Ксения Баштовая - И дорога к себе так длинна
Олег пожал плечами:
— Ты говорил, что не чувствуешь связи.
— Говорил, ну и что?
— А то, что станция была рассчитана на минимальное проникновение волн, частиц, радиации, чего угодно. Уж не знаю, как кынсы связываются между собой — по радио или иным способом, но если ты не чувствуешь связи, то улей ничего не узнает.
На несколько мгновений наступила тишина, а потом хозяин станции тихо добавил:
— Как минимум до того момента, как ты выйдешь наружу.
Вудаш все равно нашел в словах Олега несуразность:
— Хорошо. Мои предки сами спустились под воду, но почему тогда наши способности отличаются от возможностей тех же эльфов, кельпи, брэгов?.. Расы леса можно перечислять до бесконечности.
Олег только хмыкнул:
— Разные мутагены, разное количество радиации. Если твои предки, как ты сказал, перед войной предложили построить подводные города, то кто-то забрался в горы, кто-то еще куда-то… Другие вопросы есть?
Больше вопросов не было — Матей сверлил пустым взглядом стену, дриада нервно гладила заглота, чудом не выдирая у него пряди шерсти, эльф автоматически поглаживал рукоять ножа на поясе, а Олег разглядывал странную компанию.
На станции царила идиллия.
Впрочем, ее очень быстро нарушила все та же Летисия, наконец сформулировавшая вопрос.
— Я вот только не понимаю, — тихо начала она. Ладонь замерла в дюйме от меха Мяу.
Олег заломил бровь, но промолчал.
— Кынсы рвутся сюда, — меж тем продолжала девушка. — Но почему они так стремятся попасть внутрь?
Матей только собрался что-то ответить, но дриада повысила голос и вудаш замолчал.
— Матей сказал, что они надеются, попав внутрь, научиться управлять своими перемещениями. Но с чего они взяли, что здесь им могут помочь? Как они вообще поняли, что это станция, оставшаяся от предыдущей цивилизации, а не какая-нибудь пещера или подобная ей дрянь? Может, вообще логово какого-нибудь зверя…
Вместо ответа Олег щелкнул пальцами, и в комнате вновь воцарился полумрак, в котором проступили чьи-то полупрозрачные фигуры. Приглядевшись, путешественники поняли, что это трое мужчин, неспешно идущих по лесу. Все трое как на подбор крепкие, мускулистые и со знакомыми татуировками, изображающими змей на руках.
— Кынсы… — потрясенно выдохнула дриада.
— Это, как и раньше, запись, — равнодушно пояснил откуда-то из темноты хозяин станции. — Вы спрашивали — смотрите.
Мужчины вышли из чащобы и остановились на какой-то полянке. Можно было бы сказать, на той же самой, откуда путешественники попали на станцию, но эта «записанная» явно была меньших размеров.
— Это было примерно через пару лет после того, как все стало нормализовываться, — задумчиво пояснил невидимый Олег. — У меня оставалось несколько исследовательских ботов, я отправил их в лес и забыл закрыть дверь. Вообще, в замкнутом виде станция не видна — чтобы ее обнаружить, необходим ключ вроде того, с помощью которого вы попали внутрь.
Полупрозрачные кынсы заметили одиноко торчащую между деревьями дверь и, заинтересовавшись ею, уверенно направились к створке. Двое зашли внутрь, третий остался снаружи. Изображение чуть дернулось, видно, записывающий аппарат переместился. Вошедшие остановились в коридоре станции, огляделись по сторонам и… осыпались кучкой праха.
Дриада нервно икнула:
— Что это с ними?
В комнате медленно посветлело, и проявившийся Олег пожал плечами:
— Честно говоря, не знаю. После них начали появляться новые, с такими же татуировками, я их просто не пускал. Но тогда они изредка приходили, а сейчас все лезут и лезут.
Молчавший до этого момента Элиаш внезапно прищурился:
— Покажи еще раз этого оставшегося.
На этот раз затемнения помещения не было. Хозяин станции просто повел рукой, и рядом с ним появилась полупрозрачная голова. Летти всмотрелась в черты лица и, охнув, зажала рот ладонью:
— Это же этот… этот… с которым мы разговаривали с самого начала! Главный их, да? Но… сколько ему тогда лет?!
— Много, — не стал спорить Олег. — Эта запись была сделана чуть меньше трех веков назад.
— Так ему больше трехсот лет? — не поверила девушка.
Неизвестно, чего она ожидала. То ли думала, что ей сейчас все дружно скажут, что это лишь сказка, то ли надеялась, что услышанное окажется правдой. Впрочем, дриада и сама не могла бы точно сформулировать свои мысли. Да ей и не дали этого сделать.
— В принципе тут можно сложить два и два, — задумчиво протянул эльф. На нем тут же скрестились все взгляды. А парень, словно и не заметив этого, продолжил: — Если для того, чтобы стать частью кынсы, необходимо умереть, то те, кто вошел на этой записи в станцию, погибли много лет назад. Олег говорил, что стены станции не пропускают практически никаких волн. Поэтому когда они перешагнули порог, улей перестал их поддерживать и, они исчезли.
И шепот Матея в наступившей тишине был слышен так явно, словно вудаш кричал:
— А теперь им удалось заслать внутрь станции неумершего.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
В Лесу множество рас, не похожих друг на друга. Сказать, каков жизненный цикл каждой из них, не сможет никто.
Заветы ЛесаНочной дождь — хорошо, что самый обычный, не кислотный, — принес осеннюю прохладу. Сейчас, на рассвете, он уже закончился, мелкие капельки, срывавшиеся с веток, тонули в палой листве, а Элиаш стоял на пороге настежь открытого дриадой дерева и мрачно изучал развернувшийся перед ним пейзаж. Настроение у эльфа было преотвратное.
Они ушли от Олега примерно через неделю. Втроем. Матей остался на станции.
Состояние вудаша все эти дни менялось по сто раз на дню. То он утверждал, что все расчудесно, что он прекрасно себя чувствует, что нет ничего страшного в том, что он так трансформировался. Но потом что-то менялось, и вудаша начинало раздражать все и вся: он цеплялся к пустякам, утверждал, что во всех его бедах виноваты Элиаш с Летисией, язвил и говорил, что ему испортили всю жизнь и проще умереть… Даже Олег со своими знаниями предыдущих цивилизаций не мог объяснить, что же происходит с Матеем. То ли у парня изначально был настолько отвратительный характер, то ли на него так повлияло незавершенное слияние с кынсами.
На станции Матей решил остаться по одной причине. Он страшно боялся выйти наружу. Предсказать, что же будет с юношей за пределами станции — то ли он останется таким, как был, то ли окончательно станет частицей улья, — не мог никто.
— Я бы, конечно, предпочел, чтобы остались и вы, — тихо обронил Олег еще там, на станции. — Но удерживать не буду.
Рассказать, в какую сторону надо идти, дабы выбраться к селениям дриад или эльфов, он также не смог: за те годы, что прошли со времен основания стации, изменился не только климат, но и ландшафт: карты местности, имевшиеся в наукограде, совершенно не соответствовали действительности.
Но там, где не смог помочь знаток прошлого, положение спас Матей, пребывавший в тот момент в почти традиционном мрачном состоянии духа. Потребовав у Олега ручку и бумагу, парень несколькими взмахами пера начертил извилистое — вопреки всем канонам вудашской картографии — русло реки, разбросал по берегам мелкие значки, нарисовал в углу листа розу ветров и, разместив неподалеку от реки знак бесконечности, угрюмо обронил:
— Мы находимся здесь. Это подземный город и станция.
Летисия уже хотела спросить, откуда он это знает, но разглядела потемневшие линии татуировки и новые черные пряди, появившиеся в шевелюре у парня, и не стала задавать глупых вопросов.
Элиаш же вообще ни о чем спрашивать не стал. Забрал карту, спрятал в карман брюк: после встречи с механическими стражниками он убедился, что всякие там рюкзаки — это первое, что теряется при путешествии по лесу.
Впрочем, Олег тоже помог путешественникам: снабдил припасами в дорогу, едой, оружием… Другими словами, домой странники отправились, будучи готовыми к любым опасностям.
А вот что Элиашу не нравилось, так это упущенное время: они потеряли целую неделю. С каждым днем все явственнее чувствовалось дыхание осени. Еще чуть-чуть, и зарядят продолжительные дожди, похолодает. А там и до зимы рукой подать.
Конечно, можно было послушаться Олега и остаться на станции до весны, но ни эльфу, ни дриаде этого не хотелось: оба скучали по дому и надеялись побыстрее оказаться в родных краях. Тем более что самые опасные сезоны в лесу — это весна и лето. Осенью и зимой большинство хищников начинают прятаться по норам, скрываться на деревьях, готовиться ко сну. А значит, есть возможность без проблем добраться до родичей.
Из наукограда путешественники вышли через черный ход типа того, через который попали внутрь. Эта дверь располагалась довольно далеко от предыдущей, но и ее можно было увидеть снаружи — а следовательно, и попасть внутрь, — только имея при себе ключ вроде подобранного Элиашем. Олег не стал забирать ключ, флегматично пояснив:
