Елена Звездная - Мертвые игры
— Тебя не боюсь, тебя очень люблю, — исправилась я.
Пауль пискнул, вырвался из захвата и кинулся обниматься. Не боюсь пауков, не боюсь пауков, не боюсь…
Прозвенел звонок. Гобби выразительно протянул рюкзак, я же взяла Пауля и пошла показывать ему схему плетения растянутого на дверце шкафа восстанавливающего артефакта. Затем указала на нить, бусины, схему, вычерченную и растянутую на другой дверце и попросила:
— Попробуй повторить, то, что я уже сплела. А вот если я не вернусь, доплетешь это уже в соответствии со схемой, но если будет ошибка хоть в чем-то найдете вот этого артефактора, — я размашисто написала имя и адрес на схеме. — Все, а я пошла на лекции.
И забрав рюкзак у растерявшегося Гобби, я ушла.
В бой. Который смертный.
Страшно ли мне было? Ну, жизнь вообще штука страшная, моя особенно, так что… проверила наличие всех артефактов повторно. Жаль слабые. Даже все вместе они не заменяли артефакт Сирилла, и от прямого удара не уберегут, но — ножной браслет, амулет Иттарка, нагревается при опасности, ожерелье с ртутным камнем в хрустальной оболочке — светится, если рядом творят плетения смертельной магии, у всех остальных функции не оповещательные, ожерелья вызывают искривления плетений, браслеты действуют как громоотводы, так что, к примеру, молнией меня теперь не убьешь. Нет, волосы выпадут, и зрение может испортиться, но молния теперь не смертельно опасна. И все равно жутковато. Ладно, вру — страшно мне. Жить хочется.
Из женского общежития я выходила со всеми мерами предосторожности — сначала высунула ногу. Нет, я встретить кого-либо не боялась — звонок уже прозвенел и все уже сидели на лекции. Так что, приподняв край мантии, я высунула ногу. Потрясла браслетиком — ничего. Ага, прямой угрозы жизни нет.
Все, теперь можно идти.
И я, оправив мантию, с видом победителя вышла на лестницу.
А там, впереди, перед собственно тремя этими ступеньками, с самым потрясенным видом обретались глазастый, носатый и рыжий.
Я замерла. Потом медленно оглянулась на дверь, представила себе позор века — сначала из-за двери высовывается ножка, трясется в странных судорогах, потом исчезает, затем дверь приоткрывается и появляюсь я! Не удивительно, что некромантов оторопь взяла.
— Это была не я, — бодро солгала команде, — та адептка со странностями уже убежала, я за ней выходила.
И улыбнулась.
Парни, все трое, как-то вдруг вышли из оторопи, и слаженно шагнули ко мне.
— Вы меня теперь меня втроем охранять будете? — удивленно поинтересовалась я.
Норт прищурился, сделал знак некромантам, и те остались стоять на месте, когда сам Дастел решительно направился ко мне, подошел вплотную, оглядел с головы до ног, чуть пригнулся, и я вдруг совершенно неожиданно оказалась перекинутой через его плечо.
— Дастел! — мой визг разнесся по территории Некроса.
— Как твой жених, — шлепок прозвучал звонко, — я имею полное право носить свою невесту на руках.
Недобро это прозвучало.
Стремительно сбежав по ступеням, Норт направился в третий корпус, где традиционно встречались все факультеты, так как именно в третьем корпусе находились аудитории по общим предметам.
— Ты мне за это заплатишь! — грозно пообещала я.
— Вот лучше не зли меня, — прошипел в ответ Дастел.
Я сочла наиболее благоразумным промолчать. Тем более что ни в какие злачные места меня не тащили, так что…
Стоило все же повозмущаться, пока была возможность, потому что когда Дастел приволок меня в фое и поставил на ноги у стенда «Победители Мертвых Игр Некроса», первое, что я увидела, был ректор, второе — рыдающая куратор Тейша, третье — три уже мокрых листка в ее руках, четвертое — смущенного господина Дайлера, нашего мага-техника, который виновато, и видимо не в первый раз произнес:
— Срок защиты задан на двадцать семь часов, я ничего не могу сделать, это весьма дорогое и самообновляющееся заклинание…
А причем тут я? Вот хотелось бы спросить, но хорошо, что не спросила, потому что увидела жирным шрифтом:
«Биография Норта Дастела в переводе гоблина».
И вспомнилась мне пантомима Пауля, и написание, и хихиканье умертвий ночью, и сочувствие саламандрочки…
— Как ты могла, Риа?! — взвыла неожиданно куратор.
Норт же, молча подошел к ней, забрал листки, вернулся ко мне, сунул с таким видом, что не взять было бы страшно. Взяла, читаю первое предложение с листка:
«Капитан команды Некроса, Нортаэш Эгар Дастел Веридан, родился в семье лорда Ингормаш Дастел Веридана и был долгожданным сыном и наследником уважаемого рода темных магов».
Все цивилизованно. Перевожу взгляд на стенд, вижу яркую, чуть мерцающую первую строку другой биографии и с ужасом читаю:
«Кэпа нашего, Нортика Доставучего по кличке Глазюшка, папаша ждал с нетерпением. И как тот на свет вылез, взялся от радости пеленки сам стирать, подгузники сам вязать. Обрадовался, в общем».
— Мама, — только и сказала я.
— Читай дальше! — прошипел надо мной Нортик Доставучий, в смысле… ой.
Это ж оно сразу с первого прочтения на язык легло, это как все теперь Норта называть будут? Вот, Тьма!
Читаю дальше с листка:
«Первые победы Норт Дастел одерживал еще в юном возрасте, став победителем Мертвых Игр провинции Каеша, и региональных игр. В Некросе победы талантливого игрока множились».
Перевод гоблина:
«Задирать нос Нортик Доставучий начал рано, слишком рано, но успешно. Вскоре нос Нортика Доставучего был самым гордым везде, куда только совался, получив в данном учебном заведении почетное звание некро-носа!».
Я не смеялась, я очень старательно не смеялась, и, стараясь скрыть все за приступом сухого и неуместного кашля. Глаза у Норта стали такие выразительные. Молча протянула ему его биографию, и почему-то взялась читать вторую.
На листочке: «Данниас Шей Бакарри — потомственный некромант знаменитого южного рода Бакарри, впервые ощутил призыв темного источника в возрасте трех лет и в том же году получил десятую степень Некромантии. С годами дар Данниаса развивался и в семь лет он уже был подающим надежды участником детской команды по Играм Тьмы. Но Данниас никогда не был согласен на роль „подающего надежды“ и в возрасте десяти лет он вступил в городскую юношескую команду Мертвых игр. Именно здесь в полной мере раскрылся талант перспективного игрока — Дана Шея».
Интересная биография, кстати, хорошо написанная, вот только почему-то так и хочется на стенд посмотреть. Я и глянула.
«А не повезло нашему Рыжику!» — гласила первая строчка.
Я едва в голос не рассмеялсь, и пришлось кусая губы, делать вид, что внимательно читаю дальше.
«В возрасте трех лет Данюшик Шебуршной осерчал по страшной силе, отказываясь молочную кашку вкушать на завтрак, и проснулся в нем темный источник. А кашу он все равно съел, у мамани темный источник куда раньше проснулся, а потому спорить с ней было бесполезно, вследствие чего в семь лет Рыжулик свалил из рода Бакарри, где все с источником, туда где его почти ни у кого не было. Чтоб быть самым рыжим в стае, если кто не понял. Не срослось…»
У меня дрожит живот и плечи вздрагивают, необходимость при этом делать серьезное лицо — добивает. Дан сердито сопит, видимо я плохо скрываю эмоции. Читаю дальше!
«Не срослось… в Играх Тьмы у всех темный источник имеется! Три года страдал от несправедливости наш Шебуршунчик, да только так и не стал самым рыжим. И решил Рыжулик в Мертвые игры податься, там мол все брюнеты, один я рыжеморденький буду. И пришло оно — рыжее счастье».
У меня появилось странное ощущение близости смерти. Думаю с чего бы, потом поняла — Дан обиженно сопеть перестал и теперь смотрит на меня взглядом опытного палача, планирующего смерть с особой жестокостью. В смысле, что смерть будет особо жестокая, ну и планы тоже.
Решила разрядить обстановку, сказав «Дан, это не я писала». Но почему-то глянула на ректора — лорд Гаэр-аш смотрел на стенд, дочитывая, судя по направленности взгляда биографию Норта, и у него тоже плечи вздрагивали. Едва заметно, и лицо хранило хмурую невозмутимость, но плечи… Ректор повернул голову, я мгновенно отвела взгляд и произнесла:
— Рыжуль…
Запнулась. И хотела же сказать «Дан»… Молча взялась смотреть следующую биографию.
На листке: «Эдвин Харн».
Я вот даже удивилась, получается род не дворянский. Так и оказалось, потому как далее значилось: «Ярчайший представитель военного рода Харн, владеющий не только Боевой магией высочайшего двенадцатого уровня, но так же Магией смерти, доведенной путем долгих тренировок и обучения до шестого уровня. В двенадцать лет награжден Кубком Огня, и стал первым столь юным победителем состязаний боевых магов. В возрасте пятнадцати лет участвовал в боях под Карваром, награжден орденом Мужества первой степени, а так же титулом Лорд Таррака за заслуги перед королевством».
