Дмитрий Мансуров - Молодильные яблоки
— А чего тянете так долго? Стражник у ворот говорил, что вы неделю назад закончили общегородской ремонт.
— Он прав. Но этот склад мы трогать боимся: за сотни лет там накопилось приличное количество пыли. Представляете, какое облако поднимется над городом в случае его сноса?
— Так бы сразу и сказали, что лень с этой рухлядью возиться! — зевнула Баба Яга. — Сколько лет себя помню, мужчины постоянно находили сотни отговорок, лишь бы ничего не делать.
— Между прочим, — заметил король, — это единственное деревянное строение в городе, которое держится столько лет. Игроки суеверны, они не разрешают красить и перестраивать склад: боятся, что удача покинет их вместе с исчезнувшими надписями. А если честно, то всем просто интересно, сколько еще протянет этот домик?
— Ну вот, а то какие-то туманные отговорки! — удовлетворенно сказала Яга.
— А кладовщика не убьет ударом рухнувшего потолка по голове? — спросил я.
— Он в каске! — Невозмутимость короля поражала.
— И она ему поможет?!
— Да, по ней опознают, где погибший кладовщик, а где придавленные спортсмены.
— Вы это серьезно?!
— Проскакали, Иван! — ухмыльнулся король. — Где твое чувство юмора?
— Какое еще чувство юмора?! – воскликнул я. — Такая битва намечается!
— А, вот это правильно! — согласился король. — Кстати, кладовщик у нас буйный, ему даже короли не указ. Опоздаешь к раздаче доспехов — закроет склад и будет работать только на их прием. Когда я был царевичем, он постоянно требовал возвращения доспехов в том виде, в котором их получили. Без вмятин, крови и прочего.
Внутри что-то екнуло: король открыл новые грани турнира. Это с какой силой надо лупить противника, чтобы кровь захлестала по доспехам?
— Крови?! – ахнул паривший недалеко от нас дракон. Он затрясся пуще обычного, закатил глаза и рухнул на траву. При его падении вздрогнула земля, нас подбросило, а волна по цепочке ушла метров на двадцать, заставляя подлететь всех, кто был поблизости. Склад задрожал, внутри загрохотало, и послышались незамысловатые, но весьма нелестные эпитеты.
— Что с ним? — испугался король. — Дракон боится слова «кровь»?
— Ага! — коротко ответила Яга.
— Но он же хищник, а хищники при виде крови не падают в обморок, они распаляются и дико звереют!
— И это правда, — кивнула Яга. — Вот сейчас он очнется и так распалится, что весь город от копоти почернеет!
— Э, нет, мы так не договаривались! — переполошился король. — Он сожжет столицу, повсюду деревянные постройки.
— Вы, главное, не кричите, когда он очнется, и все обойдется, — заверила Яга. — Возможно.
— Возможно?! – воскликнул король.
— Тихо! — цыкнула Яга. — Дракон в себя приходит! Ему нужны тишина и покой, а то подумает, что вокруг враги, и спалит вас ко всем чертям!
Король перешел на шепот.
— Но как он охотится, если боится крови?
— Что за вопрос: огнем обрабатывает перед нападением! Вам не доводилось сталкиваться с охотящимися драконами?
— Нет! — Короля почему-то передернуло. — Стало быть, использовать их в бою небезопасно, могут покалечить воинов при падении…
. – Я об этом с самого начала и толкую! — поддакнула Яга. — Драконы и служба — понятия несовместимые. Горынычи летают, где хотят и куда хотят. Добиться от них армейского повиновения и послушания тяжелее, чем выдрессировать африканских слонов! А еще они огнеопасны во сне. Подпалят чего — и вместо сражения с врагами начнется битва за погибающий урожай.
— Ясно… Иван, поторопись, а то не успеешь! Удачи в бою! — С этими словами Агат отошел к советнику, а Яга заговорщицки подмигнула дракону. Тот в ответ трехглаво моргнул и расплылся в мимолетной улыбке: шутка удалась.
Я мысленно перекрестился и пошел добывать доспехи. Как показывали огромные часы, турнир должен был начаться через пятнадцать минут, но участники уже толпились у красной полосы, за которой лежали ковры-самолеты.
— Мы будем болеть за тебя! — крикнула Яга мне вслед.
— Поспешай, Иван, поспешай! — шептала кукла за пазухой. — От смерти не убежишь, а так она и сама от страха отскочит! Вон как у тебя рожу-то от страха перекосило!
— Юлька, я понял, кто ты такая!
— Да ну? — недоверчиво переспросила она. — Опять?
— Опять! — поддакнул я. — Ты, Юлька, — Медленная Смерть!
— Чего?!
— Каждый день ты медленно убиваешь своими подколками, с неторопливым изуверством приближая момент моей смерти.
— А ты чего хочешь? — заинтересовалась она. — Получить подколки оптом и дать дуба, не сходя с места?
— Я хочу получить доспехи! — сказал я, подходя к складу. Юлька не ответила, догадавшись, что это не к ней.
— Держи! — Хмурый кладовщик вывалил на стол кучу разного хлама. — Надевай, пока не поздно! До начала турнира — совсем ничего.
— А это зачем? — спросил я, разглядывая жесткие металлические полоски с мягким войлоком на одной стороне и несколькими ремешками на другой.
— Это на ноги! — Кладовщик не жаждал давать подробные объяснения, что куда положено крепить и какая польза от приспособлений. Ограничиваясь короткой фразой: «Если сделали, значит, надо», он вручал полный комплект доспехов и звал следующего участника. Но ради меня сделал редкое исключение — похоже, определил, что я иностранец.
Костюм надежно защищал даже от запрещенных приемов: и во время соревнований встречались любители быстро вывести соперника из игры ударами по болевым точкам.
— Ремешки подтягиваешь там, там и там! — пояснял кладовщик. — Каску надень и не забудь закрепить: слетит в момент атаки, и с неба на землю ты уже не вернешься! В смысле, вернешься, конечно, но нам придется выслать безутешным родственникам весточку о твоем безвозвратно пошатнувшемся здоровье. Кто твои родители, сынок? Скажи заранее, и я обещаю, что напишу им в случае твоей безвременной кончины.
— Э-э-э… м-м-м… — задумался я. Стоит ли ему говорить о моем истинном происхождении или не стоит? — Вы не поверите, но мой отец — царь тридевятого царства. Только это огромный секрет, я путешествую инкогнито.
— Н-да? — задумчиво переспросил кладовщик. — От всего сердца советую, юный царевич: займи место в зрительном зале, тебе же приятнее будет! И цветы после турнира положат перед тобой, а не на твое надгробие.
— Почему вы так скептически относитесь к моему желанию участвовать в турнире?
— Дык пропадешь — война начнется! — пояснил кладовщик. — Цари не прощают гибели родных сыновей.
— Не переживайте, он не узнает!
— Как же не узнает, если я напишу ему о причинах твоей гибели?
— Зачем, если я еще жив?
— Не волнуйся, турнир тоже еще не начался.
— Царевич я или не царевич, в самом деле! — воскликнул я, случайно рассказав, кто я на самом деле.
— Царевич на все сто, ни отнять, ни прибавить! — не стал спорить кладовщик. Ему было все равно, кто участвует в турнире. — С пожизненным стажем. Но ты малоопытный игрок. В турнире первый раз участвуешь, верно?
— Верно. И что мне теперь, посыпать голову пеплом?
— Главное, чтобы ты не убил двух зайцев одним выстрелом и не превратил свой первый турнир в последний.
— Да я буду сражаться как…
— Верю! — кивнул кладовщик, не дослушав. — Но знаешь, остальные обещали то же самое. При таком раскладе мне останется только одно.
— Что именно?
Часы пробили десять часов. Трибуны взревели.
— Склад закрыт! — возвестил кладовщик. Дверца широкого окошка резко захлопнулась, я вздрогнул. Щелкнул внутренний засов.
Секундой позже он щелкнул еще раз, и кладовщик приоткрыл дверцу.
— Вот это! — пробормотал он и повесил деревянную табличку на крохотный ржавый гвоздик. Окошко захлопнулось с тем же грохотом. Дощечка закачалась на серой от грязи веревочке, я прочитал стершиеся буквы: «Ушел за носилками, бинтами и гипсом. Костыли, протезы и гробы выдаются в ста метрах за первым поворотом направо. Цветы и венки там же, через дверь!»
— Нас так просто не запугаешь! — гордо ответил я, поежившись.
Взяв шест, я подошел к красной черте, отделявшей игроков от ковров-самолетов. Арбитр турнира прошелся перед участниками, посчитал их количество, написал белым мелком на каждом игроке порядковый номер (я оказался предпоследним, пятьдесят вторым) и махнул рукой, подавая сигнал мальчишкам у колокольни. Счастливая ребятня подпрыгнула и повисла на веревке, привязанной к языку. Массивный колокол прогудел низкое «баамммм!!!».
Турнир начался.
Участники одновременно шагнули на ковры-самолеты. Я с непривычки чуть запоздал, и мой ковер взмыл в небо секундой позже.
Арбитр взмахнул руками, и тонкая, но прочная магическая сеть сама собой закрыла стадион. Кто бы и что бы ни упало до окончания турнира, оно будет задержано сетью: игроки, дождь, снег, град (не спрашивайте меня, почему вода не проскользнет мимо — магия, наверное), даже боковые башенки стадиона и метеориты. Зрителям сеть не мешала из-за тонкости нити, а игрокам дарила дополнительное чувство уверенности: они действовали куда смелее, зная, что в случае чего упадут не на голый песок и не разобьются.
