Евгений Прошкин - Наши фиолетовые братья
Дарья лишь сейчас осознала, что назначена старшей группы, и мгновенно почувствовала бремя ответственности за двух раздолбаев, которых навязали ей в компанию. А поскольку навязал их сам главнокомандующий Объединенными Военно-Космическими Силами, это умножало гнет десятикратно. Одновременно она испытывала безумную гордость от того, что выбор Страшного пал именно на нее. Для Дарьи Молочковой, обычной девушки с Зуха-7, это была не только большая честь, но и возможность нечаянно продвинуться по службе. Кроме внеочередного звания, ей уже виделись голоснимки в центральных газетах, большой орден или как минимум медаль и наверняка билет на один из шикарнейших курортов Галактики. Подкисшая было мечта о славе Первого Контактера вспыхнула вновь и засияла пуще прежнего, хотя и в новом ракурсе.
Художественных фильмов Дарья посмотрела в избытке, поэтому она без проблем выудила из памяти другой блокбастер, не менее кассовый, чем «Наши фиолетовые братья», под названием «Киборг в октябре». Герой картины, хоть и не обнаружил никаких гуманоидов, все-таки спас Вселенную, и это тоже было неплохо. Последствия для него наступили примерно те же, что и для дальнобойщика на «Маке-3000»: миллионы золотых бюстов в различных учреждениях, портреты везде, вплоть до туристических палаток, и планета из Реестра Свободных Земель, которую спаситель мира, аналогично шоферу грузовика, передал в дар ПОНТу — Партии Обделенных и Нищих Тружеников под патронажем Межпланетного Валютного Фонда...
Все эти мысли, чувства и воспоминания пронеслись в Дашиной головке за тот краткий миг, пока она прикидывала расстояние от края траншеи до покореженного МАСЛа.
— Ну ты чего, заснула? — недовольно буркнул Матвей.
— Прям уж заснула! — огрызнулась она. — Думаю...
— Да ты уже сорок минут сидишь, думаешь!
Дарья недоверчиво посмотрела на Борисова.
— Тридцать девять, — уточнил он, и от этого стало еще хуже. — Пошли, что ли?..
— Вперед! — волевым голосом произнесла Дарья. Старшей назначили все-таки ее, и она хотела, чтобы Матвей с Шубертом не забывали об этом ни на секунду.
— Что это ты раскомандовалась? — сказали они почти синхронно и, взяв ее под мышки, вытолкнули из траншеи.
Дарье ничего не оставалось, как добежать до бездействующего лазера и укрыться за его корпусом. Вскоре к ней присоединились и мужчины. Борисов, выглянув из-за жестяного кожуха, подобрал с земли камешек и кинул его почти наугад. Камешек пролетел метра три и вдруг исчез.
— Туда, — указал Шуберт. — Кто первый?
Дарья, одолеваемая недобрыми предчувствиями, вжалась спиной в траки.
— Ладно, я сам пойду, — героически заявил Борисов. — Мне шестьдесят процентов, вам — по двадцать.
— Шестьдесят процентов от чего? — насторожился Матвей.
— От чего-нибудь, — махнул рукой мастер.
— Сребролюбец! — презрительно скривилась Дарья. — В общем, тебе — пятьдесят, мне — сорок. Иди.
— Это вы хорошо посчитали... — процедил Матвей. — Ничего не упустили, нет?
— Хочешь — можешь сам рискнуть, — отозвался Борисов.
— Вот же связалась!.. — сокрушенно воскликнула Дарья и, глубоко вдохнув, выскочила на открытую местность.
Все случилось гораздо раньше, чем она предполагала, Дарья толком даже не поняла, когда и где ей попалась входная плоскость тоннеля. Споткнувшись о кочку, она рыбкой пролетела метр или два и плюхнулась на живот — при этом, естественно, зажмурилась и, как полагается, простилась с жизнью: высовываясь из-за МАСЛа, она отчетливо видела внеземного снайпера на сопке.
Пролежав около минуты и отметив, что по-прежнему жива, Дарья позволила себе открыть глаза. Она находилась внутри того самого колодца, куда они угодили вместе с капитаном Мищенко. Вокруг отсвечивал высокий забор из сорока пяти прямоугольных сегментов.
Едва она успела подняться, как в колодец влетел Борисов и рухнул точнехонько на ее место. Спустя еще секунду прибыл и Матвей — он сбил с ног Шуберта, тот завалился вперед и толкнул Дарью. Повозившись, они поднялись — с чертыханиями и взаимными упреками.
— И что дальше? — осведомился Матвей.
— Первым делом пронумеруем сегменты, — сказал Борисов, перехватывая инициативу, а вместе с ней, вероятно, и контрольный пакет акций в грядущем, хотя и весьма неопределенном, деле.
— Зачем? — спросила Дарья. Спросила не для того, чтоб услышать ответ, а просто так, для порядка, поскольку маршал Страшный назначил все-таки ее.
— Затем, — веско ответил мастер, несмотря на то что ответа никто особенно и не ждал. — Искать путь нам придется чисто эмпирически.
— Это как?
— Будем соваться во все двери, пока не поймем, что нашли сорок пятый объект.
— А как мы поймем? — не унималась Дарья.
— Не знаю. Ну... наверно, на сорок пятом темно, планета же черная. Уже какая-то примета... Там видно будет. — Борисов извлек из кармана найденный в бункере инопланетный складной ножичек и начертил на сухой серой земле цифру 1. — Помогайте, что встали?
Минуты за две инвентаризация ходов в гиперперекрестке была закончена. Дверей действительно оказалось сорок пять — теперь, когда против каждой стоял порядковый номер, это уже не вызывало сомнений.
— Ну? — вкрадчиво произнес Матвей. — Что дальше?
— А дальше просто, — сказал Шуберт. — Возьми меня за руку... на всякий случай... и загляни в какую-нибудь плоскость.
— Может, лучше ты?..
— Могу и я. Но это будет уже не шестьдесят, а семьдесят. Процентов, — пояснил мастер. — Вам-то что?.. Вас государство обеспечивает, а мне о будущем думать надо, семью кормить.
— Семья-то большая? — по-женски поинтересовалась Дарья.
— Да ее нет пока. Но, надеюсь, когда-нибудь появится.
Матвей вздохнул.
— Хорошо, — сказал он. — Держите меня крепче. Гляну, чего там... А куда смотреть-то?
— Какая разница? — спросил Борисов. — Начинай с первой, чтоб по порядку.
— Нет, я лучше в сорок пятую наведаюсь. Она же лишняя.
— Вот, дубина! — воскликнула Дарья. — Номера-то эти кто проставлял?! Мы проставляли! Лишней может оказаться любая, кроме той, из которой мы сейчас вышли. Начинай с первой.
— А кто тебе сказал, что она первая? Это же мы номера проставляли! — противно проблеял Матвей, передразнивая напарницу. — Нет, я с сорок пятой все-таки начну.
— Давай с сорок пятой, — смирился Борисов. — Только быстрее.
— И не торопите меня! — сварливо добавил Матвей. — Я, может, концентрируюсь...
Сконцентрировавшись, Матвей осторожно, словно к краю пропасти, подошел к сегменту, против которого стоял номер 45, и, нерешительно обернувшись, заглянул в плоскость. Голова утонула по самую шею, отчего дежурный приобрел вид мистический и, в определенном смысле, потусторонний. «Вынырнул» он только через минуту — Борисов и Дарья все это время боялись не то что дернуть Матвея обратно, но даже обменяться тихими репликами.
— Что?! — спросили они хором, когда рот и уши Матвея вновь оказались в колодце и он стал доступен для вербального общения.
— Мрак! — восторженно высказался он.
Дарья и Шуберт озадаченно переглянулись. Поверить в столь редкую удачу им было трудновато.
— Конкретнее, пожалуйста, — молвил Борисов. — Полный мрак или ночная сторона какой-то планеты?
— Мрачнее не бывает. Это сорок пятый. Яблочко, точно вам говорю, — сказал Матвей. — Пошли...
Глава 25
— Дуракам везет, — ухмыльнулся Шуберт.
— А у нас в училище над входом в столовую висел плакат «Смелым помогает судьба», — возразила Дарья.
— А смелым дуракам вообще никаких преград, — иронично заметил Матвей, окончательно извлекая голову из панели. — Вы идете?
— Идем. — Борисов обреченно вздохнул и галантно сделал ручкой. — Дамы...
— Пропускать женщин вперед — пережиток прошлого, — недовольно сказала Дарья.
— Зато безопасно для мужчин. — Шуберт понял, что спутница настроена развернуть дискуссию, и снисходительно улыбнулся. — Впрочем...
Он мягко отстранил Матвея и смело шагнул в панель. Дарья с Матвеем переглянулись, и на их лицах отразилась досада.
— Жук! — простонала Дарья.
— Цивил ушлый, — поддержал ее Матвей.
До них наконец-то дошло, что лежащее за «сорок пятой» дверью пространство — единственное действительно не открытое место во всей планетной системе. Тот, кто первым шагнул на поверхность или внутрь черной планеты — на этот счет пока версий не было, — становился фактически первооткрывателем, а значит, получал на нее все права. Правда, черный объект являлся стратегическим, а в период ведения войны все стратегические объекты могли использоваться ОВКС без согласия владельца, но все равно Шуберт формально этим владельцем теперь был, а Мотя и Даша — нет. И то, о чем они договаривались «на берегу», не имело никакого значения. Надеяться на великодушие мастера корпоративной разведки было глупо, и они это понимали.
