Терри Пратчетт - Народ
- Выглядит так, словно охраняют нас от чего-то, - ответил старик.
- От чего? Что это может быть? Там же ничего нет, кроме тьмы.
- Может, от чего-то, о чем нам лучше не знать? Думаешь, волны не приходили сюда прежде? Думаешь, не придут снова? И когда настанет последний раз, волна просто не уйдёт. Останется навсегда. И это будет конец света.
- Всего лишь легенда. Помню, мама её рассказывала, - возразил Мау. – Её все знают: "Во Времена, Когда Мир Ещё Не Перевернулся, И Луна Была Совсем Другой… Люди повели себя плохо, и поэтому Имо решил смыть их прочь гигантской волной".
- И они построили ковчег? – предположила Дафна. – Гм, это такая большая лодка. А иначе как бы выжили наши предки?
- Выжили те, кто был в море и в горах, - ответил Мау. – Разве не так гласит легенда, Атаба?
- А что они такое плохое сделали? – поинтересовалась Дафна.
Атаба прокашлялся.
- Легенда гласит, люди захотели уподобиться богам, - ответил он.
- Верно, - согласился Мау и продолжил: - Я вот только удивляюсь, а в этот раз мы чем им не угодили?
Атаба промолчал.
Мау молчать не стал, он заговорил быстро и горячо, словно выплёскивая давно накопившийся гнев:
- Я говорю про моего отца, мою мать, мою семью, весь Народ! Они все умерли! Моей сестре было всего семь лет. Объясни, Атаба. Должна быть причина! Почему боги предали их смерти? Я видел мёртвого ребёнка, застрявшего в ветвях дерева. Чем он прогневал богов?
- Мы слишком незначительны. Нам не дано понять деяния богов, - ответил жрец.
- Нет! Ты сам в это не веришь, я по голосу слышу! Я, например, не понимаю природу птицы. Но я могу её видеть и слышать, могу изучить её повадки. Разве это не твоя работа – изучать богов? Каковы правила? Какое из них мы нарушили? Скажи мне!
- Я не знаю! Думаешь, я сам не задавал им те же вопросы? – по щекам Атабы потекли слёзы. – Думаешь, у меня не было семьи? Я не видел жену и детей с тех пор, как прошла волна! Ты слышишь, что я говорю? Отвлекись от собственных страданий! Я даже завидую твоему гневу, демон. Он переполняет тебя! Питает тебя, даёт тебе силу. Все остальные тоже ищут ответы, а находят лишь пустоту. Но в глубине души мы знаем, что должно быть что-то… причина, закон, порядок… И мы взываем к молчаливым богам, потому что боги лучше, чем просто тьма. Вот так, мальчик. У меня нет для тебя готовых ответов.
- Тогда я поищу их во тьме, - объявил Мау, поднимая повыше фонарь. – Пойдём дальше, - добавил он тихо.
В зелёном свете слёзы на щеках жреца засверкали, словно бриллианты.
- Нет, - горячо возразил он.
- Тогда мы оставим тебя здесь, - сказал Мау. – Среди мертвецов, где тебе самое место. Или можешь всё-таки пойти с нами. По крайней мере, тебе помогут привидение и демон. Твоя мудрость тоже может нам пригодиться.
К немалому удивлению Дафны, старик улыбнулся.
- Думаешь, она у меня ещё осталась?
- Конечно. Ну что, идём? Что ты боишься найти там? Что может быть хуже меня?
- У меня вопрос! – быстро вмешалась Дафна. – Как часто сюда относили новых Прадедов?
- Раз или два в пятьдесят лет, - ответил Атаба.
- Их здесь тысячи. Вы уверены?
- Это место существует со времён сотворения мира, как и Народ, - сказал Мау.
- Хотя бы в этом мы согласны, - заметил Атаба.
- Но, значит, прошло уже столько лет!
- Именно поэтому здесь столько Прадедов! – пояснил Мау. – Всё очень просто.
- Да, - согласилась Дафна. – Если так, то всё верно.
Они пошли дальше, и она снова спросила:
- А что это за звук?
Они остановились, и теперь все услышали позади тихий шорох и потрескивание.
- Мёртвые восстают? – предположил Атаба.
- Знаете, я искренне надеялась, что никто не предложит этот вариант, - призналась Дафна.
Мау сделал несколько шагов назад вдоль коридора, заполненного тихим шуршанием. "Мёртвые не шумят, - подумал он. – Это важный признак мертвеца. Значит, мне остаётся лишь немного постоять здесь, вдали от неба и солнца, и понять, что же они всё-таки делают. В чём причина? И где я раньше мог слышать этот звук?"
Он повернулся прошёл немного вглубь туннеля. Зуки исчезли. Подождал. Шорох начался снова, почему-то наводя на мысли о летнем солнечном дне. Там, где стояли остальные, потрескивание тоже продолжалось.
- Давайте просто будем идти вперёд, - предложил он. – Пока мы идём, звуков нет.
- Значит, они не просыпаются? – спросил Атаба.
- Дело в тонковьюне, оплетающем Прадедов, - сказал Мау. – Даже совершенно сухая лоза начинает потрескивать в присутствии тепла. Тепло от фонарей и от наших тел начинает влиять на неё, когда мы останавливаемся надолго. Вот и всё.
- Ну, даже я немного испугалась, - признала Дафна. – Молодец, Мау. Прекрасный дедуктивный вывод, сделанный на основе наблюдений и эксперимента.
Мау не отреагировал на похвалу, потому что не имел ни малейшего понятия, что значат её слова. Но он был доволен. Прадеды не пробуждаются. Звук, который он слышал ещё в детстве, был просто потрескиванием нагретой лозы. Это правда, и её можно доказать. Несложно догадаться, так почему же я чуть не обмочился со страху? Потому что треск лозы гораздо менее впечатляющее объяснение, чем ходячие мертвецы, вот почему. Каким-то образом подобные фантазии заставляют нас ощущать собственную значимость. Даже наши страхи должны подтверждать её, потому что на самом деле мы больше всего на свете боимся собственной незначительности.
Он посмотрел, как Атаба подходит к Прадеду, а потом поспешно шагает назад, услышав треск.
"Моё тело боится, но я сам не трус, - подумал он. – И больше не стану бояться. Никогда. Не теперь".
Впереди появился свет. Он возник внезапно, стоило им пройти плавный поворот коридора. Подойдя ближе, они различили красные, желтые, зелёные отблески. Атаба застонал и остановился. Мау понял, что именно поэтому он сам ни за что не остановится. Он посмотрел вперёд, и увидел, что пол туннеля плавно снижается.
- Останься и присмотри за стариком, - сказал он девушке-привидению. – Не хочу, чтобы он убежал.
"Меня не остановит мой собственный мочевой пузырь, который вот-вот лопнет, - думал он, торопливо продвигаясь вперёд мимо молчаливых Прадедов. – Не остановят мои ноги, которые хотят бежать прочь, не остановят страшные картины, мелькающие в моём воображении". Он бежал вперёд, вслед за светом своего фонаря, снова и снова повторяя эту клятву, пока, как в своё время капитан Робертс, не ощутил, что пора поменять её слова. "Меня не остановит тень, что рождается из света, потому что я должен во тьме встретить собственный страх, и протянуть руку, чтобы прикоснуться к нему, а он протянет руку навстречу мне…"
Пальцы Мау прикоснулись к его собственному отражению в гладком золотистом металле: коридор перегораживала металлическая стена высотой в человеческий рост.
Мау приложил к поверхности ухо, но ничего не услышал. Мау толкнул её – стена не шелохнулась.
- Я хочу, чтобы вы вернулись туда, откуда пришли, - сказал он остальным, когда они догнали его. – Мы глубоко под землёй. За этой стенкой может быть вода.
Он несколько раз ткнул в металл своим ломиком. Металл был мягким, но очень толстым. Окружавшие его стены тоннеля были сложены из обычного на острове мягкого камня, и попытаться разрушить их показалось Мау более удачной идеей. Под ударами ломика камень вскоре начал крошиться, через некоторое время раздалось шипение, из дыры повеяло влажным солёным воздухом. Значит, море и правда недалеко, но они пока что выше уровня воды.
Он позвал остальных и удвоил усилия, удивляясь, как легко поддается камень под ударами железного ломика. Открылась дыра во тьму. Снова повеяло сыростью, в темноте слышался тихий плеск волн. В свете фонаря он разглядел несколько белых ступеней, ведущих вниз.
Что же это? Коридор ведет в какую-то морскую пещеру? Их было немало в утёсах на западной стороне острова. Дети исследовали эти пещеры с начала времён, и ни разу ещё не нашли ничего особенно интересного.
Но свет фонаря отразился от чего-то блестящего.
- Я пойду с тобой, - сказала Дафна.
- Нет. Оставайся здесь. Это может быть опасно.
- Да. Именно поэтому я должна пойти с тобой.
- Проход закрыт уже давным-давно! Что там может навредить мне?
- Ты сам сказал, что это может быть опасно! – резонно возразила Дафна.
- Я войду первым, - заявил Атаба. – Если там Локача, я первый протяну ему руку.
- Я не собираюсь ждать вас здесь, посреди трещащих мертвецов! – возмутилась Дафна. – Да, я знаю, что это всего лишь тонковьюн, но такое знание мало помогает.
Все трое посмотрели друг на друга, а потом одновременно попытались протиснуться сквозь узкий проход в пещеру, наполненную затхлым воздухом. Он пах гнилью, как будто воздух может гнить.
Лежавшие за золотой дверью ступени были из божьих якорей. Их украшали гравировки, в точности как божьи якоря на берегу, но некоторые рисунки занимали несколько камней разом. Там и сям камни потрескались, некоторых не хватало.
