Галина Курдюмова - Восток — дело темное, Неневеста!
Ой-ой! Синяк будет, точно. Значит, не сон это, не сон! И не глюк. А если даже глюк, то настолько реальный, что какая мне, собственно, разница?
Стоп! А что же это я у Севы даже еды не попросила? В чужой мир без запасов, без денег… Что я здесь делать буду? Эй, Смотритель, ты чего это недосмотрел? Если уж отправляете меня в командировку, будьте добры суточные выплатить по полной программе, плюс расходы на проживание, транспорт, плюс дополнительные, непредвиденные… Я с надеждой посмотрела на небеса. Ничего не изменилось. Ну и ладно! Я и сама не пропаду. В студенческие годы автостопом половину Украины объездила.
Я обиделась и быстро зашагала к перевалу, подсчитывая в голове дебет-кредит. Да, я оказалась в незнакомой реальности, это минус, но у меня уже есть опыт путешествия по измерениям, это плюс. В прошлый раз я перенеслась в Серпулию в простыне на босо тело, это был бо-ольшой минус. Теперь я в удобной приличной одежде: джинсы, кроссовки, маечка и джинсовая ветровка, это плюс. Но тогда со мной рядом был мужчина моей мечты, это огромный плюс, а сейчас я одна, совсем одна. И это о-огромный минус в моей биографии. Но не надо киснуть, плюсы еще есть. Например, то, что Карритум — спокойное безопасное место, население — человеческое, площадь — ограниченная. Путешествие мне предстоит приятное и не слишком длительное. А в конце — приз! Кащей Бессмертный собственной персоной в полное и безраздельное пользование. Минусы тоже еще имеются. Оказывается, за мной наблюдают. Во-первых, какой-то неизвестный Смотритель. Кто это? Что это? Мистер Икс просто какой-то. Во-вторых, наверняка Севет, а может, и все братья-ветры. Я не верю, что до сих пор Севет не наблюдал за мной, раз он так свободно шныряет в этих пространственно-временных переходах. А в-третьих, вообще еще неизвестно кто. Возможно, все, кому не лень сунуть любопытный нос в чужую жизнь. Просто какое-то шоу «За стеклом» получается. А я бы в это шоу не пошла ни за какие деньги. Ну, разве что за о-очень большие. Потому что не люблю жить с оглядкой на камеру. Это моя личная жизнь! И она должна быть неприкосновенна! Свободу попугаям!
Хотя, с другой стороны, пусть наблюдают. Может, помогут в случае необходимости. Вообще-то я надеюсь, что такой необходимости не возникнет, но мало ли…
Вот так! За раздумьями не заметила, как взобралась на перевал. Еще шаг — и мне открылся живописный вид на Карритум. Действительно, все очень прилично. Луга, леса, поля… Небольшое королевство прямо по курсу. Обычное средневековое королевство, думаю, не бедное, так как полностью огорожено крепостной стеной, в окружении квадратиков огородов, словно декоративный цветок. Очень даже кстати. С голоду я теперь точно не помру. Ведь все мы люди, братья и сестры!
С таким оптимистическим настроем я стала спускаться вниз.
По непонятному мне закону природы вниз идти всегда оказывается намного дольше, чем вверх. Да и определять расстояния в горах — дело неблагодарное. С вершины перевала мне показалось, что до симпатичного королевства не так уж и далеко, но по мере дальнейшего продвижения оптимизм и хорошее настроение плавно сходили на нет. Сначала неприятно засосало под ложечкой, потом есть захотелось со страшной силой. И пить тоже. И, как назло, ни одного ручья с экологически чистой водой, и с экологически грязной — тоже.
Совсем приуныв, добралась я до огородов. Чисто выполотые, ухоженные, но все растения были еще молодыми, одни цвели в изобилии, на других едва появилась завязь. Короче, ничего съедобного я не обнаружила. Я голодать долго не умею. К тому времени как добралась до крепостной стены, у меня уже темнело в глазах. Шершавая кладка из крупного голубого кирпича вселила в мое сердце надежду, но куда идти дальше? Ни вправо, ни влево никаких ворот не видать. Оно и понятно, на кой им выход в сторону гор. А для меня это — продолжение голодной агонии. Я же с утра ничего не ела! Да и завтрак был весьма скромным: кофе с тостами. Не умею я по утрам есть суп или котлеты, с детства не приучена, точнее, сама себя не приучила. Если бы я знала, что сегодня меня будут отучать обедать и ужинать, с собой прихватила бы хоть колечко колбаски. Но увы…
Солнце коснулось вершин, и на землю упали длинные синие тени. Сумерки в горах начинаются рано. Я вздохнула и поплелась вдоль стены. Ведь, в конце концов, должен быть где-то этот вход! Если его не закроют на ночь. А то придется ночевать без крыши над головой, одной и голодной.
К счастью, мои расчеты оказались правильными, и вскоре я обнаружила открытые двери. Это были не парадные ворота, а черный ход для скота. Молоденький пастушок неспешно загонял стадо пестрых коров и бестолковых толкающихся телят.
Наконец-то живой человек! Я с радостью бросилась к нему.
— Чу! Что за чудо-юдо?! — Рыжий веснушчатый пастушок попятился, закрываясь от меня рукой, сжимающей большой кусок хлеба, на который я жадно уставилась. — Сгинь! Сгинь!
— Ты чего, с ума сошел? — заорала я, пытаясь сохранить приветливое выражение лица. — Бедной голодной девушке нужна твоя помощь! Бедная голодная девушка будет очень благодарна…
— Девушка? В таком наряде? — Несчастный испуганно затряс головой. — Не трогай меня, пожалуйста! Если ты такая голодная, возьми любого телка, в них молодая вкусная кровь!
Да за кого он меня принимает? За вампиршу, что ли? Я что, такая страшная? Или это из-за того, что я в джинсах? И вообще, здесь что, часто прогуливаются вампиры? Тогда я точно за городом ночевать не буду.
Заметив мои колебания, пастушок, как настоящий трус, вдруг резко изменил политику и, отступая, заорал что есть мочи:
— Спасите! Спасите! Стража!
Ясно, каши с ним не сваришь. С такими малограмотными, темными элементами нечего вести просветительские беседы. Я в два прыжка догнала его (теперь понял, в чем преимущество моих джинсов?), выдрала из его руки хлеб, сорвала с пояса флягу с водой и, оставив его, онемевшего от ужаса, двинулась к проходу, лавируя между коровами и телятами.
Стража, действительно, здесь была. Четверка крепких волосатых мужиков склонилась над картами, стуча по деревянной колоде кулаками и громко комментируя игру. К счастью, они даже не подняли голов на вопли пастушка, видно, не в чести он у них.
Коровы тянулись знакомой дорогой к скотному двору, а я поспешила скрыться между хозяйственными постройками. Я еще услышала, как пастушок попытался достучаться до совести стражников, не выполнивших свой долг по охране родины от вредоносных элементов, и как его, козла кривоногого, очень далеко послали, да еще пообещали кривые ноги прикрутить к голове вместо рогов. А вот выполнили ли они свои обещания, я так и не узнала, хотя посмотреть на результат подобной хирургической трансплантации органов было бы интересно.
В городе сумерки еще более сгустились, а ноги у меня гудели, как трансформаторы, и тут я подумала, что от добра добра не ищут. Следует радоваться тому, что имеешь. Поэтому я, увидев сарай с сеном, решила, что на сегодняшнюю ночь есть у меня и кров и стол — в виде отобранных у истеричного пастушка запасов. Пусть скромно, пусть не отель пятизвездочный, будем считать, что «частный сектор», поближе к природе, так сказать.
Ночь становилась прохладной, пришлось зарыться в сено с головой и получить все удовольствия, которые предоставлял сарай, расположенный «поближе к природе». Колючки кололи мне бока, в щели старого строения задувал ветер, а где-то шуршали мыши.
Вздохнув, вспомнила я, как уютно было спать на плече у Кащея Бессмертного, моего милого Странника, заботливо укрывавшего меня плащом с черепушкой. Затем как можно медленнее сжевала ржаной, пахнущий кислинкой закваски хлеб, запивая теплой водой из фляги, и уснула без сновидений, уставшая, но счастливая, что мои приключения продолжаются. Да, как настроение человека зависит от его желудка! Стоило немного перекусить, как все произошедшее стало казаться мне в радужном свете.
* * *
Утро встретило меня пробивающимися сквозь щели длинными тонкими лучиками света. Я зевнула и выбралась из сена, долго выбирала на ощупь из волос сухие травинки. Ну вот, опять ни сумочки, ни зеркальца, ни расчески… Кое-как приведя себя в порядок, выбралась на улицу.
Буду идти в центр. Добрые люди обязательно найдутся.
Вскоре я добралась до людных мест. Просто одетые горожане сторонились меня, бросали недоуменные взгляды, но, во всяком случае, никто не кричал: «Спасите! Вампирша!» Видно, этот малый был не в своем рассудке, недаром его стражники даже слушать не захотели.
Утренний голод напомнил о себе громким бурчанием в животе. Ну и где эти «люди добрые»?
— Тетенька… — попробовала я обратиться к дородной горожанке с корзиной, позволявшей предположить, что в ней явно лишние продукты — хозяйке давно следовало бы сесть на диету, а еду безвозмездно раздавать худеньким изящным девушкам.
