Александра Лисина - Не проклинайте мужа Светом
— Ответ засчитан, — поморщилась Кобра.
— Тогда у меня второй вопрос, — оскалился блондинчик, на мгновение утратив врожденную привлекательность инкуба. — Я бы хотел знать мнение студентки Хельрианы о том, что изменится, если в последний момент я передумаю и обращу почти готовое проклятие на кого-то другого? Что, если это будет не обычный "светлый", а житель Неба? Да не простой, а такой, в котором течет кровь человека?
Полукровка-ангел… Мартин!
От неожиданной догадки у меня потемнело в глазах. Если этот козел что-то сделал нашему ангелу…
— Боюсь, вы и в этом случае не достигнете успеха, — процедила я, едва сдерживаясь, чтобы не ринуться к последней парте и не взять полудемона за грудки. — Уровень ваших способностей мы уже выяснили, и мадам Чешуа согласилась, что я дала им правильную оценку. Так что, учитывая исходно малую силу проклятия, даже в случае его перенаправления вы ничего существенного не добьетесь. А если вам каким-то чудом удастся скрыть следы преступления… напомню: умышленно наложенное проклятие на ученика университета другим учеником или преподавателем приравнивается к преступлению… то будете отвечать не перед директором, а перед друзьями обиженного вами студента. И рассчитывать на снисхождение я бы на вашем месте не стала.
— Это что, угроза? — "удивился" полудемон, насмешливо глядя на мое окаменевшее лицо. Я одарила его ледяным взглядом, мысленно прикидывая, каким образом буду мстить за Мартина.
— Разве я так сказала?
— А разве нет?
Решено: пыточный набор номер четыре… или лучше шестой? Нет, все-таки четвертый — он гораздо дешевле, и его можно незаметно протащить на территорию университета.
— Довольно, — решительно прервала наши любезности Кобра. — Хельриана, возвращайтесь на свое место. Ишейн, обсудите ваши разногласия вне учебного класса.
Полудемон снова показал клыки. Я так же молча прошествовала к своей парте, демонстративно его проигнорировав. Мадам Чешуа сделала вид, что ничего не заметила, но, как только она повернулась к доске, чтобы приступить к новой теме, дверь в классе с грохотом распахнулась, и на пороге возник… Мартин. Немного растерянный, встрепанный и откровенно смущенный. Зато живой и абсолютно невредимый!
— Простите, мадам Чешуа… — потупился ангел, когда Кобра величественно обернулась и смерила его выразительным взглядом. — Можно я войду?
Преподавательница задумчиво мазнула воздух раздвоенным языком, а у меня отлегло от сердца.
— Что вас задержало, молодой человек? Треть занятия уже прошло… я имею полное право не допустить вас к освоению новой темы.
Мартин виновато понурился.
— Я понимаю, мадам… простите великодушно, я проспал.
Пернатые и их небесные пения! Только Мартин, святая простота, мог сознаться в таком проступке! Конечно, я понимаю, что после длительных каникул встать вовремя нелегко, но нельзя же так откровенно об этом сообщать! И кому?!
Впрочем, Марти не умеет врать. И всем об этом прекрасно известно. Но Шмуль-то куда смотрел?! Я же не просто так велела проводить ангела до двери!
— Проходите, — сухо бросила Кобра, удивив меня этим донельзя. Чтобы она пустила опоздавшего просто так?! — Но в следующий раз поблажек не будет. Имейте это в виду.
— Конечно! Спасибо! — просиял Мартин и поспешно юркнул в уголок, чтобы не привлекать внимание.
Я успокоенно выдохнула, успев показать непутевому мальчишке кулак, а мадам Чешуа вернулась к теме урока, и студентам пришлось волей-неволей позабыть про крылатого везунчика.
Глава 2
— Хель, за что?! — взвыл на всю столовую фей, который сразу после приветствия был жестоко схвачен за ухо и выдернут из-за стола. — Я лично его разбудил, вытащил из комнаты, довел до класса и поставил у нужной двери! А потом ушел на "расы" и больше его не видел!
— А проконтролировать ты не мог? — прошипела я, когда в нашу сторону обернулось несколько десятков любопытных голов. Правда, стоило Васильку показать зубы, как студенты поспешили вернуться к трапезе, но не все — давешние брюнеты, устроившиеся на перекус в дальнем углу столовой, с интересом следили за перепалкой.
— Хель, я сам виноват, — поспешил вступиться за друга Мартин. — Мы просто рано пришли: класс был еще закрыт, вот я и вышел в соседний коридор. А там… ну… задремал немного на подоконнике. Шмуль тут ни при чем.
Я в последний раз встряхнула фея и, наконец, выпустила его раскрасневшееся ухо.
— На занятие к Кобре сегодня явился Ишейн. И два оборотня, которых мы раньше не видели. Тебе пояснить, что могло случиться, если бы они застали Мартина одного?
Шмуль вздрогнул.
— Но я же не знал…
— А что это меняет?
— Хель, не надо меня опекать, — насупился ангел. — Я уже не маленький.
— Да? — я смерила его внимательным взором. — А против демона в одиночку выстоишь?
— Я убегу! Или благословлю его, если станет совсем туго!
— С благословениями у тебя и впрямь начало кое-что получаться, — признала я. — Но этого мало, чтобы потягаться с "темным" на равных. Поэтому давайте все-таки соблюдать осторожность и держаться парами. А Мартина, если он вдруг опоздает, можно поторопить зовом.
— А что там за оборотни, про которых ты говорила? — встрепенулся Васька, озабоченно нахмурив брови.
— Случайно не те, что весь обед с нас глаз не сводят? — предположил Зырян, незаметно подтягивая к себе блюдо с бутербродами.
Я кивнула.
— Они самые. Что можете про них сказать?
— Волки, — безошибочно определил Василий, кинув быстрый взгляд на дальний столик. — Новенькие — в прошлом году их точно не было. И они, если не ошибаюсь, родственники.
Зырян на мгновение застыл.
— Шводные братья… каэтца… откуда-то отшень иждалека… — он моргнул, приходя в себя, и с трудом проглотил большой кусок. — Нас не боятся. Уверены в себе. Пока присматриваются к окружению, но очень скоро начнут собирать стаю.
— Чем это нам грозит? — заметно обеспокоилась Улька и тоже украдкой покосилась на мирно беседующих парней.
Оракул на мгновение задумался.
— Если не враждовать, то ничем.
— А если враждовать все-таки придется?
Мы с Васькой быстро переглянулись.
У меня сложилось впечатление, оборотни могли представлять угрозу — рослые, мускулистые парни с крепкими руками и внушительным набором клыков, которые эти двое не стеснялась демонстрировать. И не боятся ничего. В незнакомом месте чувствуют себя как дома. Вон, как скалятся, волчары наглые. Один даже лихо подмигнул, показывая, что заметил и оценил мой интерес. Хам. И — да, эта парочка действительно была чем-то неуловимо похожа. Красавцами я бы их не назвала, но парни обладали каким-то диковатым, свойственным лишь перевертышам обаянием, которое не портили ни неухоженные шевелюры, ни звериный блеск в глазах, ни даже белесые полоски шрамов, полученные, вероятно, во время проверки на зрелость от старших родичей.
— Интересно, как они оказались в УННУНе? — задумчиво произнесла Улька, отодвигая пустую тарелку. — И почему появились на уроке Кобры, а не на теоретической магии, как все первогодки?
Меня этот вопрос тоже очень интересовал. Но, наверное, лучше подойти и просто спросить?
— Хельриана… радость моя! — на корню загасил мой порыв раздавшийся со спины вальяжный голос с хорошо узнаваемой хрипотцой. — Встречаешь своего будущего повелителя и господина стоя? Похвально. Хотя я бы предпочел видеть тебя в несколько иной… гм… обстановке… да и с твоей одеждой пора что-то делать. Давай от нее избавимся?
Я медленно повернулась и смерила подходящего Ишейна презрительным взглядом.
— А не боишься, что тебе потом плохо станет?
— Ну что ты! Какой может быть вред от столь нежного цветка, как ты? — широко ухмыльнулся блондинчик, откровенно раздевая меня взглядом. — Не поверишь, Хелечка: моя душа прямо поет от счастья, когда я тебя вижу! Заснуть не могу, не вспомнив о тебе лишний раз!
Я звучно хлопнула себя ладонью по колену.
— То-то мне в последнее время так часто икается! И в ухе постоянно звенит, будто простудилась. Оказывается, это просто у тебя душа поет! Слушай, а то, что левый мизинец к ночи дергается, тоже — твоя работа?
Ишейн поморщился.
— Вижу, ты сегодня не в настроении…
— Увы. Твое присутствие сродни чарующему аромату трижды перебродившего содержимого ночного горшка: вроде и далеко стоишь, да запашок-то все равно долетает.
— Как ты жестока, Хель, — фальшиво вздохнул полудемон. — И совсем не ценишь доброго к тебе отношения. Может тогда решим все разногласия, как и советовала мадам Чешуа? Предлагаю использовать проверенный способ: ты снизу, я сверху…
Вот гнида белобрысая!
Василек, не сдержавшись, с грохотом поднялся из-за стола, у Мартина от ярости сжались кулаки, Улька закашлялась, Зырян заворчал, Шмуль потемнел лицом, а я… задумалась. Странно, всего полгода назад Ишейн довольствовался восторженными ахами и охами девчонок с других курсов. Моя персона его никоим образом не интересовала. Да и пересекались мы едва ли пару раз в месяц, обходясь без взаимных оскорблений. Но с того времени, как зелье мадам Личианы превратило меня в уродину, Ишейн начал проявлять повышенную активность. Причем с каждым разом его приставания становились все настойчивее, а предложения — все наглей. Он что, совсем границ не чует?
