Ранксон - Сборник рассказов РиВ
Бот опустился на землю. Сразу же из него выскочили три четверки десантников, с головы до сапог закрытые комплектом комплексной брони. Две четверки рассредоточились по периметру двора, одна осталась охранять трап. По трапу на землю умирающего города спустился наместник.
– Ждите здесь, – прохрипел Шрам своим спутникам.
– Но… – Меф пытался было возразить, но стальной кулак Шрама впечатал его в стену.
– Ждите, я сказал.
Меф не сопротивлялся, Шрам подождал еще секунду, затем взял винтовку и пошел во двор. Демон шел к наместнику под прицелом практически всех стволов своих соотечественников. Наместник дожидался его. Шрам дошёл, козырнул и рапортовал:
– Боевая задача группы выполнена. Группа при выполнении задачи погибла. В живых остался только рядовой … – Гул пролетающего мимо имперского военного транспорта не позволил услышать имя демона.
– Выполнена, говоришь? – наместник взял слово. – Что выполнено? Выведен из строя один генератор? И все? Почему не подтвердили получение нового приказа? Где ваш связной? – наместник распалялся все больше.
– В процессе атаки вы могли уничтожить вражеского наместника, вместо этого вы дали ему улететь! Ваша оплошность недопустима!! Что по сравнению с наместником значит вывод из строя парочки никудышных генераторов!!!
– Но мы же были под многометровым слоем бетона…
– Вы пытаетесь оправдываться рядовой?!! – наместник перешел на крик.
– Никак нет, но…
– Никаких но! – наместник перешел на официальный тон. – За неподтверждение приказа немедленной срочности; за безалаберность, проявленную при поимке вражеского наместника; за потерю личного оружия, – красноречивый взгляд на винтовку Шрама, – вас ожидает военно-полевой трибунал, рядовой! Или вы можете спасти свою честь, обратившись к древнему закону. Выбор за вами, рядовой.
Десантник стоял молча. Потом отчеканил четко, как на плацу, – Я выбираю древний закон.
– Выбор ваш, – наместник снял с пояса личное оружие. – Здесь один патрон. Вы знаете ритуал.
Шрам кивнул, отдал винтовку ближайшему охраннику, снял броник, взял протянутый револьвер. Старый, древний барабанный револьвер. Приставил дуло к груди, напротив сердца.
– Славься, Импера… – но тут Шрам мотнул головой, будто отгоняя наваждение,
– Нет, будь ты проклят, Император! – нажал на спуск.
– Милорд, – охранник наклонился к наместнику, – он не должен был такого говорить.
– Какая разница, мой друг. Он мертв, а мертвых не боятся, – наместник наклонился и подобрал револьвер. – Собираемся. Здесь больше нечего делать.
Меф и Тори видели, как десантники попрыгали в бот, и как он взял курс на дворец противника.
– Что делать будем, сержант? – смертельно бледный Тори смотрел на Мефа.
– Не знаю, Тори. Не знаю. У меня в голове сейчас совершенно бредовая, но как мне кажется единственно верная, мысль. Пойдем, Тори. Я помогу.
***Анатолий стоял у трапа с винтовкой в руках и смотрел на бредущую толпу людей. Схватку за планету они проигрывали. Безнадежно. В последнее время на верфях домашнего мира в спешном порядке достраивались четыре транспортных корабля, которые должны были доставить четыре колонии как можно дальше от домашнего мира. Четыре колонии – последняя надежда гибнущей цивилизации.
Анатолий до боли в пальцах стиснул винтовку. Если бы он хоть чем-то мог помочь обреченному городу. Но наместник распорядился по-другому. Он велел Анатолию и его подразделению обеспечить вылет колонии и безопасность граждан на новом месте.
Подразделение. Анатолий горько улыбнулся. На передовой он был рядовым, а вот сейчас – лейтенант. Всего за два боевых дня. Просто он единственный из своего взвода остался жив. И вот теперь он отвечает за свое подразделение. За этих детей с боевым оружием. Он был очень молод по меркам военных, но никак не ожидал увидеть в военной форме пятнадцатилетних. Да еще и под своим командованием.
По специальному указу наместника в армию брали всех желающих, и теперь эти дети пытались строить из себя настоящих военных. Им прочитали сорокаминутный курс «Сил Самообороны» и дали в руки настоящее оружие. И теперь эти взрослые дети всерьез строили планы по спасению города. Вместо того, чтобы стоять на вахте.
Алексей всерьез беспокоился за своих подопечных. Он знал, что в таком возрасте можно наделать очень много глупостей, которые ты сам будешь считать героическими поступками. Оставалась надежда на четверых девятнадцатилетних парней, трое из которых по счастливой случайности служили в армии. Сейчас двое несли сторожевую вахту, а двое присматривали за остальным «отделением». Сам же Алексей наблюдал за трапом, по которому в колониальный модуль шли люди.
А люди шли, понуро опустив голову. Шли женщины, ведя за собой детей. Кое-кто даже нес на руках младенцев. Шли старики, потому как на новой планете всегда будет не лишним совет мудрого человека. Шли рабочие, кто не смог взяться за оружие. Мимо с полдюжины умников в белых халатах прокатили возок, высоким голосом требуя дорогу. Остальные шли молча, в неизвестность, навсегда прощаясь с планетой, которую каждый из них называл домом.
Внезапно, Алексей увидел одного из своих ребят, который был в дозоре на краю этого маленького, спешно построенного космодрома. После разрушения одной пары генераторов часть энергии отвели на взлетные площадки, утверждая, что это наведет маскировку на подготавливаемые колонии. Но, высокие технологии высокими технологиями, а Алексей больше всего доверял наружному наблюдению.
Паренек бежал со всех ног. Видать, весть была очень важной. Если бы Алексей присмотрелся повнимательней, он бы заметил, что солдат попросту драпал. Уносил ноги от чего-то… Или кого-то.
– Сэр, – парнишка добежал до Алексея, и стало очевидно, что вести нехорошие, – Там демоны!
Паренек трясся крупной дрожью и был белее мела. Алексей и сам ощутил, как противный холодок мурашками пробежал по спине, но все еще надеялся на лучшее.
– Отвечай. Где там, сколько, куда идут?
– Не знаю. Мы вдвоем с Версем сидели в воронке, а они посыпались нам на голову. Я сразу же побежал Вас предупредить.
Было похоже, что парнишка задал деру при одном лишь виде демонов, но Алексей не стал уточнять этот вопрос. Он сам помнил свой первый бой, где половина взвода была убита выстрелами в спину. Они тоже бросились бежать прочь от противника и умирали. Умирали. Умирали.
«Странно, почему же он остался жив?» – подумал лейтенант, а вслух спросил:
– А где твой напарник?
– Верс? Н-не знаю. Наверное, они убили его.
– Противник видел, куда ты побежал?
– Не знаю… – и тут Алексей понял, что до парня дошел весь ужас его поступка. В случае, если демоны пойдут по следу, они зайдут за границу защитного поля, и увидят колониальный модуль, полный гражданского населения. Алексей повернулся к трапу и увидел, что движение приостановилось. Многие с тревогой наблюдали за парой военных, пытаясь угадать, какую же весть принес солдат. Некоторые даже старались подойти поближе, чтобы лучше слышать. Алексей махнул им винтовкой в направлении колониального модуля, мол «продолжайте посадку, не задерживайтесь». Люди нехотя возвращались к трапу, но уже с опаской разглядывая окрестности.
– …не уверен. Кажется, нет. – Солдат очень хотел, чтобы фраза звучала правдиво, но так не получилось. Алексей с нарастающим беспокойством повернулся туда, откуда прибежал солдат и похолодел от ужаса. На краю взлетной площадки появились два демона и были уже внутри маскировочного круга. В толпе закричали. Жутко. Страшно. Парализующе. Алексей успел подумать про панику, но паники не было. Люди сбились в одну большую кучу и смотрели на лейтенанта. И вот тут-то Алексей ощутил весь груз ответственности за доверенные ему жизни гражданских.
– Отделение, – голос был чужой, и почему-то срывался на визг, – к отражению возможной атаки приготовсь!
Доверенные ему дети уже бежали к лейтенанту, как цыплята к курице.
– Сэр, там демоны!
– Знаю. Отделение, рассыпаться цепью! – однако дети не двинулись с места. Они стали лихорадочно готовить оружие для стрельбы.
«Нам конец», подумал Алексей, но все же скомандовал:
– Целься! – отделение вскинуло винтовки, но никто не мог удержать их ровно. Хорошо еще, что смотрели они в одну сторону. Однако команда «Пли!» так и не прозвучала, потому что лейтенант увидел…
Демоны шли вперед, просто шли и толкали перед собой второго солдата внешнего наблюдения. Верс был смертельно бледен, на грани обморока, но жив. Он еле переставлял ноги, но шел вперед.
– Мама… – кто-то пискнул рядом с Алексеем, бросил винтовку и кинулся наутек.
«Нам конец». Эта мысль прочно засела в мозгу лейтенанта. Через десять секунд рядом с ним осталось менее дюжины насмерть перепуганных солдат, которые все же не побежали, хотя назвать их боеспособными не решился бы ни один военный. Остальные удирали, бросив оружие. Они бежали к краю взлетной площадки, даже не пытаясь затеряться в толпе. Ибо нет постыднее поступка для солдата, чем оказаться среди тех, кого ты должен был охранять и подвел.
