Андрей Белянин - Вкус вампира
— Ну правда же! Я гуляла себе туда-сюда, смотрела, никого не трогала, далеко не уходила, из бутылки не брызгалась…
— Дэн! Прекрати изводить девочку. Ещё немного, и она начнёт извиняться за то, в чём ни капельки не виновата. Подумаешь, трое придурков решили подцепить…
— Надеюсь, подцепить они ничего не успели? — сурово отметая все оправдания, жалобы и обвинения, начал я. — Между прочим, мы сюда не развлекаться пришли. То есть развлекаться, конечно, но подходить к этому делу попрошу со всей возможной серьёзностью! Здесь в числе приглашённых свободно разгуливают два «кондора» из вашей охотничьей школы.
— Ой, мамочки-и… — разом притихла Ева.
— А кроме того, я насчитал среди присутствующих шестерых мятных вампиров. В кои-то веки такое жачкое отребье допускают на Ассамблеи? Разве что как свидетелей…
— Значит, и Славик-трансвестит здесь… — сжала кулаки моя подруга.
— Наверняка. За нами, между прочим, постоянно следят. При иных условиях я счёл бы это лестным… Но сейчас, умоляю, только не расслабляться! Будьте наготове, в любую минуту может произойти всё, что угодно.
Не думаю, что они так уж вняли моим увещеваниям. По крайней мере, их покаянные полуулыбки были какими-то слишком искренними, что ли… Возможно, я перестраховываюсь и впадаю в паранойю. Но так или иначе в самое ближайшее время нам дадут возможность это выяснить…
* * *— Дамы и господа! Прошу вашего внимания, — тоскливо разнеслось по залу.
На небольшую импровизированную сцену рядом с барной стойкой старательно карабкалась вампирка Динка. Сама по себе попытка влезть со стула на стол особенных трудностей не представляет (для трезвого!), а эта дамочка явно была пьяна! Я невольно подумал, что ещё каких-то тридцать-сорок лет назад мятный вампир вообще не дерзнул бы появиться на Ассамблее, а тем более сунуться туда в нетрезвом виде… Он до утра собирал бы пальцы своих же ног ползком по всей улице. Демократия слишком широко шагнула в наши ряды, и хотя я не могу в полной мере причислять себя к Лишённым Тени, но традиции кодекса — святы! Уравниловка ещё никогда не приводила ни к чему хорошему. Романтизировать вампиризм, фанатизм и фашизм — равно безнравственно. Но мы живём в стране вечных крайностей, гармонии нет даже в музыке…
— Прошу внимания! Мне поручено зачитать приветственную речь нашего всеми уважаемого владыки, старейшины клана, великого и ужасного…
— Гудвина! — хихикнул кто-то из противоположного угла. Окружающие разразились неконтролируемыми смешками.
— Барона! — Докладчица ничего не поняла, оно и к лучшему — смельчак не попадёт в чёрный список. К слову, должен признать, что она не запиналась, говорила медленно, но без ошибок. Зато руки, ноги и даже шея отказывались служить ей буквально на глазах. — Вот бумага! Читаю при всех! Значит, тут вот… «Дети мои! Приказываю и велю сей же час задержать бесстыдную Сабрину фон Страстенберг как изменницу и смутьянку. Дабы понесла она достойное наказание за злостное нарушение всех соглашений, заключенных мной и Орденом Гончих. Повинуйтесь немедля! Ибо всё, что делаю я, делается на ваше благо и принесёт плоды…» Подписано собственноручно сегодняшним числом, и печать ещё свежая.
— Молодой человек, вы тоже слышали этот бред, или мне одному показалось? — деликатно подёргал меня за рукав пожилой вампир справа.
— Эй, стойте, тут ещё этот… П! С! Читаю ПС: «А также всех, кто будет с нею, за неё и вокруг неё. Служите мне, и воздается вам!» Кто что не понял, а?!
Не поняли все. Это не значит, что вампиры тупы по природе или медленно соображают. Долгая жизнь — сама по себе гарант очень тщательной выбраковки. Однако, вопреки чаяниям, бунт никто не поднимал. Присутствующие просто отвернулись и занялись своими делами. Динка застыла с раскрытым ртом, возбуждённо указуя пальцем на меня, как единственного виновника своего провала.
Сзади раздались знакомые шаги. Моя подруга поманила за собой Еву и подошла с поцелуем.
— Надеюсь, мы ничего не пропустили?
— Да, в общем, ничего такого нового… Нас в очередной раз объявили вне Закона, причём официально, с зачитыванием прямого указания руководства.
— Премию за поимку не назначили?
— Нет, но вроде бы можно рассчитывать на устное поощрение.
— Жмоты! — убеждённо заключила Сабрина. — Когда нас будут брать?
— Ну, честно говоря, особого энтузиазма никто не выразил, но нам вряд ли позволят отсюда выйти. По моим наблюдениям, примерно шесть-семь типов готовы услужить Барону, невзирая на возможный травматизм. А если тут завяжется серьёзная драка, то наверняка сообщество предпочтёт просто выдать нас как смутьянов. Никто не любит проблем…
— Вампиры — они как люди, — глубокомысленно выдала распустившая ушки охотница.
Девочка очень бодро держалась, не испытывая на первый взгляд никаких явных неудобств от вращения в кругу настоящих вампиров. Наверное, дни, проведённые в нашем обществе, дали всестороннюю закалку, и, похоже, сегодняшняя вечеринка ей даже нравилась. Мягко звучал «Блэкмор Найт», гости сдержанно обменивались впечатлениями, где-то, сбиваясь в группки по трое-четверо, пили, спорили, играли в дартс, то есть вели себя достойно и уважительно. Я бы не сказал, что на меня, Сабрину или Еву обращали внимания больше, чем на других. Вампиры — монархисты по природе, всегда готовые подчиниться малейшему капризу своего короля. И они же, как ни странно, извечные бунтари и мятежники, готовые положить жизнь за призрачный шанс самим достигнуть короны! Их покорность Барону будет простираться до тех пор, пока он не подставит спину одному из многочисленных претендентов. Сделает неверный шаг, расслабится, не убережётся, совершит малейшую ошибку… Как, например, уже совершил её в нашем случае.
— А кстати, где вы пропадали?
— Ходили в так называемый туалет… — ответила рыжая бестия.
— О, извини…
— Результаты будут заметны примерно через час, — что-то прикинув в уме, практикантка из Сибири старательно принюхалась. — Ну, может, через час двадцать, час тридцать…
— Вы что там, бомбу с часовым механизмом заложили? — совершенно серьёзно решил я.
— Ха, в каком-то смысле можно выразиться и так… Дэн, а вы танцуете?
От необходимости вежливо выкручиваться меня спасла мятная вампирка Динка. Она доковыляла до нас, цепко схватила за запястье Еву и жалобно предупредила:
— Только вы не уходите никуда, ладно?! А то мне Барон голову оторвёт. Он меня любит, заботится, позавчера бомжа почище в литературный музей заманил. Я его, бомжа, там хотела… но научные сотрудники вышли, прогнали. Пришлось на улице есть… хороший бомж, проспиртованный.
Убийца вампиров сделала круговой поворот кистью в сторону большого пальца и, сбросив захват, резко сунула под нос противнице бутылку со святой водой. Мятная нежить, визжа, бросилась на пол:
— Гончая! Здесь Гончая!! Она меня убила-а-а!!!
Ей добавили пару пинков, чтобы не путалась под ногами, и сухо поаплодировали Еве. Охотница догадалась не раскланиваться и не выходить на «бис».
— Так ты никогда не заведёшь себе друзей, — укоризненно заметил я. — Танцев не будет, нам пора
— Но… разве мы так и не послушаем виолончель Сабрины?
— Как можно?! Нет, этого она нам не простит даже на смертном одре. Убери святую воду обратно в карман, и пойдём поближе к трибуне, наша подруга уже наверняка готовит инструмент.
Ева упоённо подпрыгнула, чинно взяла меня под руку и величественно позволила сопроводить на концерт. На нас смотрели такими завистливыми взглядами, что я был готов провалиться сквозь землю до Австралии. Хотя для абсолютного большинства присутствующих румяная сибирячка ассоциировалась прежде всего с несколькими литрами отличной крови, внешние данные девушки всё же имели значение. Еда должна быть сервирована красиво — это усиливает вкус и улучшает пищеварение. Рыжая охотница была мечтой вампира во всех смыслах…
— Госпожа Сабрина! Просим, просим!
Быстренько сдвинув ещё два стола, организаторы Ассамблеи получили подобие сценического помоста. Сверху водрузили стул, а потом десять мужских рук с поразительной лёгкостью и деликатностью поставили перед присутствующими мою величественную подругу. Блистательная вамп, особенно красивая в этот торжественный момент, церемонно поклонилась публике, достала из кожаного футляра виолончель и опустилась на стул. Разрезы длинного бордового платья картинно подчёркивали широко раздвинутые ноги. Мне на мгновение и почудился укол ревности. Сабрина так прижала к себе волшебный инструмент, что я практически не сомневался в его мужском начале. Тонкие нервные пальцы танцующе скользнули вверх, к полированной головке грифа. Более эротичное движение трудно себе представить… Обнажённые колени сжали каштановые бока виолончели, бедра напряглись, ножка упёрлась на носок, словно пронзённая электрическим импульсом страсти! Чёрные волосы упали на лицо, спинка выгнулась, а грудь стала вздыматься высоко и часто… К тому моменту, когда она подняла смычок, все мужчины в зале уже были готовы идти за ней на край света. На каторгу, на плаху, на Голгофу — куда угодно, лишь бы эта черноволосая Лилит ни на миг не прекращала своей божественной игры! Сабрина взяла первую ноту так, словно расстегнула первую пуговку…
