иначе никогда не сказал бы этого. Чего ты хочешь?
Мор объяснил. Альберт крякнул.
— И только-то? Всего лишь изменить Реальность? Невозможно. Магии, способной справиться с этим, больше не существует. Вероятно, Великие Заклинания могли бы помочь тебе. Но больше ничего. В общем, ты можешь поступать, как тебе угодно, и всяческих удач.
Вернулась слегка запыхавшаяся Изабель, крепко сжимая в руке последний том Альбертовой жизни. Альберт снова фыркнул. Крошечная капля на конце его носа поражала Мора. Вечно на грани падения, но мужества, чтобы действительно упасть, не хватает. Точно как он сам, подумал Мор.
— Эта книга тебе не поможет, — утомленно произнес старый волшебник.
— Ну и ладно. Но меня поражает вот что: похоже, если всегда говорить правду, ни за что не станешь могущественным волшебником. Изабель, читай вслух, что там сейчас пишется.
— «Альберт неуверенно посмотрел на него», — начала Изабель.
— Нельзя верить всему, что там пишется…
— «Взорвался он, в потаенном уголке сердца зная, что верить можно и нужно», — прочла Изабель.
— Прекрати!
— «…Прокричал он, пытаясь вытеснить из мыслей знание того, что хотя Реальность и нельзя остановить, но слегка замедлить ее ход вполне возможно».
— КАК?
— «Медленно, свинцовым голосом Смерти осведомился Мор», — захваченная энтузиазмом добросовестности, начала Изабель.
— Ладно, ладно, обо мне читать не трудись, — раздраженно бросил Мор.
— Может, мне еще извиниться за то, что я вообще живу?
— ЗА ЭТО ИЗВИНЯТЬСЯ БЕСПОЛЕЗНО.
— И не разговаривай со мной так. Меня ты этим не испугаешь, — она взглянула на страницу, где бегущая строчка как раз обзывала ее лгуньей.
— Скажи мне, как это сделать, волшебник, — повелительно произнес Мор.
— Моя магия — это единственное, что у меня осталось! — возопил Альберт.
— Ты больше не нуждаешься в ней, старый скряга.
— Тебе не испугать меня, мальчишка…
— ПОСМОТРИ МНЕ В ГЛАЗА И ПОВТОРИ ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО.
Мор повелительно щелкнул пальцами. Изабель вновь склонила голову над книгой.
— «Альберт посмотрел в ослепительно-синие бездны глаз, и его голос окончательно лишился своих вызывающих интонаций, — читала она, — поскольку он увидел не просто Смерть, а Смерть, приправленную всеми человеческими качествами в виде мстительности, жестокости и мерзости. С ужасающей определенностью он осознал, что это его последний шанс, что Мор действительно отошлет его обратно во Время, загонит там в западню, как зверя, возьмет его и доставит в мрачные Подземельные Измерения, где Твари, порождения ужаса, будут точка, точка, точка, точка», — закончила она. Полстраницы точек.
