Иннокентий (СИ) - Коруд Ал

— Слушай, может, тебе дубленку предложить? Но она финская, а это и так дорого. Извини, подвинутся не могу.

Иннокентий с удивлением посмотрел на обычный на его взгляд невзрачный тулупчик и отказался. Тяжело и неудобно.

— Тогда пальто из лакированной кожи. Стильно и броско.

— Вот броско мне как раз не нужно, — хотя Кеше блестящее, черное кожаное пальто на самом деле дико понравилось. К нему еще форсистую шляпу, длинный шарф и все девки твои!

— Володь, ты лучше ему югославское пальто предложи. Не видишь, товарищу нужен выдержанный стиль. И я вам тут кофе принесла.

Анжела деловито закатила в комнату сервисный столик с дымящимися чашками, блюдцами и розетками.

— Очень кстати, Анжелочка. Спасибо, я немного задубел, — вежливо поблагодарил Васечкин и широко улыбнулся девушке. А по лицу Вован, наоборот, прошла тень неудовольствия. Видимо, он имел на эту смазливую девицу виды. Хотя непохоже, что она его девушка. Френдзона?

Пальто Кеше понравилось. Темно-коричневое из драпа в крупную клетку и с капюшоном. Оно скорее смахивало на шинель, модные во времена его юности. Васечкин покрасовался в нем перед высоким зеркалом, как будто случайно стоящим у двери и заметил оценивающий взгляд Анжелы. Ну да, в этой семье любили крупных и крепких мужчин. Он приценился к светлой водолазке «лапша», но та была откровенно мала, на дрища.

— Извини, обуви на твой размер сейчас нет. Я поспрашаю у народа. Батники возьмешь?

Иннокентий некоторое время соображал, что это такое. Потом вспомнил, что так в эти годы называли модные рубахи под стиль «диско».

— Давай, только не самые яркие.

— Да я уж понял, комсомолец, — съехидничал мажор, залезая в большую коробку.

Анжела также взглянула на Кешу с потаенной подколкой, и тот насупился.

— В прессе я работаю. А там официальные мероприятия со всеми вытекающими. Так что цветастым хиппи бегать мне не резон.

— Ну, вы гляньте, какие слова он знает! Давно ли лапоть из ПТУ вышел?

Анжела не обратил внимания на подколку кореша:

— Иннокентий, ты журналист?

— Бери выше. Фотокорреспондент!

Кеша кокетничать и скромничать не стал, скинул с себя свитер с рубашкой и примерял батники прямо на майку. Рубашки в облипку с остроконечными воротниками. Ему понравилась одна бело-синяя клетчатая и желтая в рубчик, с расписными карманами. К тому же он заметил явный интерес к нему девушки, которая вовсе не собиралась отворачиваться. Так было на что посмотреть! Полгода физических упражнений и природные данные Васечкина сделали его торс поистине атлетичным.

«Как у этой потаскухи глазки загорелись!»

Со Светланой с того проклятого ноябрьского вечера не заладилось. Качать права и изображать ревность Иннокентий не хотел. Кто он такой? Но чувства и страсть сам собой испарились. Да и Света себя странно вела. Видимо, Семен Семенович также сделал ей предложение и окучивал молодую пассию по полной программе в виде щедрого аванса. Видимо, сексуальный голод во взгляде Иннокентия хозяйка квартиры четко уловила, потому что характер её поведения изменился. Спина выпрямилась, выкатив вперед бюст, руки то и дело поправляли локоны. К кофе внезапно нашлась плитка шоколада. Вован эти сигналы также приметил и заметно нервничал. Хотя не похоже, что они были парой. Все-таки френдзона. Знакомое явление. Иннокентий и сам несколько лет проходил в подобной у смазливой соседки. Правда, после армии он её все-таки поимел. Дура залетела «по большой любви» и искали отца для маленького сынули. Но поезд ушел, как и Кеша, свалил в столицу. И почему-то ему не было стыдно.

— Держи общую сумму, — Вован победно глянул на Кешу, сунув тому в лицо листочек с цифрой. — Все по закупу, можешь проверить. Но они и так дорогие. Особенно пальто. Потянешь?

Васечкин чуть не присвистнул, не обращая внимания на ехидный взгляд мажорчика. Нет, деньги у него имелись, но выглядеть хорошо в этой эпохе довольно затратно. Хотя и двадцать первом веке вещи из бутиков стоят немало. Он достал бумажник и отсчитал оттуда несколько сиреневых и красных купюр, оставив пару рублевок.

— Пока есть с собой лишь половина. Как разойдемся?

Ухмылка сползла с лица Вована. Вот так просто этот увалень расстался с полуторной зарплатой советского трудящегося. В глазах вместо иронии появилась спекулянтская корысть. Хм, а Кеша внезапно стал ему интересен, как потенциальный покупатель. Это же минимум риска и хорошие деньги.

— Позже занесешь. Ты ведь тут живешь?

Вмешалась, заграбастав деньги Анжела, показав, кто в доме хозяин.

— Доверяешь?

Девушка усмехнулась:

— А куда ты денешься? Расписку пиши и проваливай. А к тебе, Володя, — Анжела указала пальчиком на мажора, — есть вопросы.

Васечкин быстро чиркнул оставшуюся сумму, поставил подпись, допил кофе и был невежливо выпровожен Вованом из квартиры.

«Черт, куда эти свертки девать? Надо было сумку попросить!»

Его, как всегда, выручила смекалка. Рядом вокзал, а в нем автоматические камеры хранения. Все это обойдется ему в пятнадцать копеек. Заодно забежит в универмаг и купит себе сумку. Еще надо засветится перед дружинниками и что-то придумать.

«Но Анжела. До чего хороша чертовка! Она будет обязательно моей!»

Мысль о том, что он поимеет, помимо дочери и ее молодую мамочку, прибавила хорошего настроения. Жизнь понемногу налаживалась. Но сколько же для этого надо потрудиться!

Глава 25

А ты записался добровольцем?

Васечкин не был бы Петровым, если не поставил в казалось потерянный для общества день жирную галочку. Какая-то наглая спекулянтская морда выждала, когда основная облава уйдет, и развесила на скамейке цветастые «вырвиглаз» платки. Васечкин оглядел картинное нарушение мирного великолепия, непринужденно хмыкнул, натянул на рукав красную повязку и неспешным шагом подошел к хозяйке безобразия.

— Гражданочка, а вы не оборзели часом? Ай-ай-ай! Посреди белого дня занимаемся спекуляцией.

— А? Что? Да я…

Вскинувшиеся было в гневе черные глаза наглой тетки тут же потухли под напором холодного взгляда человека из будущего. Москва слезам не верит, а Кеша и подавно! Видал он таких прошаренных в столице светлого капиталистического будущего. Я не я и хата не моя!

— Собирайтесь, гражданочка, пройдемте.

— Да что же это люди добрые творится! Невинного человека…

— Тебе что, дура набитая — пендаля дать? — грубым образом оборвал тетку Иннокентий. Подобный типаж спекулянток ему был хорошо известен. Золотая фикса да фирменная одежа говорили о многом. Не просто так от безысходности мадам здесь на аллее устроилась. Постоянная точка у нее. Вон и упаковки колготок из сумки торчат. — Сейчас ментов вызову и еще за сопротивление властям ответишь.

Васечкин аккуратно, но крепко прихватил чернявую спекулянтку за локоток и двинул в сторону проспекта. Там должен был находиться «штаб» облавы. Народ, шедший по аллее, замечал крепкого парня с красной повязкой, тащившего тетку с баулами, но помалкивал. Лишь один старичок крикнул ему вслед:

— Вот так вот! Правильно их. При Сталине такого не было!

Тетка уже потекла и срывающимся голосом упрашивала:

— Касатик, отпусти, дорогой. Дети малые дома. Ну что тебе стоит? Я тебе весь товар отдам.

«Ага, и сама ментам и настучит. Я эту породу знаю. Брата родного за гроши продадут!»

Со стороны проспекта как раз вырулил Петр Нечаев с двумя архаровцами, и заметив Кешу с товаркой, присвистнул:

— Вот он где прохлаждается!

Иннокентий лениво процедил в ответ:

— Пакуйте, товарищи добровольцы. Клиент с полным фаршем.

Нечаев заглянул в увесистый баул спекулянтки и присвистнул:

— Порядок! Митька, зови понятых и капитана.