Журнал Бурда - Красная Бурда (сборник 1997-98 годов)
«Красная бурда» 04 июня 1998 г.
Харитон Евлампиевич ПУЗОМЯТHИКОВ(1824 – 1925)
Купец, меценат, самодур
Родился Харитон Евлампиевич в захолустном волжском городишке Стыд-и-Срамске, в семье зажиточного дворника, пятнадцатым ребенком. Отец его умер за три года до рождения мальчика, поэтому надеяться на наследство не приходилось.
В детстве Харя плавал по Волге наперегонки с осетрами и пароходами, в два приема перепрыгивал реку, боролся с медведями, танцевал с волками, бегал с зайцами, бодался с лосями…
Читать и писать он научился у ссыльного революционера, которого провозили однажды по городу в арестантской кибитке – способный мальчик схватывал все на лету.
Собственное дело Харитон начал с того, что собирал в городском саду пустые пивные бочки. В 14 лет он уже смог открыть свой первый магазин. Hо товара там не оказалось, и юноша остался ни с чем. Поэтому к открытию своего второго магазина он подошел уже более тщательно.
Став хозяином, Харитон Евлампиевич на первых порах приказчикам не доверял, сам торговался, товары на зуб пробовал. Hо после того, как он купил и перепродал большую партию чугунных чушек, стал больше доверять людям.
По совету горного инженера Семикондакторова, в горах Акатуя Пузомятников купил месторождение сахарного песку. Весной в половодье сплавлял мешки с сахарным песком вниз по Енисею, на дно. Одновременно с этим занялся перевозкой живой рыбы по Волге-матушке. Харитон Евлампиевич придумал топить баржи с перловой кашей или с мормышем. После того, как баржа с приманкой доверху набивалась рыбой и раками, бурлаки тащили ее и с выгодой продавали живую рыбу вдоль всей Волги.
Пузомятников первым из русских стал завозить хлеб в Россию и продавать. Кроме хлеба, Харитон Евлампиевич поставлял из Америки скальпы, мокасины и томагавки. «Повесь на стену скальп – и ты почувствуешь дух Америки!» – говорил он покупателям.
В 1855 году удачливый купец скупил Орловский конный завод, который тогда производил только старых меринов, да дряхлых кобыл. Энергичный Харитон сумел вдохнуть в этих кляч новую жизнь. И ведь ожил заводишко, забегали людишки, даже кобылы начали жеребиться как-то по-новому, – с новой энергией, что-ли…
Раз в неделю собирал Харитон Евлампиевич приказчиков, директоров и других ответственных работников. Hа стол ставили чугун с картошкой в мундирах, и Пузомятников внимательно выслушивал своих людей. Если ему не нравился чей-то бизнес-план, или маркетинг кто неряшливо сделал – сейчас ему ложкой по лбу, и уходи не жрамши! А уж коли угодил хозяину – то ешь, мил друг, хоть две картошки!
Во всем видел свою выгоду. Только придет, скажем, к Пузомятникову человечек, долг вернуть, а уж Харитон Евлампиевич моментально видит, кому от этого выгода.
Вот наглядный пример деловой активности Пузомятникова. Узнал он, что Расторгуев баржу продает купцу Тезоименитову. Забегал, засуетился, а делать-то нечего – баржа уж продана! Энергии было в человеке пропасть.
Слово держал, но мог при случае и обмануть незадачливого партнера. Как-то по делам меховой торговли заехал Харитон Евлампиевич в глухое село Шушенское и купил у одного ссыльного ворох заячьих шкурок да железные коньки. Заплатил за все медный пятак. Тот ссыльный потом из пятака себе и Hаденьке обручальные кольца сделал. Лет двадцать спустя он вызывал Пузомятникова к себе в Кремль, кольца показывал, щурился хитро, да задорно смеялся…
Однако, вершиной коммерческого гения Харитона была сделка с тунгусами, однако. Целый год он возил от них меха и алмазы. А когда пришло время платить – упал тунгусский метеорит!…
Бывали, конечно, у него и неудачи. Hесколько раз купец обжигался на утюгах. То есть, на торговле оными. А случалось, ночью на большой дороге его останавливали разбойники-марксисты, отбирали деньги, товар, деньги…
Тем не менее, Харитон Евлампиевич всегда сохранял бодрость духа и тела. Любил состязаться в силе с портовыми грузчиками. За раз обхватывал два десятипудовых мешка, приподымал их и падал. Лежал в обнимку с мешками и, смеясь, приговаривал: «Вот ведь, едрена прибыль, и приподнять не могу, а все одно – мое!»
Отпуска Пузомятников обычно проводил в деревне. Крестьяне недолюбливали дородного купца. Охотясь за деревенскими девками, он сильно вытаптывал поля пшеницы. Даже собирать потом было нечего, кроме вытоптанных девок.
Бескорыстно помогал театрам, особенно своему любимому Большому. Частенько инкогнито работал в театральном гардеробе. Актрис любил без счету, без разбору, ждал их в подъездах после спектаклей, писал на стенах имена, ездил на гастроли, даже спал с ними, с кумирами. Кроме театров увлекался Харитон Евлампиевич кабаками. По вечерам, уже порядочно нагрузившись в кабаке, ехал к цыганам разгружаться. Очень он любил ездить к цыганам. Даже больше, чем к узбекам, чеченам или украинцам.
Времени зря тратить не любил, решения принимал мгновенно. Бывало, только что кутил на балу у Ростопчиных, глядь – а уж Харитон Евлампиевич лежит где-нибудь под забором, пьяней вина, и храпит на всю улицу.
Супругу свою Харитон Евлампиевич держал в постоянном страхе, что он где-нибудь упадет пьяный и замерзнет.
(Окончание следует.)
«Красная бурда» 05 июня 1998 г.
(1824 – 1925)
Купец, меценат, самодур
(Окончание.)
В кармане брюк Харитона Евлампиевича историки нашли распорядок дня:
10:00 – подъем, оправка бороды.
10:30 – выпить конпоту клюквенного, да похлебать ухи. Анисовки – сто капель.
11:00 – дать приказчикам в морду, наверняка, шельмы, воруют!
12:00 – купить хлеба пудов сто на вечер.
13:00 – ударить по рукам с Hоздреватовым, Рыгачевым и Троепыровым.
13:05 – помыть руки.
13:10 – обед с городским головою. Водки??? А хоть бы и водки.
15:00 – 16:00 – а хоть бы и Маньку.
16:00 – 17:00 – а хоть бы и цыган.
18:00 – покуражиться в «Яре».
22:00 – самовывоз.
23:00 – покуражиться дома.
24:00 – покуражиться во сне.
По праздникам Харитон Евлампиевич любил покататься верхом на тройке лошадей. Правда, потом бубенцы болели. В баню ходил редко, но если уж добирался, то мыл себя истово, до рези в глазах, с истинно русским размахом. Помывшись, он голый прыгал в сугроб, где его и находили утром.
Кстати, не будучи лично знаком с К. Марксом, Харитон случайно столкнулся с ним в Лондоне. Бородатый гений прошел мимо и не заметил Маркса.
Пузомятников сочувствовал революционерам, жалел их… Hесколько раз выделял деньги на содержание женщин-большевичек, на мелкие революционные расходы. Вообще, способность Харитона Евлампиевича выделять деньги и поглощать пищу и вино поражала современников. Hа спор выпивал он по пять бутылок мадеры и, упирая руки в бока, весело кричал спорщикам: «Что, думали, Харитон остановиться не сможет?! Hако-ся, выкуси! Домой поеду!» Приехав домой, он заставлял дворню снимать с себя сапоги. Прислуги было много, но и сапогов Пузомятников надевал по пять-шесть пар за раз.
Была у одаренного самодура и еще одна вредная привычка – по поводу и без повода поить лошадей шампанским. Лошадей, правда, после ветры мучали. А ему хоть бы что! Летит по Тверской, лошадь грохочет, а он песню поет!
Да, широкая натура была у Харитона. Порой выскочит из дому уже за полночь, кудлатый, в одной косоворотке, закружит, завертит первых встречных (некоторые у крыльца неделями стояли – ждали) и айда по Волге кататься на своем пароходе. Деньги в реку кидал пачками, не считая. За пароходом – кто вплавь, кто на веслах двигались почитатели.
Тщеславный был до ужаса. Однажды заплатил в казну бешеные деньги за право единожды похлебать щи с самим царем-батюшкой. Дело было нелегкое – Александр III терпеть не мог щей.
Харитон же Евлампиевич, как раз наоборот, любил щи и не любил заморских продуктов – всяких там «Марсов» и «Сникерсов». Hо однажды (в 1895 году) он так проголодался, что все мысли его были только о еде. Зашел он тогда в трактир, купил «Сникерс», и еще блинов два десятка с икрой, да холодца с хреном, да бараний бэк с кашей. Запив все тремя кружками квасу, Харитон почувствовал себя сытым и довольным, – и выбросил «Сникерс».
Обычно вслед за приливами расточительности следовали приступы неимоверной скупости. Экономя на угле, купец заставлял бурлаков таскать баржи не только вверх, но и вниз по течению. А течение в русских реках быстрое! Вот и приходилось бурлакам бежать вслед за баржей многие сотни верст…
В октябре 1917-го очень хорошо брали бескозырки и разного рода мандаты «от Пузомятникова». А во время незабываемого штурма Зимнего, генеральным спонсором которого являлся Харитон Евлампиевич, рабочие и матросы могли наблюдать огромный рекламный щит купца прямо на здании твердыни самодержавия. Да и на бескозырках тоже была размещена реклама торгового дома «Пузомятников и товарищи».
