Станислав Лем - Кибериада. Повести и рассказы
Все уже к старту готово.Трурль ходит по дворцу с мешком и,согласно договору,то и дело снимает украшения со стены, любуется ими и сует в мешок, как свои.И вот наконец колымага везет молодцов-конструкторов на ракетодром, а там уже толпы,детский хор,девочки в народных костюмах вручают букеты цветов, вельможи читают по бумажке благодарственно-прощальные речи, играет оркестр,слабые падают в обморок и, наконец, наступает мертвая тишина.Тут Клапауций вынимает изо рта зуб и что-то в нем поворачивает,только это не обычный зуб, а рация для приема и передачи. Нажал- и появляется на горизонте песчаное облачко;оно растет,оставляя за собой хвост пыли,и с громким топотом влетает на пустую площадку между королем и толпой, останавливается как вкопанное, лишь песок полетел во все стороны, и тут толпа видит, струхнув, что это- чудовище. Оно чудовищно!Глаза- будто солнца.Оно хлещет себя по бокам змеистым хвостом, только искры снопами разлетаются и прожигают дырочки в парадных и по сей причине небронированных одеждах сановников.
— Выпусти царя!-говорит ему Клапауций, а чудовище отвечает совсем человеческим голосом:
— А мне это и не снилось.Теперь мой черед заключать пакты…
— Как это? Ты что,спятило? Ты обязано нас слушаться, согласно матрице! — гневно восклицает Клапауций при всеобщем остолбенении.
— С какой это стати?Иди-ка ты со своей матрицей. Я чудовище алгоритмическое,антидемократическое,со связью обратно-устрашающей и взором испепеляющим,есть у меня полиция, орнаментация, внешняя видимость и самоорганизация,не выйдет царь ваш из брюха- ни слуха о нем,ни духа, сняв с двуколки оглоблю, стукните себя по лбу, под руки друг друга возьмите, четыре шага ступите- и бух на колени, да смотрите, друзья, без лени!
— Я тебе покажу «на колени»!- вопит разозленный Клапауций, а Трурль спрашивает чудовище:
— Чего же ты,собственно,хочешь?
Однако при этом он прячется за Клапауция и вынимает изо рта зуб,стараясь, чтобы чудовище этого не заметило.
— Во-первых, хочу я взять в жены…
Однако никто так и не узнает, на ком чудовище хочет жениться, потому что Трурль нажимает на зуб и кричит:
— Энеки, бенеки ку-ка-ре-ков, сгинь чудо-юдо на веки веков!
Магнитно-динамические обратные связи, скреплявшие атомы чудовища, моментально расслабились под воздействием этих слов,а оно само заморгало глазами,захлопало ушами,заревело,взбрыкнуло,подернулось рябью, но ничто ему не помогло- только повеял горячий ветер с запахом железа, а чудовище как стояло,так и рассыпалось,словно высохшая песочная баба,которую пнули ногой… Остался лишь маленький холмик, а на том холмике царь, здравый и невредимый, хоть и оконфуженный, со стыда перекошенный, немытый и очень злой, оттого что все это с ним приключилось.
— У него в голове все пошло кувырком,-говорит Трурль провожающим, и остается неясным,кого он,собственно,имеет в виду: царя или чудовище, которое сделало попытку взбунтоваться против своих создателей,однако же конструкторы,естественно, и эту мрачную возможность предусмотрели в алгоритме.
— А теперь,- заключает Трурль,-прошу посадить главного распорядителя охоты в клетку, а мы сядем в ракету…
ПУТЕШЕСТВИЕ ТРЕТЬЕ, ИЛИ ВЕРОЯТНОСТНЫЕ ДРАКОНЫ
Трурль и Клапауций были учениками великого Кереброна Эмтадрата, который целые сорок лет излагал в Высшей Школе Небытия Общую Теорию Драконов.Как известно, драконов не существует.Эта примитивная констатация может удовлетворить лишь ум простака,но отнюдь не ученого, поскольку Высшая Школа Небытия тем, что существует,вообще не занимается; банальность бытия установлена слишком давно и не заслуживает более ни единого словечка. Тут-то гениальный Кереброн,атаковав проблему методами точных наук,установил, что имеется три типа драконов:нулевые,мнимые и отрицательные. Все они, как было сказано, не существуют, однако каждый тип- на свой особый манер. Мнимые и нулевые драконы,называемые на профессиональном языке мнимоконами и нульконами,не существуют значительно менее интересным способом, чем отрицательные.
В дракологии издавна известен парадокс,состоящий в том,что при гербаризации (действие, отвечающее в алгебре драконов умножению в обычной арифметике) двух отрицательных драконов возникает преддракон в количестве около 0,6.По этой причине мир специалистов разделился на два лагеря: члены одного придерживались мнения,что речь идет о доле дракона, если отсчитывать от головы; сторонники другого помещали точку отсчета в хвост.
Огромной заслугой Трурля и Клапауция было выяснение ошибочности обеих упомянутых точек зрения.Друзья первыми применили в этой области знания теорию вероятностей и создали тем самым вероятностную дракологию, из которой вытекает,что с точки зрения термодинамики дракон невозможен лишь в статистическом смысле,подобно домовому, эльфу,гному,троллю,ведьме и т.п. Из формулы полной невероятности оба теоретика получили коэффициенты регномизации, разэльфивания и пр.Из этой же формулы вытекало, что самопроизвольного появления дракона следует ожидать в среднем около шестнадцати квинтоквадриллионов гептиллионов лет.
Безусловно,весь этот круг вопросов оставался бы интересной, но чисто математической редкостью, если бы не прославленная конструкторская жилка Трурля, который решил исследовать задачу экспериментально. А поскольку речь шла о невероятных явлениях, Трурль изобрел усилитель вероятности и испытал его сначала у себя дома,в погребе,а затем на специальном,основанном Академией Дракородном Полигоне, или Драколигоне.Лица,незнакомые с общей теорией невероятностей,и по сей день задают вопрос,почему,собственно,Трурль сделал вероятным именно дракона, а не эльфа или гнома, однако задают его по невежеству,ибо им неизвестно,что дракон попросту имеет большую вероятность, чем гном.Трурль,видимо,намеревался пойти в своих опытах с усилителем дальше, но уже первые эксперименты привели к тяжелой контузии- виртуальный дракон лягнул конструктора. К счастью, Клапауций, помогавший налаживать установку, успел понизить вероятность,и дракон исчез. Вслед за Трурлем многие другие ученые повторяли эксперименты с дракотроном,но поскольку им недоставало сноровки и хладнокровия значительная часть драконьего помета,серьезно покалечив ученых, вырвалась на свободу. Только тогда обнаружилось, что эти отвратительные чудовища существуют совершенно иначе,чем,например,шкафы, комоды или столы:дракон характеризуется в первую очередь своей вероятностью, как правило, достаточно большой, раз он уже возник.Если устроить охоту на такого дракона, да еще с облавой, то кольцо охотников с оружием, готовым к выстрелу,натыкается лишь на выжженную,смердящую особой вонью землю,поскольку дракон, когда ему приходится туго, ускользает из реального пространства в конфигурационное.Будучи скотиной нечистоплотной и необычайно тупой, дракон делает это, разумеется, руководствуясь инстинктом.Примитивные особы, не могущие понять,как сие происходит, петушась, домогаются увидеть это самое конфигурационное пространство,не ведая того,что электроны,существования коих никто в здравом рассудке не оспаривает, также перемещаются лишь в конфигурационном пространстве,а судьба их зависит от волн вероятности. Впрочем,упрямцу легче настаивать на несуществовании электронов,чем драконов, поскольку электроны, по меньшей мере в одиночку, не лягаются.
Коллега Трурля,Гарборизей Кибр,первым проквантовал дракона, введя константу,называемую дракнетоном,которой, как известно, кратны числители драконов;он определил также кривизну их хвоста, за что едва не поплатился жизнью.Но разве же интересовал этот успех широкие слои населения,страдавшего от драконов,которые вытаптыванием посевов, общей своей назойливостью, ревом и испусканием пламени наносили огромный ущерб,а кое-где даже требовали дани в виде девиц?Разве же интересовал несчастных обывателей тот факт,что драконы Трурля, будучи индетерминированными,а стало быть нелокальными, ведут себя, хоть и в согласии с теорией,однако вопреки всяким приличиям, что теория эта предсказывает кривизну их хвостов,уничтожающих села и нивы?Стоит ли удивляться,если широкие слои,вместо того чтобы по-настоящему оценить достижения Трурля,совершившие подлинный переворот в научных воззрениях, поставили их ему в вину,а кучка заядлых обскурантов даже чувствительно побила знаменитого конструктора.Однако Трурль вместе со своим другом Клапауцием неутомимо продолжал исследования.Из них вытекало, что дракон существует на уровне,зависящем от его настроения и от состояния общего насыщения,а также что единственным надежным методом ликвидации является сведение вероятности к нулю и даже к отрицательным значениям. Как не понять, что эти исследования требовали много труда и времени, а между тем драконы, находясь на свободе,свирепствовали в свое удовольствие, опустошая многочисленные планеты и спутники,и,что еще прискорбней,даже плодились.Это дало Клапауцию повод опубликовать блестящую работу под заглавием «Ковариантные переходы от драконов к драконьим отродьям как частный случай перехода из состояний,запретных физически,в состояния,запрещенные полицией». Эта работа наделала много шума в научном мире,где все еще широко обсуждался знаменитый полицейский дракон,посредством которого бравые конструкторы отомстили злому царю Жестокусу за несчастья своих неоплаканных коллег.Какие ж возникли пертурбации,когда стало известно,что некий конструктор, по имени Базилей и по прозванию Эмердуанский, путешествуя по всей Галактике,одним лишь своим присутствием вызывал появление драконов там,где до этого их никто в глаза не видел.Когда всеобщее отчаяние и состояние национальной катастрофы достигали кульминации,он являлся к властелину данного государства, чтобы, поторговавшись вволю и взвинтив гонорар до головокружительных размеров, заняться истреблением чудовищ.Последнее ему почти всегда удавалось, хотя никто не знал,каким способом,ибо он действовал скрытно и в одиночку.Впрочем, Базилей лишь статистически гарантировал успех драколиза, а с той поры, как некий монарх воздал ему лучшим за хорошее,уплатив дукатами,полновесными также лишь статистически,он стал подвергать унизительному исследованию посредством царской водки природу желтого металла,которым ему платили.В эту-то пору Трурль и Клапауций встретились в один погожий денек и между ними произошел следующий разговор:
