Татьяна Коростышевская - Леди Сирин Энского уезда
— Заткнись, зеленый, — зло отвечала Джоконда. — Никто не ожидал, что жариды мигрировали так далеко на юг. В это время года они откладывают яйца на Полночных скалах.
— Это было не дикое стадо, — возразил Ларс. — Если бы нам удалось допросить их предводителя…
— Много он тебе расскажет, без языка, — фыркнул Пак.
— А зачем ты ему его отрезал?
— А что я должен быть делать? Дашка без моей помощи против него и минутки бы не продержалась.
Жжение в ноге усилилось, я открыла глаза. На голени, чуть повыше ботинка, на крошечном участке обнаженной кожи все так же болталась красная петля.
— Ты отрезал ему язык… вилкой?
Говорила я с трудом, поскрипывая песком на зубах.
— Нет, ложкой, — саркастически возразил зеленый и задумчиво продолжал: — Хотя если у ложки заточить край, режущая кромка получится о-го-го какая! Дашка, ты щипачей каких-нибудь знаешь? Ну которые монетами в трамвае сумки вспарывают? Мастер-класс по профессиональной заточке мне не помешает. Значит, как только в твой мир вернемся, про такси забудь, будем на общественном транспорте ездить, на карманников охотиться. Я передачу по телевизору видел…
— Снимите это немедленно! — простонала я, взбрыкнув поврежденной ногой. — Этот язык. С меня. Снимите!
— Что у тебя там возле дома проходит? Линия метро есть? — Пак, не прекращая трепаться, принялся кромсать красную петлю. — Значит, найдем воришку, поймаем на горячем, пригрозим чем-нибудь, и он меня к себе в ученики возьмет.
Я тихонько повизгивала от боли.
— Рана глубокая, — задумчиво произнесла Джоконда. — Лечебного гламора у меня при себе нет, аптечка в корзине осталась. Разве что Ларс на месте крушения ее найдет.
— Где он? — приоткрыла я один глаз. — Где Ларс?
— Пошел на разведку. Но до его возвращения ты, скорее всего, не дотянешь. Слюна жаридов ядовита, и твой организм уже отравлен.
— Готово! — сообщил Пак. — Принимай работу, хозяйка.
Я подтянула ногу поближе; с перепугу мне показалось, что из-под слоя запекшейся крови проглядывает кость.
— А ведь нет в вашем задрипанном Энске метро! Придется нам с тобой, о владычица умнейшего во вселенной нюхача, в столицу перебираться. Там и размах побольше, и коммуникации.
— А правду говорят, что слюна пикси лечебна? — перебила Джоконда страстный монолог.
— Кто говорит? Плюнь в глаз этому говорителю, как встретишь. Ядовитые слюни, лечебные слюни… Яд и противоядие… Вот ведь болтуны!
Пак не мешкая приступил к лечению. Шершавые прикосновения к щиколотке были приятны.
— И на рафоту мы фебя уфтроим. Ф больфих городах и фарплаты пофыше.
Рана затягивалась просто на глазах. Джоконда восхищенно ахала, а Пак все продолжал и продолжал болтать:
— Ларфу фоже придется фереехать. Фы же теперь фара. Он феферь без фебя не может.
Я вспомнила наши с охотником обнимашечки на воздушном шаре и то, как Джоконда помешала нашему единению. На удивление, злобы я не испытывала. Темпераментная итальянка в какой-то мере оказала мне услугу. Второго первого раза не бывает, а я чуть было не испортила наш с Ларсом «первый раз». В крошечной корзине? С сопящей соперницей под боком? Нет уж, увольте! Назовите меня пошлой, но розы, шампанское, медленная музыка и шелковые простыни больше отвечают моему представлению о занятиях любовью.
— Все! — Пикси победно сплюнул и подлетел к моему лицу. — Зрачки расширены, дыхание прерывистое… Если бы не действие яда, я мог бы решить, что у тебя, Дашка, ко мне влечение самого сексуального толка.
Я фыркнула и слегка покраснела.
— О мио дио! — всплеснула руками Джоконда, обозревая мою абсолютно гладкую ногу. — Даже кровоподтека не осталось!
— Я еще и не такое могу, — многозначительно проворковал зеленый. — Так что, Дарья Кузнецова, тянет тебя ко мне или не тянет? Отпусти чувства на волю. В конце концов, никто не сможет тебя обвинить. Я очень привлекательное существо. Если бы ты знала, сколько благородных дам разных размеров и рас одаривали меня своим расположением!
— А что ты будешь делать, привлекательное существо, если охотник вызовет тебя на дуэль из-за своей женщины? — весело спросила Джоконда.
Пак расправил плечи.
— Ларс возвращается. — Сирена указала в сторону. — Не хочешь повторить свои страстные речи при нем?
Пикси раздраженно бросил:
— Девчонки! — и, выкрикивая приветствия, отправился навстречу приятелю.
Полет был недолгим. Через несколько секунд Пак будто наткнулся на невидимую стену, рванул в сторону и, петляя по широкой дуге, скрылся за ближайшими кустами. Причина паники скоро стала мне понятна. Охотник был не один. Вместе с ним шел Господин Зимы. Именно шел, а не летел на волшебной ледяной платформе. «Фейский Гаврош» очень повзрослел за то время, что мы не виделись. Теперь это был подросток лет четырнадцати-пятнадцати на вид. Эдакий эмо-бой, с рваной челкой, прикрывающей глаза, долговязый и слегка нескладный. Интересно, не близость ли моей боевитой соседки повлияла на эти перемены? И не открылась ли Анна возлюбленному? Одет он теперь был иначе — в черный кожаный костюм, слегка узкий в плечах, высокие сапоги и шелковый плащ, развевающийся наподобие крыльев нетопыря.
— Придержи своего пикси, Дарья Кузнецова, — приказал Господин Зимы вместо приветствия. — Иначе… — Окончание фразы мое подсознание услужливо запикало.
— Я обязательно придумаю, как нейтрализовать его колдовство, — пообещала я с фальшивой уверенностью и вежливо поклонилась. Если кто-то оставил свои манеры в разрушенной цитадели, то свои я не растеряла.
А потом мы разбирали кучу хлама, в которую превратилась наша экипировка. Охотник ловко срезал ремни и длинным ножом кромсал красную ткань купола.
— Не люблю ночевать под открытым небом, — ответил он на мой вопрос. — Тем более с женщиной.
Бабочки в моем животе с предвкушением затрепыхались.
— Ни одного живого жарида, — сообщила незаметно подошедшая Джоконда. — Безъязыкого я связала, но, кажется, милосерднее было бы его добить.
— Кто такие эти жариды?
— Фейри, — пожала плечами блондинка. — Наверное, Ларс знает о них больше моего.
— Янтарная Леди повелела им охранять кордоны Лета. Именно поэтому пересекать их никто не рискует. Жариды агрессивны, не слишком разумны и очень-очень прожорливы.
— И к тому же ядовиты, — вспомнила я.
— Ходят легенды, что рухи и жариды произошли от одного общего предка, только одни выбрали служить Зиме, а другие — Лету.
«Одни облюбовали день, другие — ночь, — молча додумывала я, протирая ветошью пострадавшие от падения клинки. — Поэтому-то и рухи стали походить на ночных птиц — сов, а эти самые жариды… Это получается, они тоже могут перекидываться в некую более-менее гуманоидную форму?»
— Куда? — остановил меня строгий вопрос.
Господин Зимы, чье участие в хозяйственных хлопотах сводилось к восседанию на ближайшем валуне в позе лотоса, изволил проявить неудовольствие.
— Я хотела посмотреть на нашего пленника.
— Окажи ему услугу — добей, — криво улыбнулся мальчишка. — Мы выступаем на рассвете и с собой его не потащим.
Я подумала, что в таком случае у безъязыкого жарида остается шанс на спасение. Мы уничтожили не весь атакующий отряд, многие из «птеродактилей» успели улететь. Они вернутся с новыми силами.
Господин Зимы, кажется, читал мои мысли.
— Жариды — каннибалы, твоего пленника сожрут его же соратники.
Я рассеянно кивнула, переваривая новую информацию. Было немножко противно.
— Ты придумала, как заставить своего пикси не колдовать при мне?
— Есть несколько идей, — ответила я. — Можно залить его уши воском.
— А как же, известный способ борьбы с твоими сородичами, — саркастично хмыкнул мальчишка. — Если верить вашим преданиям, именно так люди и погубили сирен.
Судя по всему, сейчас высокомерный альв намекал мне на «Одиссею», содержание которой я неплохо помнила. Сиренам было предсказано, что, если хоть один мужчина не поддастся искушению роскошных полурыб-полудев, обитающих неподалеку от владений волшебницы Цирцеи, останется жив, очарованный их волшебными голосами, — сирены исчезнут. Хитроумный Одиссей велел своим соратникам залепить уши воском, а себя привязать к мачте. Девы молчали, провожая корабль тоскливыми взглядами, а затем бросились в море и обратились в утесы. В чародейские утесы. Это Арканкам? Может быть, наш мир не так уж и отличается от этого? Может быть, наши мифы и легенды не что иное, как литературно обработанные факты?
— Мне нравится искусство вашего мира, — задумчиво продолжал Господин Зимы. — Живопись, музыка, архитектура. А особенно — книги. К сожалению, феи не умеют писать. О, это не то, о чем ты подумала, — письменность существует. В моей разрушенной цитадели была собрана неплохая библиотека по магии и истории мира фей. Но вот творить, сочинять истории — это мы не умеем…
![Александра Гейл - Дневник любовницы мафии [СИ]](/uploads/posts/books/4209/4209.jpg)
