Вера Чиркова - Вернись, а то убью!
А в то утро я в недоумении стоял перед дальней башней, которая вызывала во мне и Ортензии столько противоречивых чувств и эмоций. И к которой почему-то привел меня Ижен.
— Я много слышал… — тщательно выбирая слова, начал он свою речь, — про события, связанные с этим местом… но мне кажется, оно несколько несправедливо причислено к мрачным и не подлежащим вниманию. А ведь с этой башни открывается самый живописный в этом замке вид, и кроме того, она расположена в самом дальнем уголке сада… что позволяет ей претендовать на роль укрытия во время внезапной грозы… или места для уединения… иногда такие требуются каждому.
Со всем сказанным я был полностью согласен, и более того, внезапно понял, что мне тут нравится. Густые кусты, обрамлявшие приведшую сюда узкую тропку, поздний виноград и клематисы, увившие стены, потемневшая скамья у входа… все навевало покой и умиротворение.
— Прошу… — темная тяжелая дверь неслышно распахнулась перед нами, и я неуверенно шагнул внутрь, мгновенно вспомнив, как бежал тут в тот одновременно счастливый и злополучный день.
В первый момент мне показалось, что я попал не туда. Не было в той темной башне такой светлой лестницы, цвета свежесбитого масла, не было отделанных солнечными сосновыми панелями стен и золотисто-охристого сводчатого потолка. Даже решетка на окне была теперь не ржаво-черного, а золотого цвета и казалась не мрачным стражем, а изящным атрибутом. Две комнаты первого этажа, объединенные широким арочным проёмом, были обставлены светлой деревянной и плетеной мебелью, камин светился желтками новых кирпичей, а яркие полосатые останские ковры и подушки создавали приподнятое настроение.
Здесь действительно уютно будет пережидать грозу, да и в пасмурную погоду захочется заглянуть на минутку.
От помещения второго этажа я не ждал особого сюрприза, но снова был приятно удивлен.
Ижен, совершенно неожиданно для меня, переоборудовал его под купальню, благо напор воды, поступающей из верхнего течения речки по закрытому желобу, позволял нам иметь купальни даже на третьем этаже.
Но окончательно его замысел стал мне ясен, когда я поднялся на верхний этаж. Посыпанный свежими опилками пол в небольшом, но светлом помещении с широкими окнами, которых раньше тут не было, стоящие на поддонах просторные плетеные и кованные клетки, а самое главное, пяток белоснежных крылатых красавцев, гордо гуляющих возле кормушек, мгновенно покорили мое сердце. В тот самый миг я твердо уверовал, что именно сюда буду приходить, когда мне нужно будет обдумать нечто важное.
— Милорд… есть еще выход на верхнюю площадку… — робко то ли предложил, то ли сообщил создатель этого уютного местечка и я, более не споря, безропотно потопал вслед за ним по винтовой лестнице, распахнувшейся прямо в яркую голубую бездну летнего утра.
Отсюда и правда, открывался великолепный вид на дальние поля, лес и речку. Посредине площадки стоял столб с перекладиной, и стол для клеток, возле перил широкие массивные скамейки… но всё это я рассмотрел лишь значительно позднее. В тот момент я больше всего был благодарен Ижену за обнимающую площадку по периметру высокую, почти в мой рост, кованую изящную решетку, выкрашенную в цвет неба, и совершенно незаметную на его фоне. Ведь это означало, что архитектор предусмотрительно подумал о том времени, когда я захочу прийти сюда с непоседливым сынишкой.
Мимоходом оглядев покрасневшие виноградные листья и темно-синие грозди, еще оставшиеся на лозах, привычно распахиваю тяжелую дверь и с порога падаю в серую тревожную глубину любимых глаз.
— Значит, все-таки задание, — пробормотала она безнадежно, и решительно встала со ступеньки, на которой просидела уже неизвестно сколько, — там Тасса горячих пирожков недавно принесла, пойдем, перекусишь… и расскажешь, что произошло.
— Зия… — я поймал ее на полушаге и крепко прижал к себе, — в этот раз ничего опасного… я буду сидеть в северной школе под охраной целой кучи магов… ты мне веришь?
Поверь мне, родная, мне это сейчас так нужно. Тем более что я и сам себе пока не верю.
Глава 2
— Тур, ты просто дурак, — сердито рявкнул уже знакомый мне голос, и вслед за тем послышался быстрый топоток проворных ног.
— Меня не волнует… кем ты меня считаешь, — ровно и бесцветно ответил басок Тура, — я все равно буду поступать так, как считаю нужным.
— Ну, да, ты сдури бросишь школу и помчишься искать… не могу даже сказать, что! Ветер в поле и то легче поймать.
— Особенно если применить частичное сложение неизвестных векторов и кастовать седьмое заклинание Берцелиуса… — задумчиво пробормотал третий голос и два первых дружно рявкнули:
— Заткнись, Рун!
— А что такого… все равно вы понапрасну спорите уже целый час! — примирительно заявил ничуть не обидевшийся Рун, — Лучше потренировались бы в бросках, этот солдафон сказал, те, кто завтра не попадет в мишень, будут тренироваться до самого ужина.
— Слышали мы… что он сказал… — едко фыркнул первый голос, — да кто его боится! Занятия метательным оружием — дело добровольное.
— Ты не права, Олли, — так же миролюбиво хмыкнул Рун, — магистр Шарот сказал, что директором уже подписан приказ, каждый, кто не сможет сдать боевые заклинания за второй уровень, должен изучить хотя бы один вид обычного оружия… и потому, как ни крути, ты неизбежно попадаешь в лапы этого Таржена.
— Фи, напугал мышку сыром! — легкомысленно фыркнула Олли, — пусть лучше он трясется, как бы не попасть в мои ручки!
— И что ты с ним сделаешь? — в голосе Руна появилась нездоровая заинтересованность.
— Для начала я сделаю с тобой, — не повелась на подколку бесстрашная Олли, — чтобы не смотрел на меня такими… такими наглыми глазами!
Что-то зашуршало, зашипело и звучно лопнуло, как накрепко залитая сургучом бутыль с перебродившим вином.
— Олли! — возмущенно завопили оба ее собеседника, — ты что, с ума сошла?! Разве можно кастовать файербол третьей ступени в комнате?!
— А я проверяю, как вы поставили защиту… — судя по дрожащему голоску, девчонка и сама испугалась, — и знаешь, что мне сейчас пришло в голову… я тоже пойду с вами. А чтоб не было скучно… позову Веджи. Она точно согласится… я знаю.
Быстрый топоток прозвучал порывом града по окну и почти сразу, скрипнув, хлопнула дверь.
— Нет, ты слышал?! — возмутился голос Тура, — она пойдет с нами! Вот почему ты ей не объяснил, что никаких — "нас" — просто не существует?! Я ухожу один и это решено!
— Я иду с тобой, и ты не сможешь мне запретить, — прежним невозмутимым тоном ответил Рун, — я свободный человек и имею право поступать так, как захочу.
Тур несколько секунд молчал, и я, как наяву, видел перед собой его зеленоглазое скуластое лицо с возмущенно раздувающимися тонкими ноздрями. Но ответить ему было нечего, Рун сразил друга его же собственными доводами.
— Ладно, идите хоть всей школой, — взбешенно прорычал он, наконец, — но запомните, вы идете сами по себе, и никакого отношения ко мне не имеете!
И ведь действительно пойдет, за шесть дней, проведенных в северной школе под именем оружейника и учителя Таржена Динилеса, я успел довольно хорошо рассмотреть её учеников. Впрочем, их не так тут и много, всего около четырех десятков, оно и понятно, в школе постоянно проживают только младшие ученики. А те, что закончили обучение по всем общим дисциплинам и окончательно определились с выбором профессии, но еще не получили звания мастера, обычно селятся либо рядом с местом учебной практики, либо возле своего наставника по магии.
И Турий Антериз, вместе с неразлучными друзьями Одрунием Кодери и Поллией Юриже сразу обратили на себя мое внимание некоей то ли обособленностью, то ли неоднозначностью. Бывают в любом небольшом коллективе люди, которые вроде и ничего не делают для того, чтобы выделиться, не пытаются всех рассмешить или задобрить, не лезут в бочку при малейшем подозрении на косой взгляд или нелицеприятное высказывание. Просто тихо и с достоинством занимаются своим делом, и уже этим выгодно выделяются из общей массы. Таких не любят подхалимы и проныры, еле терпят спесивцы и горлопаны. Но именно возле них обычно собираются самые интересные и талантливые личности. Те, кому интуитивно хочется надежных и честных дружеских, и не только, отношений.
К тому же эта троица принадлежала к группе будущих выпускников, тех, которые уже весной покинут школу навсегда, чтобы совершенствоваться в профессии под руководством своего личного наставника. Кроме них, таких выпускников было еще четверо, и за всеми семерыми я приглядывал особо. Договорившись с духами, что они помогут мне услышать все разговоры, не относящиеся к учебным или сугубо личным делам.
Идея привлечь древней к благому шпионскому делу возникла у меня еще в замке, и я вначале долго вытягивал из своих зеленых родственников все подробности по поводу их возможностей и родовых правил. И узнал целую кучу тонкостей, остававшихся до того момента невыясненными.
