Галина Ли - Правдивые истории
Мужчина долго медитировал на деревянные доски, казалось еще чуть-чуть, и они задымятся под его упорным взглядом. В свою очередь затылок мага тоже должен был давно затлеть, потому что эльфы следили за действиями волшебника с не меньшим напряжением и неприязнью. А когда некромант решил сделать пас руками… Селливен и вовсе схватил его за рукав:
— На это разрешения не было!
Маг холодно улыбнулся, потом повернулся ко мне, и, слегка поклонившись, вежливо попросил:
— Позволите провести небольшое исследование?
Я махнула рукой:
— Чего уж там… проводите, — и, наткнувшись на сердитые взгляды эльфов, уточнила, — но чтобы без последствий!
После разрешения маг развернулся во всю мощь — он чуть ли землю носом не рыл.
Да что там! И землю рыл, только руками, а не носом. Долго оглаживал забор, мрачнея с каждой минутой. Вместе с ним мрачнели и мы, отражая, что зеркало эмоции некроманта. Притом, как кривое зеркало — в двукратном размере.
Наконец маг выпрямился и подвел итог копанию в суглинке:
— Сначала хорошее… — он повернулся к эльфам и кивнул, — вы хорошо ее закрыли… для эльфов. Надежно. Не просто надежно — теперь в этом месте при всем желании портала не открыть. Никакого. Даже самого обычного.
Маг замолчал, выдерживая неприличную для таких обстоятельств паузу, и я, не выдержав гнета показушной театральщины, отчеканила, возвращая магу его же слова:
— Мы все тут взрослые люди. Давайте обойдемся без сцен, зрителей все равно нет, никто не оценит. Выкладывайте плохую часть!
Маг кивнул:
— Хорошо. Теперь плохое…. Камни я не потерял.
— А что в этом плохого? — не удержалась я от комментария от неожиданности.
— Плохое то, что он их использовал, — прошептал Илваритель и сделал шаг к магу: — Ведь так?!
При этом рука эльфа сама собой поползла к поясу, где у них при обычных обстоятельствах крепились ножи.
— Так, — согласился некромант, — Я кого-то вызвал. Или — оживил. Или — и то и другое. Если бы вы оставили больше моих следов, то гадать бы не пришлось, — мрачно зыркнул на эльфа проштрафившийся гуляка.
— Если бы один некромант не напился до полной потери сознания, нам бы не пришлось несколько часов возиться с мерзкими червивыми эманациями! А вам, совершенно точно, не пришлось бы гадать! — не остался в долгу Селливен.
Притом заявил он это с такой горячностью, словно собственноручно пачкался о магию некромантов.
Некромант, видно уловив мою последнюю мысль, растянул губы в многообещающей и весьма противной улыбочке:
— Не вам…
Кому и что "не вам" я слушать не стала — нашли время… не скажу чем меряться — решительно объявив:
— Аут, господа! Бой закончен, потому что судья в нокауте! Хватит ругаться, дайте минуту прийти в себя, а потом будем думать, как поймать, то, что Оттуда убежало. И где оно может скрываться.
И закрыла глаза ладонями, чтобы никого не видеть. Я уже достаточно покрутилась в этом разношерстном обществе, чтобы понимать — иное колдовство хуже пожара, потому как пожар это беда на раз, пусть и серьезная, а магия может прицепиться на всю оставшуюся жизнь. И если нам сотворили недоброе приведение, или вызвали какого-то демона. Или еще что-нибудь… как бы не пришлось дом менять. А мне его так жалко-о…
Только от мысли, что придется куда-то переезжать, в глазах немедленно защипало и в носу стало влажно. Я ухватилась за переносицу, пытаясь сдержать рвущиеся наружу слезы. Адольф, почувствовав настроение хозяйки, сначала жалобно застрекотал, потом, вздыбив шерстку, зашипел, а затем свечей ушел в небо, растворившись в его бездонной глубине.
Мы, не сговариваясь, проводили его взглядами, а потом переглянулись — сказать друг другу было нечего.
Первым нашелся некромант:
— Я, пожалуй, поживу у вас несколько дней, чтобы…
— А может, вам сразу десяток младенцев для жертвоприношения достать? — сразу ощетинился Илваритель.
— Было бы неплохо, — высокомерно кинул маг.
Конфликт зашел на новый виток. И я не знала, что с этим делать. А когда я не знала, что с этим делать, то … оставалось только одно…
— Денис! — позвала я супруга.
Если и бывший военный не справится с ситуацией, тогда… тогда, позову вампиров!
Раз они Адольфа так быстро поймали, то и демона тоже укараулят. Тем более… существо из преисподней — это как раз по их части. Они вроде как со смертью на "ты".
— Ну, чего случилось, — благодушно спросил Денис, с высоты хорошего настроения поглядывая на нашу ощетинившуюся, словно стая дикобразов, компанию.
Я открыла рот для ответа, да так и замерла, не в силах поверить тому, что увидала — за спиной Дениса, воровато крутя головой по сторонам, от нашего навеса крался… маленький скелетик. Не человеческий нет… судя по клюву и килю — птичий! Более того — кажись — куриный. Кости складывались в знакомый по застольям узор.
В клюве скелет держал… белое гладенькое яйцо с синей меткой птицефабрики, минутой ранее лежавшее в тарелке на столе.
Не в силах преодолеть временную немоту, я подняла руку с вытянутым пальцем, указывая на вора, как Вий в фильме указывал на Хому.
А потом началась суета — на воришку с неба, с победным клекотом свалился Адольф. Скелет, бестолково молотя тем, что раньше было крыльями, заметался по двору, пытаясь скрыться от сердитого налетчика и не потерять драгоценную ношу.
За забором зашлась, захлебываясь слюной, в лае собака. Теперь я ее понимала — видеть, как шастает мимо носа такой супнабор и не иметь возможности до него дотянуться, еще не так зарычишь.
Наш зверек, натерпевшийся напраслины за чужие проделки, сдаваться не собирался. В результате дело кончилось звоном разбитых тарелок и грохотом упавшей кастрюли — один из витков этого Париж-Дакара пришелся на неубранный за гостями зал.
Этот звон и заставил всех очнуться. Точнее — меня, потому что некромант пришел в себя гораздо раньше. И повел он себя очень странно — сел на землю и захохотал.
Его смех меня рассердил, я не видела ничего забавного в том, что громят честным трудом и потом нажитое имущество.
Эльфы и Денис тут же рванули его спасать, а я раздраженно топнула ногой и потребовала:
— Немедленно заберите свой вороватый костяк! Что за извращенная фантазия?! Превратили трактир в балаган!
Но некромант оказался тем еще стрелочником.
— Сами виноваты! — утирая слезы смеха на глазах, заявил он. — Нечего собственный двор превращать в скотомогильник! — и заметив, что я собираюсь снова ругаться, пояснил, — Это ваш скелет! Я вспомнил! Это же ваша курица! А я ее просто пожалел. Увидел ее могилку и пожалел спьяну. Мне было одиноко и жалко себя, — маг непонятно чему хихикнул, — и так захотелось сделать что-то хорошее…. А тут эти кости. Маленькие, тоненькие, скрючившиеся, несчастные. Не исполнившие своего предназначения. Ну я и… решил исправить… как мог.
Маг вытер тыльной стороной ладони глаза, последний раз усмехнулся, а потом решительно вскинул руку. Из-за угла дома тут же выскочил скелет. Уже без яйца в клюве. Он, смешно задирая лапы, понесся на некроманта, схлопотав пару раз от Адольфа крыльями по голове.
Маг шустро наклонился, подхватил свое творение, спася останки от непочтительного к смерти Адольфа. Очутившись в безопасности, скелет склонил голову на бок, разглядывая меня круглыми кабошонами масляно поблескивающего гематита в глазницах, и приоткрыл клюв.
В тот момент я почти услышала давно забытое, несмелое, хрипловатое "ко-о".
Оно прозвучало из воспоминаний, заставив меня сначала растроганно спросить:
— Чернуля?! — а потом погладить хрупкий желтоватый череп по гладкой макушке.
— Ну что, развеять? — весело скалясь во все зубы, поинтересовался маг.
— Ни в коем случае! — отрезала я, и снова погладила скелетик по черепу. — Это же наша Чернуля! — а потом восторженно заорала, — Денис! Чернулю воскресили!
Это действительно была наша курица. И она мало чем изменилась. Разве что чисто внешне. Характер остался тем же.
История началась много-много лет тому назад, когда Максу было всего три года. У нас появился постоялец. Тайный. С повадками белорусского партизана — мы целую неделю не догадывались, что у нас во дворе появился неучтенный постоялец. Пока моей собаке, Хане, не надоело, что ее нагло объедают в отсутствие хозяев, и она фактически притащила меня за подол в гараж, решив сдать хозяйке нового питомца. Там псина встала на задние лапы, заглядывая за нагромождение коробок, и гавкнула, привлекая мое внимание.
Я послушно шагнула поближе — собака у нас была умная. Порой, даже слишком.
За коробками, в ящике сидела… черная курица, испугано поглядывая на незваных визитеров оранжевым глазом.
Я не стала ее трогать, а только ласково поговорила, и уже к вечеру птица смело разгуливала по двору (вот и скажите после этого, что у кур мало сообразительности). Курица, то ли от скрытной жизни в гараже, то ли просто у нее до нас были скупые хозяева… не знаю, но Чернуля, как мы ее назвали, была очень худа. И еще — смешно прозвучит — одинока. Она готова была ходить по пятам за каждым членом нашей маленькой семьи. Даже за кошкой. Правда, кошке такое внимание не очень льстило.
