Терри Пратчетт - Зимних Дел Мастер
— Согласно Чаффничу, — сказала она, держа открытую Мифологию на коленях, — Бог Слепой Ио создал Корнукопию из рога волшебной козы Альмегии, чтобы накормить детей Богини Бисономии, которая была затем превращена в дождь из устриц Эпидитием, Богом Картофелеобразных Предметов, после того как она оскорбила Резонату, Богиню Горностаев, кинув крота на ее тень.
— Всегда говорила, что они слишком увлекались такими делами в былые времена, — сказала Матушка Ветровоск.
Ведьмы разглядывали штуковину. Она и правда походила на козий рог, но очень и очень большой.
— Как она работает? — спросила Нянни Огг. Она засунула голову внутрь и закричала: — Привет! — приветы вернулись многократным эхом, как будто они прошли намного большее расстояние, чем можно было ожидать.
— По мне, так похожде на большую морскую раковину, — вынесла свой вердикт Матушка Ветровоск. Кошечка Ты расхаживала вокруг штуковины, изящно пофыркивая на нее. (Тиффани заметила, что Грибо прятался за кастрюлями на верхней полке.)
— Вряд ли это кому известно, — ответила Тиффани. — Но его еще называют Рог Изобилия.
— Рог? А подудеть а него можно? — спросила Нянни.
— Сомневаюсь, — ответила Тиффани. — В нем содержится… всякое.
— Что всякое? — спросила Матушка Ветровоск.
— Технически… все, — ответила Тиффани. — Все, что растет.
Она показала им картинку в книге. Из широкого горла Рога Изобилия вываливались всевозможные фрукты, овощи и зерновые.
— Я погляжу, одни фрукты, — заметила Нянюшка. — Морковки что-то не видать, хотя она, скорее всего, вся в остром конце. Там ей как раз впору.
— Очень типично, — сказала Матушка. — Нарисовал впереди, что поярче. Много чести для обычной картошки, — она обвиняюще ткнула пальцем в страницу. — А что скажете про херувимов? Они у нас тут не появятся впридачу, а? Терпеть не могу шныряющих в воздухе младенцев.
— Они часто встречаются на старых картинах, — сказала Нянни Огг. — Их рисовали, чтобы показать, что это Искусство, а не сомнительные картинки с полуголыми женщинами.
— Ну, меня-то они не одурачат, — ответила Матушка Ветровоск.
— Давай, Тифф, включи его, — сказала Нянни, обходя стол вокруг.
— Я не знаю как! — ответила Тиффани. — Инструкции при нем не было!
Тут Матушка закричала:
— Ну-ка, назад, Ты! — но было уже слишком поздно.
Белая кошечка лишь махнула хвостиком и скрылась в роге.
Они стучали по рогу. Они переворачивали его вниз горлом и трясли. Они кричали в него. Они поставили перед ним блюдце с молоком. Но котенок не возвращался. Затем Нянни Огг осторожно потыкала в рог шваброй, которая, никого этим не удивив, вошла в Корнукопию ровно настолько, насколько позволяли внешние размеры рога.
— Выйдет сама, когда проголодается, — утешительно сказала Нянни.
— Не выйдет, если найдет внутри еду, — ответила Матушка, всматриваясь в темноту.
— Не думаю, что она сможет найти еду для кошек, — проговорила Тиффани, пристально изучая картинку. — Хотя, там может быть молоко.
— Эй, Ты! Немедленно вылезай оттуда! — скомандовала Матушка голосом, предназначенным для сотрясания гор.
Послышалось отдаленное мяу.
— Может, она там застряла? — предположила Нянни. — Я что хочу сказать, рог похож на спираль, которая сужается к концу. А коты назад пятиться не очень-то умеют.
Тиффани заметила выражение лица у Матушки и вздохнула.
— Фиглы? — сказала она, обращаясь к комнате в целом. — Я знаю, вы здесь. Появитесь, пожалуйста.
Из-за каждого украшения в комнате вылезли фиглы… Тиффани похлопала по Рогу Изобилия.
— Можете вытащить из него белого котенка? — спросила она.
— И только-то? Айе, нае проблемо, — ответил Роб Всякограб. — Я-то надеялся на что-то скрутное!
Нак Мак Фиглы рысью устремились в Рог Изобилия. Их голоса замерли вдали. Ведьмы остались ждать.
Они подождали еще.
И еще.
— Фиглы! — крикнула Тиффани в рог. Ей показалось, что она расслышала отдаленное «Кривенс!»
— Если он зерно дает, то они могли найти пиво, — сказала Тиффани. — А это значит, что они вернутся, только когда пиво закончится!
— Кошки не могут жить на пиве! — отрезала Матушка Ветровоск.
— Ну, я сыта по горло ожиданиями, — сказала Нянни. — Смотрите, на другом конце тоже есть отверстие. Сейчас я в него подую!
И она взялась за рог. Она надула щеки. Ее лицо покраснело, глаза вылезли из орбит, и стало ясно, что если рог сейчас же не пропустит воздух, то она… — в этот момент Корнукопия сдалась.
Что-то загромыхало в ее недрах, звук становился все громче и громче…
— Ничего не вижу, — сказала Матушка Ветровоск, заглядывая в широкое горло рога.
Тиффани еле успела оттащить ее в сторону, как из Корнукопии стремглав вылетела Ты с распушенным хвостом и прижатыми к голове ушами. Она пронеслась по столу, прыгнула Матушке на платье, вскарабкалась на плечо, развернулась и с вызовом зашипела.
С криком «Крииииивенс!» из рога повалили фиглы.
— Все за диван! — закричала Нянни. — Бегом!
Звук гремел, как раскаты грома. Все громче, громче и…
… все стихло.
В наступившей тишине из-за дивана осторожно показались три остроконечных шляпы. Из-за всевозможных укрытий выглянули маленькие синие лица.
Послышался звук, похожий на плевок, из Рога Изобилия выкатилась что-то маленькое и высохшее и упало на пол. Это был очень сильно усохший ананас.
Матушка Ветровоск стряхнула пыль со своего платья.
— Тебе не помешало бы научиться им пользоваться, — сказала она Тиффани.
— Как?
— Ничего в голову не приходит?
— Нет!
— Выкручивайся, как знаешь, мадам, и имей в виду, эта штука опасна!
Тиффани осторожно подняла Корнукопию и ей снова показалось, что эта вещь на самом деле очень тяжелая, но с успехом притворяется легкой.
— Может, надо сказать какие-нибудь волшебные слова? — предположила Нянни Огг. — Или на что-то нажать…
Тиффани повертела рог, и на свету что-то блестнуло.
— Постойте, кажется, здесь какие-то слова, — сказала она. Она прочитала: «РБНФБ РПХ ЕРЙИХМЕЙУ, ЧБСЙЖЩ ЕРЙ ЕНБ ПНПМБ»
«Все, что пожелаешь, я дам в соответствии с названием», — пробормотали воспоминания доктора Суетона.
Следующая строка гласила: «МЕГБЛЩНЩ УХУФЕЛЛПМБЙ»
«Я расту, я уменьшаюсь», — перевел доктор Суетон.
— Кажется, я знаю, что надо делать, — сказала Тиффани и в память ушедшей мисс Тенеты провозгласила: — Сэндвич с ветчиной!
Ничего не произошло.
Затем доктор Суетон лениво перевел и Тиффани сказала: «ёнб уЬнфпхйфт жбмрьн ме мпхуфЬсдб».
С чмокающим звуком из недр Рога Изобилия вылетел сэндвич с ветчиной и был ловко подхвачен Нянюшкой, которая тут же откусила кусочек.
— Очень даже ничего! — объявила она. — Сделай еще несколько!
— «Дюуе мпх рпллЬ уЬнфпхйфт жбмрьн», - сказала Тиффани, и тут же раздался звук, как будто кто-то встревожил пещеру, полную летучих мышей.
— Стой! — закричала она, но это не помогло. Затем доктор Суетон прошептал слова и она громко произнесла: — «Mhn мпх zdineiz ресйууьфесб уЬнфпхйфт!»
Сэндвичей было… много, целая гора до самого потолка. Нянюшку всю завалило, только кончик шляпы виднелся и слышались приглушенные звуки.
Высунулась рука, и Нянни Огг, задумчиво пережевывая сэндвич, расчистила себе путь через завалы хлеба и нарезанной свинины.
— Без горчицы, как я посмотрю. Хммм. Что же, у каждого сегодня будет отличный ужин, — заметила она. — А еще мне придется наварить прорву супа. Но знаешь что, больше не пробуй эту штуку здесь, хорошо?
— Не нравится мне это! — отрезала Матушка Ветровоск. — Откуда все это взялось, а? Волшебная еда не может насытить по-настоящему!
— Это не волшебная еда, а божественная, — ответила Нянни Огг. — Как манна небесная, что-то вроде того. Я так полагаю, она сделана из тверди небесной.
«На самом деле, это всего лишь метафора безграничного плодородия природы», — прошептал доктор Суетон в голове у Тиффани.
— И когда это с небес манна сыпалась, — фыркнула Матушка.
— Это произошло много лет тому назад за границей, — продолжала Нянни, поворачиваясь к Тиффани. — На твоем месте, дорогуша, я бы унесла рог завтра в лес и там проверила, что он еще может сделать. Хотя, если не возражаешь, немного свежего винограда не помешало бы.
— Гита Огг, ты не можешь использовать Божественный Рог Изобилия как… как кладовую для продуктов! — сказала Матушка. — Хватит с нас хлопот с ногами!
— Но так оно и есть, — с невинным видом ответила Нянни Огг, — он и есть кладовая. Вся еда, заключенная в нем, ждет весны, чтобы вырасти.
Тиффани очень осторожно положила рог на место. В Корнукопии было что-то живое. Она не была уверена, что это только волшебной устройство. Казалось, что Корнукопия прислушивается.
