Юлия Набокова - Осторожно: добрая фея!
– Только вы, ваше высочество, с вашим тонким чувством вкуса, могли подметить это, – расплылся в улыбке носатый красавец, после чего медленным жестом провел рукой по волосам и в ожидании очередной порции комплиментов уставился на принцессу.
– У вас очень красивые волосы, Руперт, – с некоторым недоумением сказала она.
– Спасибо, ваше высочество! – просиял тот. – Я не стал прятать их под шляпой или париком.
– Вы правы, – рассеянно ответила Изабелла. – Такие великолепные локоны не стоит прятать, их следует украшать…
– Вы тоже так считаете? – замер от непонятного восторга маркиз.
– Конечно! – насмешливо отозвалась принцесса. – Ваша прическа была бы прекрасной оправой для королевской короны.
– Ваше высочество, – взволнованно воскликнул Руперт, – так вы согласны? О небо, я так мечтал об этом!
И одарил Изабеллу таким пылким взором, что та мгновенно растаяла, забыв обо всех своих насмешках. Что с того, что маркиз так много внимания уделяет своей внешности? Может, он просто хотел произвести на нее впечатление! Вон как разволновался, углядев в ее шутливых словах намек на свадьбу, даже ладони вспотели.
– Вы будете моей женой? – затаив дыхание, повторил он.
– Не торопите события, маркиз, – притворно нахмурилась Изабелла. Признаться, такая восторженность и непосредственность кавалера ей весьма льстила. Этот холеный и красивый юноша того и гляди в обморок от счастья рухнет.
– Ваше высочество, не томите же меня, – проскулил он, глядя на нее сияющими глазами.
– Как я могу дать ответ, когда я не услышала самого главного? – намекнула принцесса.
– Чего же?
– Той причины, по которой вы хотите взять меня в жены. Почему именно меня? – лукаво спросила она, рассчитывая вытрясти из жениха признание в любви. – Я заметила, что многие девушки бросали на вас заинтересованные взгляды и были не прочь с вами потанцевать. Почему вы их так жестоко проигнорировали?
– Но это же очевидно! – обворожительно улыбнулся красавец, подтверждая ее лучшие предположения.
– Я вас не понимаю, – кокетливо заметила принцесса.
– Не заставляйте меня произносить этого вслух, – не менее кокетливо заупрямился ее кавалер.
– Я настаиваю! – не унималась Изабелла.
– Ваше высочество, – с придыханием произнес маркиз, – вы единственная девушка…
«На всем белом свете», – продолжила про себя принцесса.
– …в этом зале…
«Как, всего лишь в зале? Даже не во всем королевстве?» – неприятно удивилась Изабелла и замерла, ожидая услышать: «которую я люблю».
– …которая достойна этого! – разбил ее надежды голос кавалера.
Руперт так и не понял, почему принцесса вырвала свою ладонь из его руки и стремительно покинула зал. Не узнал он и того, почему по возвращении она ни разу не взглянула в его сторону. Стража больше не подпустила его к королевскому трону.
* * *В человеке все должно быть прекрасно: и одежда, и лицо, и огуречная маска.
Руперт КрасивыйДом – отражение характера своего хозяина. И обитель Руперта Красивого не была исключением. В фонтане у парадного входа в дом красовалась статуя, моделью для которой послужил хозяин замка. Мраморный Руперт стоял на постаменте, высоко задрав нос и взирая на гостей с надменной гримасой. Струи воды, бьющие из его затылка, несколько портили впечатление общего величия. Зато мозаичный пол бассейна блестел позолотой так ярко, что казалось, что мраморный Руперт попирает само солнце. Добавляли сияния и сверкающие спины золотых рыбок, по своему размеру вчетверо превосходящие декоративную рыбку Изабеллы, которой она так гордилась.
Первое, что видели гости, заходя в замок с парадного входа, был громадный портрет Руперта высотой в два этажа, занимающий всю противоположную стену. При таком масштабе больше всего бросался в глаза нос герцога, отнюдь не лучшая часть его лица. В каком бы помещении замка гости ни очутились, они ни на секунду не забывали о том, в чьем жилище находятся, потому что портреты хозяина были повсюду. В зале ожидания и в приемной, в обеденном зале и в бальном, в гостиных и коридорах – отовсюду с расписных стен, гобеленов и портретов самодовольно улыбался носатый Руперт. Апофеозом самолюбования была отдельная галерея имени Руперта, предмет особой гордости хозяина, которая демонстрировалась всем без исключения гостям, вне зависимости от того, в который раз они навещали замок. Не избежали этой участи и фея с крестницей, ибо маркиз пожелал принять их в кабинете, путь в который лежал как раз через галерею.
Руперт в образе охотника, Руперт в образе ангела, Руперт на коне, Руперт на носу корабля, приникший к подзорной трубе, Руперт, попирающий тушу медведя… Руперт, Руперт, Руперт, Руперт. К тому моменту, когда Марта с Белиндой ступили в кабинет, они были уже по горло сыты приторной улыбкой нарисованного Руперта и их едва не перекосило от медоточивой улыбки Руперта настоящего, который поднялся им навстречу из-за стола.
– Какая честь принимать у себя посланников принцессы Изабеллы, – оскалился он.
Марта с трудом подавила зевок. Минувшую ночь они с крестной провели на постоялом дворе и вылетели к замку маркиза, расположенному уже в соседней Невеции, с рассветом. Так что теперь девушку отчаянно клонило в сон, и все переговоры она с радостью переложила на плечи Белинды.
– Спасибо, что согласились нас принять, – церемонно отозвалась фея. – Мы к вам по важному делу.
– Конечно-конечно, – самодовольно ответил Руперт, приглашая их присесть на крошечные табуретки перед столом, а сам с комфортом раскинулся в широком кресле, покрытом шкурой медведя. – Я рад, что принцесса Изабелла оценила мое предложение и согласилась его принять.
Хорошо, что дамы сели, иначе бы рискнули упасть.
– Вы ведь за этим приехали? – забеспокоился маркиз, заметив, как переменились лица гостий. – Приехали сказать мне, что принцесса согласна стать моей женой?
– Ну… – протянула Марта.
– Конечно за этим! – перебила ее Белинда. Накануне вечером за ужином в трактире они с сожалением узнали, что оба принца, на которых они делали основные ставки, недавно обручились с менее строптивыми принцессами, нежели Изабелла. По той же причине пришлось вычеркнуть и пятерых других, Менее именитых кандидатов. Так что теперь, когда список кандидатов таял на глазах, Белинда готова была вцепиться в любого более-менее подходящего жениха. Маркиз Спейси был красив, хорошо воспитан. Марта видела, как на балу Изабелла с большим интересом смотрела на Руперта и с удовольствием потанцевала с ним. Правда, что-то между ними произошло, отчего принцесса больше не желала слышать его имя, но причину объяснять не желала. Поэтому фея, выслушав Марту, решила, что прекрасного маркиза не стоит списывать со счетов: Изабелла бранится – только тешится.
Руперт просиял:
– Ах, как это хорошо! Ах, как замечательно! Я самый счастливый человек на свете!
Путешественницы недоуменно переглянулись. Сложно было предположить, что маркиз умирает от любви к Изабелле, еще труднее было догадаться, чем вызвана истинная причина его ликования.
– Когда же свадьба? – пытливо осведомился он.
– Как можно скорее, – объявила Белинда. – Собирайтесь, мы выедем уже сегодня.
– Сегодня? – подпрыгнул в кресле Руперт. – Но это невозможно!
– У вас какие-то дела? – неприязненно поинтересовалась фея. – Дела, которые важнее женитьбы на принцессе?
– Да что вы такое говорите! – взволнованно замахал руками юноша. – Что может быть важнее! Но это непосредственно связано… Как я могу явиться к принцессе в таком виде? – сокрушенно простонал он и уставился на гостий в ожидании поддержки.
– По-моему, вы выглядите великолепно, – недоуменно возразила крестная.
– Ах, не утешайте меня! – заныл Руперт. – Я выгляжу ужасно. Принцесса не узнает меня, когда увидит! Она будет в ужасе! Она отменит свадьбу!
– Маркиз, я вас не понимаю, – тряхнула головой Белинда.
– Да что ж тут непонятного! – Он горестно всплеснул руками. – К королевскому балу я готовился целый месяц, с того самого дня, как получил приглашение! Принимал ванны с душистыми травами, накладывал на лицо огуречную маску, смачивал волосы отваром ромашки, трижды в день чистил зубы особым порошком и полоскал рот отваром из лепестков шиповника, чтобы дыхание было нежным. Лучший парфюмер готовил мне изысканный аромат. Портной тем временем шил костюм, а сапожник – обувь, мой внешний облик был продуман до мелочей. И мои усилия не пропали зря – принцесса выделила меня из всех! Правда, потом отчего-то перестала разговаривать… Но я понял – она сама испугалась той любви, которую я в ней пробудил! Я вернулся домой и стал ждать, пока она поймет, что любит меня без памяти, и одумается. И вот вы здесь, а я не готов предстать перед ее высочеством из боязни разочаровать ее!
