Terry Pratchett - Роковая музыка (пер. Н.Берденников под ред. А.Жикаренцева)
– А вы его и не отнимаете, – заверил Достабль. – Значит, говорите, коробки, полные музыки?
– Коробку мы забираем с собой! – рявкнул Чудакулли. – Это часть важного магического эксперимента!
Он подтолкнул Тупса, но, видимо, чересчур сильно, потому что молодой волшебник согнулся в три погибели.
– Куда ты так торопишься? – прохрипел он. – И чего ты меня все время бьешь?
– Господин Думминг, я знаю тебя как человека, пытающегося осмыслить вселенную. Но существует очень важное правило: никогда не давайте обезьяне ключи от банановой плантации. Иногда стоит задуматься о возможных неприятностях… О нет!
Он отпустил Тупса и небрежно махнул рукой:
– Ну, что ты на это скажешь, молодой человек? Какие-нибудь теории имеются?
Что-то золотисто-коричневое, очень неприятного вида вытекало на улицу из открытой двери какой-то лавки. Прямо на глазах у волшебников со звоном разбилось стекло, и коричневая жижа потекла из второй двери.
Чудакулли решительно шагнул вперед, зачерпнул целую пригоршню непонятной субстанции и проворно отскочил, прежде чем жижа успела поглотить его башмаки. Он поднес руку к носу и принюхался.
– Что, смертельно опасные испражнения Подземельных Измерений? – спросил Тупс.
– Вряд ли, – ответил Чудакулли. – Судя по запаху, это кофе.
– Кофе?
– Или пена с запахом кофе. И почему-то меня преследуют смутные подозрения, что во всем этом замешаны волшебники.
Из жижи восстала покрытая коричневыми пузырями фигура.
– Стой, кто идет? – рявкнул Чудакулли.
– О да! Кто-нибудь запомнил номер той телеги? Еще один пончик, будьте любезны! – весело протараторила фигура и плюхнулась обратно в пену.
– Судя по голосу, это был казначей, – определил Чудакулли. – Пошли, парень. Это всего лишь пузыри.
Он смело вошел в пену.
После минутного замешательства Тупс понял, что на карту поставлена честь молодых волшебников, и последовал за аркканцлером.
И почти сразу наткнулся на кого-то в пузырчатом тумане.
– Э… привет?
– Кто это?
– Это я, Думминг. Я пришел вас спасти.
– Хорошо. И куда мне идти?
– Э…
Из глубины кофейного облака донеслись неясные взрывы и хлопки. Тупс заморгал. Уровень пены постепенно начал падать.
На поверхности, подобно бревнам в пересыхающем озере, показались остроконечные шляпы.
Рассыпая брызги кофе, подошел Чудакулли.
– Здесь имела место какая-то исключительная глупость, – сказал он, – и я подожду, пока декан сознается.
– Не понимаю, с чего ты взял, что виноват именно я, – пробормотал один из столбов кофейного цвета.
– А кто?
– Декан сказал, что кофе должен быть с пенкой, – сообщила куча пены, очертаниями напоминавшая главного философа. – Он произнес простое заклинание, тогда-то нас и накрыло.
– Значит, это все-таки был ты, декан.
– Да, не буду возражать, но на самом деле виновато странное стечение обстоятельств, – несколько раздраженно произнес декан.
– Убирайтесь отсюда, все! – приказал Чудакулли. – Сию минуту возвращайтесь в Университет.
– Почему ты вечно меня во всем винишь? Только потому, что иногда я действительно ви…
Пена еще немного осела, явив сначала шлем, а потом пару глаз.
– Прошу прощения, – раздался откуда-то из-под пузырей гневный голос. – Но кто будет расплачиваться? С вас четыре доллара, большое спасибо.
– Все деньги у казначея, – быстро произнес Чудакулли.
– Были, – возразил главный философ. – Но он купил семнадцать пончиков.
– С сахаром? – вскипел Чудакулли. – И вы разрешили ему есть сахар? Знаете же, что ему ни в коем случае нельзя сахар, он себя потом странно ведет. Госпожа Герпес обещала подать заявление об уходе, если мы еще раз подпустим его к сахару. – Он повел коричневых волшебников к сломанной двери лавки. – Все в порядке, дружище, – сказал он владельцу кофейни. – Мы – волшебники. Завтра утром я пришлю деньги.
– Ха, и ты считаешь, я тебе поверю? – воскликнул гном.
Ночь выдалась длинной и тяжелой. Повернувшись, Чудакулли взмахнул рукой. Раздался треск октаринового пламени, и на каменной стене выжглись слова: «Я ДЛЖН ТБЕ 4 ДОЛАРА».
– Конечно поверю, нет проблем. – Гном нырнул обратно в пену.
– Не думаю, что госпожа Герпес будет нас ругать, – заметил профессор современного руносложения, пока они, хлюпая туфлями, шли по ночным улицам. – Я видел ее и еще нескольких служанок на… э-э… концерте. Ну, девчонок с кухни. Молли, Полли и… э-э… Долли. Они… э-э… кричали.
– Музыка не показалась мне настолько плохой, – заметил Чудакулли.
– Нет… э-э… не как от боли, – поправился профессор современного руносложения и густо покраснел. – Они закричали, когда тот парень принялся вилять бедрами. Вот так…
– Что-то он больно походил на эльфа, – с подозрением припомнил Чудакулли.
– А еще… э-э… кажется, она бросила на сцену что-то из своего… э-э… белья.
Услышав это, замолчал даже Чудакулли. Каждый волшебник вдруг погрузился в глубоко личные мысли.
– Кто, госпожа Герпес? – спросил заведующий кафедрой беспредметных изысканий.
– Да.
– Что, свои…
– Думаю… э-э… да.
Чудакулли довелось как-то раз узреть сушившееся на веревке белье госпожи Герпес. Он и представить себе не мог, что в мире существует так много розовой резинки для белья.
– Что, действительно свои?… – спросил словно откуда-то издалека декан.
– Я практически уверен.
– Это был опасный трюк, – быстро произнес Чудакулли. – Кто-то мог получить тяжелую травму. Значит, так, всем немедленно вернуться в Университет и принять холодную ванну.
– Действительно свои?… – не унимался заведующий кафедрой беспредметных изысканий.
Образ белья госпожи Герпес наотрез отказывался покидать уютные головы волшебников.
– Займитесь наконец делом и найдите казначея! – рявкнул Чудакулли. – И знаете что? Завтра утром я с удовольствием вызвал бы вас к руководству Университета – если бы вы не были этим самым руководством…
Старикашка Рон, профессиональный маньяк и один из самых трудолюбивых нищих Анк-Морпорка, подслеповато вгляделся в полумрак. У лорда Витинари было превосходное ночное зрение. И, к сожалению, очень острое обоняние.
– Ну, а что потом? – спросил он, стараясь дышать в сторону, – несмотря на то что сам Старикашка Рон был горбатым карликом, его запах, казалось, заполнял весь окружающий мир.
На самом деле Старикашка Рон был физическим шизофреником. Был Старикашка Рон, и был запах Старикашки Рона, который за долгие годы развился настолько, что стал отдельной личностью. Каждый человек обладает каким-то запахом, который сохраняется некоторое время после его ухода, но запах Старикашки Рона обладал способностью появляться за несколько минут до самого нищего, чтобы расположиться поудобнее и спокойно дожидаться хозяина. Этот запах эволюционировал в нечто настолько поразительное, что человеческий нос, будучи не в состоянии его воспринимать, мгновенно самозатыкался, спасая организм от жуткого отравления. Люди узнавали о приближении Старикашки Рона по тому, что у них в ушах начинала плавиться сера.
– Проклятье, проклятье, не той стороной, а я им говорил, разрази их гром…
Патриций терпеливо ждал момента, когда блуждающий ум Старикашки Рона в очередной раз наткнется на его язык.
– …Шпионили за мной при помощи магии, я же говорил им, бобовый суп… А потом все начали танцевать, понимашь, а потом два волшебника стояли на улице, музыку можно поймать в коробку, говорит один, а господин Достабль заинтересовался, но тут взорвалась кофейня, после чего все вернулись в Университет… разрази их гром, будто я не знаю!
– Кофейня взорвалась?
– Кофейная пена забрызгала все вокруг, ваш-честь… разрази…
– Да, да, последнюю часть я уже слышал, – нетерпеливо помахал рукой патриций. – И это все, что ты хотел мне сказать?
– Ну… разрази…
Старикашка Рон почувствовал ледяной взгляд патриция и сразу взял себя в руки. Даже пребывая в своем весьма индивидуальном благоразумии, нищий понимал, когда не стоит испытывать свое порядком поношенное счастье. Его Запах бродил по комнате, читал документы и рассматривал картины.
– Говорят, он сводит с ума всех женщин. – Нищий наклонился ближе. Патриций отодвинулся. – Говорят, когда он задергал бедрами… госпожа Герпес бросила свои… как их там… на сцену, во как!
Патриций удивленно поднял бровь.
– Как их там?
– Ну, вы понимаете… – Старикашка Рон замахал руками.
– Пару наволочек? Два мешка с мукой? Какие-то очень просторные шта… О, понимаю. Ничего себе. Жертв не было?
– Не знаю, вашчесть. Но кое-что Старикашка Рон знает наверняка.
– Да?
– Гм… Хромоногий Майкл сказал, вашчесть иногда платит за информацию…
