Ольга - Однажды в Подлунном Лесу
Снова прозвенел гонг.
— Ваше Высочество, царевич Эдуард, готовы ли Вы сделать свой выбор? — вопросил король в соответствии с древним каноном.
Наследник престола сделал шаг вперёд, оказавшись таким образом в центре зала — и, разумеется, в центре всеобщего внимания.
— Да, Ваше Величество, я готов, — торжественно ответил он.
Хорошо поставленный голос царевича звучал уверенно. Однако, насколько можно было судить по его лицу, Эдуард по-прежнему пребывал в неведении и понимал, что сильно рискует.
— Что ж, коли так, укажи на избранную тобой девушку в присутствии свидетелей.
Эдуард согласно кивнул, повернулся к нам и, вытянув руку, указал на Стеллу.
— Эх, ошибся, братишка, — тихонько проговорил Эйван, не слишком, впрочем, разочарованный.
— Откуда ты знаешь? — прошептала я.
— Это же очевидно, — шепнул он в ответ. — Настолько хорошо правила этикета знают только церемонимейстеры и гувернантки, но никак не принцессы.
— Одно очко в твою пользу, — признала я.
В зале наступила тишина. Король нерешительно молчал, выжидательно поглядывая на присутствующих. Согласно традиции, следующая реплика принадлежала принцессе. Я глубоко вздохнула.
— Увы, царевич, к сожалению, твой ответ неверен, — громко сказала я, тоже выступая в центр зала.
Краем уха я успела услышать, как Эйван не без удивления констатировал со своего места:
— Один-один.
— Я - урождённая принцесса этого Королевства, единственная законная дочь короля Карла, — продолжала я декламировать хорошо заученный текст. Эдуард выглядел обескураженным, однако держался с достоинством. — Мы благодарны тебе за нанесённый визит и будем рады и дальше оказывать тебе и твоим спутникам гостеприимство. Однако условие не выполнено, и свадьба, увы, состояться не может.
— Боюсь, что это не совсем так, — сказал кто-то у меня за спиной.
Обернувшись, я увидела, как Эйван третьим по счёту шагнул в центр зала. Девушки удивлённо зашептались; отец слегка приподнялся на троне, с силой вцепившись в подлокотники.
— Что не так? — сквозь зубы переспросила я, нехотя отступая от запланированного сценария.
— Простите, что мне пришлось вмешаться, Ваше Высочество, — церемонно произнёс Эйван. — Но было бы неверно сказать, что свадьба не может состояться. Эдуард действительно не смог указать на принцессу, но боюсь, что в данном случае это не имеет никакого значения.
— Отчего же? — поинтересовался отец, без сомнений заинтригованный. — Вам придётся объясниться, молодой человек.
— Охотно, Ваше Величество. Значение в данном случае имеет исключительно выбор старшего сына, прямого наследника короны, коим мой брат не является. А я, Эйван Артур Эдуард, наследный принц Тридесятого царства, своего ответа ещё не давал. Я обещаю объявить его завтра в это же время.
Отец вскочил с трона, снова сел и снова вскочил. Впрочем, сколь бы велико ни было его удивление, такой исход несомненно его устраивал. Прокатившийся по залу шепоток быстро перерос в громкие возгласы, но всё это было ничто по сравнению с теми колоколами, которые звонили сейчас у меня в ушах. Мы с Эйваном, кажется, были единственными, кто по-прежнему сохранял неподвижность и молчание; я сверлила его ненавидящим взглядом, он не отводил глаз. Кровь стучала у меня в висках; лицо наверняка раскраснелось не хуже, чем не так давно у Эдуарда-младшего, а на шее часто билась предательская жилка. Я постралась поглубже дышать, чтобы хоть как-то успокоить сердито колотящееся сердце.
— Ну что ж, Ваше Высочество, — мне удалось, наконец, совладать с собственным голосом, — я очень рекомендую Вам сделать правильный выбор. Со своей стороны могу посоветовать выбрать лягушку: Вы ведь уже объявили её своей невестой? Полагаю, вам следует отправляться на поиски как можно скорее — на ближайшее болото.
Холодно отчеканив эти слова, я развернулась и вышла вон из зала.
— Да как он мог?! Да как он посмел?!
Я уже давно мерила шагами просторную комнату и высказывала вслух всё, что думала о сегодняшних событиях. Успокоиться это не помогало; напротив, с каждой новой ходкой из угла в угол я распалялась всё больше.
— Может, всё-таки сядешь и отдохнёшь? — в очередной раз предложила моя подруга, названная на сегодня Изабеллой. — Хочешь, я вишнёвого сока принесу?
— К чёрту сок!
С этими словами я с силой пнула оказавшийся на пути стул. Сама не знаю, зачем я это сделала. Вероятно, стул символизировал в тот момент отвергнутый мною сок, однако нога тут же откликнулась совсем не символической болью.
— Меня ещё никто никогда так не оскорблял! — прошипела я, хватаясь за ушибленную лодыжку.
— Ты про царевича или про стул? — невозмутимо поинтересовалась Изабелла.
— Про какой стул? Про царевича, разумеется! — Сейчас я была не в настроении понимать юмор.
— Да ладно, чем он тебя уж прямо так оскорбил? — пожала плечами подруга.
— А то ты сама не понимаешь?
— Честно говоря, не понимаю.
— Тебе же хуже! — отмахнулась я.
— Я ведь тебя хорошо знаю. Я видела, что он тебе понравился. Я ещё тогда подумала: жаль, что старший — Эдуард, а не этот.
— А оказалось, вишь ты, что этот и Эдуард, и Эйван, и даже Артур! — подхватила я. — Три в одном, чтоб ему пусто было!
— Когда оказалось, что он и есть жених, я чуть в ладоши не захлопала, — продолжала Изабелла, намеренно игнорируя мои замечания.
— Вот сама и выходи за него, хочешь? Давай, мне не жалко!
Изабелла пожала плечами.
— Если даже и захочу, он-то на мне не женится. Ему ведь именно ты приглянулась.
— Приглянулась? Это теперь так называется? Ещё бы, конечно, приглянулась — сорвать такой куш, целое королевство в приданое!
— Брось, я же не слепая. Он на тебя ещё тогда глаз положил, когда не знал, которая из нас принцесса. И тебе это нравилось, не отпирайся!
— Тогда нравилось, — не стала отпираться я. — А теперь разонравилось!
— А что такого уж страшного произошло? — спокойно спросила Изабелла.
— Не понимаешь? Это же очевидно! Он меня выставил на посмешище!
— Что-то я не заметила, чтобы хоть кто-нибудь смеялся.
— О, можешь не сомневаться, они сейчас навёрстывают, — заверила её я. — Разбежались по своим углам и только об этом и разговаривают. Весь замок гудит, а может, уже и до окрестных деревень докатилось. И этот тоже небось сидит в своих покоях с братьями и смеётся, победу свою празднует!
С этими словами я с силой ударила кулаком по столу и тут же взвизгнула, тряся ушибленной кистью руки. Стол был дубовый, крепкий.
— А вот этого ты знать никак не можешь, — возразила Изабелла. — Ты сама это придумала и сама же его винишь. А может, он наоборот ходит сейчас из угла в угол и не знает, как бы с тобой помириться?
Кстати сказать, как выяснилось впоследствии, именно так оно и было, но в тот момент я ни за что бы в это не поверила, даже увидев собственными глазами.
— Кто, этот-то? — фыркнула я.
— Этот, этот. У него вообще-то и имя есть, забыла?.
— Как же, помню, целых три! — охотно подхватила я.
— Слушай, а что ты опять за эту туфлю хватаешься? — спросила вдруг Изабелла. — Вторая уже давно под кроватью валяется, а этой ты то и дело размахивать начинаешь?
Я резко остановилась, удивлённо таращась на туфельку, которую действительно удерживала в левой руке. Как она там оказалась??? Я собралась было запустить ею в какой-нибудь предмет, желательно бьющийся, но передумала и аккуратно поставила обувку на пол.
— Вот, так-то лучше, — по-своему истолковала мои действия Изабелла. — А теперь иди-ка ты спать. Утро вечера мудренее. Может, завтра ты и сама по-другому на всё это посмотришь. Если честно, вы когда стояли там посреди зала, готовые друг друга придушить, девчонки у меня за спиной шептались: "До чего красивая пара!".
— Ах, пара красивая?!
Я подхватила с кровати подушку и запустила ею в подругу. Подушка врезалась в дверь, вовремя закрытую с той стороны.
В ту ночь я долго не могла уснуть. Ворочалась с боку на бок, снова и снова прокручивая в голове события минувшего дня. Временами мне хотелось вскочить, раздобыть где-нибудь топор и отпавиться прямиком в комнату Эйвана. За вспышками гнева следовала усталость, когда хотелось просто разрыдаться в подушку. А иногда начинало казаться, что я действительно не прочь отправиться в комнату Эйвана, но отнюдь не с топором…Впрочем, эти мысли я отгоняла очень быстро.
Проснулась я рано, и, как на грех, снова заснуть уже не могла. Лежать без сна мне порядком надоело ещё с вечера, поэтому поняв, что сон ушёл, я встала, оделась и потихоньку выскользнула из комнаты. Замок ещё спал, если не считать нескольких слуг, приводивших в порядок общий зал. Это было очень кстати. Сегодняшний акт представления был назначен на пять часов вечера, и до тех пор я никого не желала видеть. Ни Изабеллу с её увещеваниями, ни отца с чтением морали, ни посмеивающихся фрейлин, ни уж тем более кого-либо из гостей. Так что я проскочила через кухню и, захватив буханку хлеба потолще, отправилась куда глаза глядят.
