Кэтрин Коути - Стены из Хрусталя
— Хорошенькое имечко, ничего не скажешь! — протрубил он. — Раз назвался «изгоем,» думаешь, я прибегу тебя пожалеть? Поверю в твое раскаяние? Обойдешься! И… и сколько еще ты будешь мучить меня?
В карих глазах Рэкласта, больших и проницательных, темнела тайна. Но своих скелетов он не прятал по шкафам, а сажал за стол и угощал печеньем.
— Расслабься, — он беспечно улыбнулся.
— Со змеей в сапоге легче расслабиться. Зачем ты таскаешься за мной по пятам? Ты ж ничего не делаешь просто так.
— Не делаю. А нужно мне вот что: пусть меня впустят в чертоги как равного, дадут кубок и усадят у очага. Пусть меня пригласят. Пусть ты меня пригласишь.
— Этого никогда не произойдет.
— Почему, милард? Столько лет минуло. Прошлое превратилось в легенды, переплелось нитями гобеленов, застыло на салонных полотнах. Да что полотна — иллюстрации в книгах для юношества! Как будто все это выдумки досужих рифмачей. Ну, разве можно ссориться из-за того, что умещается в строчках, написанных белым стихом? Как будто никого и не было на самом деле — ни нас, ни тех, кто так с тобой поступил.
— Так со мной поступил только ты, — устало прикрывая глаза, отозвался Марсден. — Враль ты, каких мало. Давай уж, говори, зачем на самом деле приехал.
— Сегодня день Святого Стефана, — напомнил гость. — В наших краях этот день называют LА an DreoilМn — День Королька. Мальчишки охотятся на птиц, после ходят от дома к дому, песни поют, колядуют. Перо на удачу, добрый сэр! Пенни за перышко! — протянул он жалостливым голосом, а Марсден ощерился на него — хорош паясничать.
Сам же подкрался к окну и осторожно отодвинул штору, ожидая увидеть толпу ирландских вампиров, в пестрых платьях и соломенных масках. Ибо прецеденты имелись. По возвращению новобрачных из Йоркшира в Лондон, ирландцы устроили им торжественную встречу. Всю ночь скакали, били в сковородки, дурными голосами тянули баллады вроде «Домой вернулся мельник» и «Старуха, дверь закрой.» Понятно, кто за этим стоял.
Во дворе было пусто.
— Моя свита в отеле, все утомились в дороге. Как с вокзала, сразу туда.
— Чего ж вы не полетели? — поддразнил его Марсден. — На ирландцев Договор не распространяется. Вы на своем островке совсем оскотинились, бессмысленно вас и принуждать.
— Именно поэтому мои ребята отказываются от крови не только в декабре, но и еще и в июле. Хотят доказать, насколько ты неправ в их отношении. Кстати, они тебе такой подарок славный приготовили. Доркас лет 10 из теплицы не выбиралась, все скрещивала разные виды.
— Если опять шэмрок..! — взревел Мастер Лондона, вспоминая стойкий гибрид.
— Нет, росянка.
— Ну, это хорошее растение, — обрадовался лорд Марсден, но осекся, заметив довольную улыбку гостя. — А что она делает? Хватает воробьев на лету? И плюет ими в спину прохожим?
— Сочиняет лимерики.
Марсден поморщился очень выразительно.
— Мне следовало догадаться. Небось, и сарацинку приволок?
— Табиту? Ну конечно. Чтоб я своего сенешаля забыл!
— Сколько раз тебе повторять, что не может она быть сенешалем! Она женщина!
— Что с того? Здравого смысла у Табби столько, что хоть в долг давай, да и силы немеряно. Шутка ли — единственная служанка в многодетной семье! Она и при жизни была сильнее любого вампира… Так что, возьмешь перо на удачу? — вернулся он к первоначальной теме беседы.
— Много удачи в одном блохастом пере.
— А как насчет целой птицы?
С видом фокусника, готового достать из цилиндра как минимум страуса, вампир засунул руку в карман и, придерживая ее двумя пальцами за крыло, вытащил птицу, бурую в крапинку. Тело обмякло, головка моталась из сторону в сторону. Подмигнув, Рэкласт поднес королька поближе к камину, и он, отогревшись, встрепенулся, забился, возмущенно зачирикал. Стоило отпустить крыло, как птица пернатым метеором взлетела на верхнюю полку буфета. Выглядывая из-за тарелки, она косилась на вампиров блестящим черным глазом.
— Весь фарфор изгадит, — оскорбился Марсден. — Вот уж удача так удача. Впрочем, чего еще от тебя ожидать? Нет бы что толковое подарил, а то ведь такую чепуховину.
— Это не для тебя, это для Харриэт. Пусть потешится. Кстати, а где Харриэт? — спросил наблюдательный гость.
— Кто ее разберет? Поди, опять на чердаке болтается, саламандр своих муштрует.
— Обычно она вылетает мне навстречу, — заметил Рэкласт. — Жаль только, что Блейк подарка не возьмет, а ведь есть у меня для него кое-что полезное.
— Руки ему оборву, если он от тебя даже на чай примет.
— Не жадничай. Ты подарил ему целую вечность, я же хочу подарить всего-навсего один год.
— Как-так?
— А вот увидишь, — подмигнул гость. — Но вот чего я никак в толк не возьму — почему он до сих пор в оруженосцах ходит? Неужели у него нет заслуг перед тобой? Сделай его рыцарем, ему легче станет.
— Гранмерси, — насмешливо поклонился Марсден, — без твоих драгоценных советов я ну никак не обойдусь! Что лучше для Блейка — про то мне самому ведомо. Рано ему в рыцари, он еще совсем мальчишка!
— Разве я спорю? У него ветер в голове гуляет, но это не возрастное, а особенность характера, — с напускной печалью вздохнул Рэкласт. — И в пятьдесят лет можно быть таким же оболтусом, как в пять, с той лишь разницей, что у человека постарше куда больше возможностей донести свою глупость до общества. Что до Блейка, то ты просто не позволяешь ему стать самостоятельным. Не желаешь, чтобы у него появилось хоть что-то свое. Пока же он ловит ртом те капли, что падают мимо твоего кубка. С собаками общаться куда проще — не так ли, милард? В крайнем случае, просто укусят, а не прочитают нотацию.
Он отступил, ожидая нового взрыва, но Марсден лишь печально покачал головой.
— Сейчас ты говоришь совсем как она.
— Это лишь означает, что я прав, — не сразу ответил гость. — Она никогда не ошибалась.
— Так-то оно так, но сдается мне, что своими разговорами она выела у тебя душу еще в детстве. Еще до инициации. Так что терять тебе было нечего. Небось, поэтому ты так быстро оклемался. Веселишься, песенки поешь, — укорил его Мастер Лондона. — В любом случае, чего тебе надобно от моего слуги? Зачем к нему присматриваешься?
Рэкласт пожал плечами.
— Жду, когда он наставит тебе рога с леди Маргарет.
— Что?!
— Когда-нибудь слышал о карме?
— Это что еще за напасть?
— Учение, распространенное на Востоке — в Индии, Китае, Тибете. Зло, творимое человеком, всегда возвращается к нему. Знать бы, в какой форме. Мои расчеты, по-видимому, были неверны. Карма настигнет тебя как-то иначе.
— Тибет, Тибет, — старший вампир зашевелил губами, — Погоди, это ведь там царство пресвитера Иоанна?
— В некотором роде.
— Тогда другое дело! У местных-то жителей головы нет, рожа на брюхе, а мозги и вовсе невесть где. Такие соврут — недорого возьмут, — приободрился лорд Марсден. — И вообще, сначала эта карма должна с тобой поквитаться! Ты похлеще меня дров наломал.
— Со мной она уже поквиталась, — сказал Рэкласт, — И если ты ничего не понимаешь, то я наказан вдвойне.
* * *Когда ее мучитель покинул кабинет, Берта еще потопталась, ощупывая лицо, но ничего инородного так и не обнаружила. Может, просто пугал? Любит же порисоваться. Вцепившись в эту мысль, вампирша выскочила в коридор, чуть не натолкнувшись на Гизелу и Фанни. Маргарет стояла поодаль. Похоже, они уже приготовились подмести бертин прах. Увидев подругу живой — насколько возможно — и невредимой, Гизела подлетела к ней, но фроляйн Штайнберг вытянула руку.
— Не сейчас, Гизи! Подожди, ладно? Тут такие дела творятся! Такие дела!
Она понеслась в спальню Маванви. Ворвалась без стука, так что девушка, сидевшая у камина, подскочила от испуга и чуть не подавилась гренком, намазанным тремя слоями сливового джема.
— Фто-то флуфилось? — прочавкала Маванви.
— Еще как случилось! И полно тебе налегать на сладкое, зубы растворятся.
— И то верно, — покладисто сказала бывшая пациентка, отставляя тарелку с завтраком. — А вампирам хорошо, едите сколько хотите, и ни унции лишнего веса.
Пообщавшись с Маванви, любой рано или поздно начинал использовать свою голову в качестве стенобитного орудия. Девушка была неисправима. Даже самый нейтральный разговор, будь то о пароходостроении или о разведении цесарок, она умудрялась свести на вампиров.
— А ну-ка быстро одеваться! — топнула Берта, едва не добавив «а не то фрау Кальтерзиле на тебя натравлю.» — Потолковать надо.
Она решила не пугать девчонку заранее, но постепенно, как бы невзначай, вытолкать ее на улицу. Ведь если купается человек в лагуне, а кто-то закричит «Глянь, акула за спиной!», еще неизвестно, что произойдет — то ли он начнет подгребать быстрее, то ли пойдет на дно с перепугу.
