Ксения Баштовая - И дорога к себе так длинна
Плюс ко всему Мяу очень не нравилось помещение, где оказались путешественники. Было оно, конечно, не настолько противным, как лагерь кынсов, но каким-то чересчур… стерильным, что ли, чистым. Чем-то похожим на тот самый покинутый город. Радовало одно: ничего пугающего в этом месте не было.
Эльф спрятал полезную пластинку обратно в карман и огляделся вокруг. Нужно было срочно предпринять какие-то действия. Иначе Матею уже никто не поможет.
Шагнув вперед и с трудом разглядев водяного в царящем полумраке, эльф тряхнул вудаша за плечо и осторожно попытался его усадить… Безрезультатно. Создавалось такое впечатление, что у водяного пропали если не все кости, то очень и очень многие — парень мягко заваливался на бок, буквально вытекая из рук у эльфа.
— Вот Тьма! — тихо ругнулся Элиаш и присел на корточки рядом с раненым. — Что с ним прикажешь делать?
Летисия провела ладонью по лбу вудаша, стирая пот:
— Если бы мы были в лесу, я могла бы помочь, а так…
— Если бы мы были в лесу, тебя бы уничтожили кынсы, — огрызнулся эльф. На миг ему показалось, что над головой раздалось какое-то жужжание, юноша вскинул голову, но разглядеть в темноте ничего не смог.
Кажется, дриада обиделась на такой грубый ответ. Но сказать ничего не успела. На стене коридора, прямо возле девушки, вспыхнула желтая стрелка, указывающая куда-то в глубь прохода. А над стрелкой загорелись какие-то странные письмена.
— Что это? — удивилась Летти, не отрывая удивленного взгляда от стены.
— Без понятия, — напряженно откликнулся эльф, осторожно касаясь запястья. «Восприимчивость к внешним раздражителям увеличена на семь процентов».
Письмена задумчиво помигали и исчезли, сменившись новой непонятной надписью. Впрочем, и она продержалась недолго — примерно через минуту вместо нее появилась другая. Потом третья, четвертая… Элиаш уже отчаялся хоть что-то понять, когда на месте загадочных посланий начали появляться одна за другой буквы вудашского алфавита.
— «Медицинский кабинет», — начал читать вслух пораженный эльф. Буквы помигали и надпись изменилась: — «Лечебная комната».
— Это туда? В смысле, в ту сторону, куда указывает стрелка? — оживилась Летисия. Если первое словосочетание было ей непонятно, то значение второго она знала.
— Н-наверное, — неуверенно протянул юноша.
— Тогда пошли!
— Но…
— Пошли-пошли. Выйти мы не можем, там кынсы, а тут могут вылечить Матея. Идем же!
Эльф так и не понял, то ли Летти действительно настолько наивна, что не понимает, как это может быть опасно, то ли просто прикидывается.
С каждым шагом в коридоре становилось все светлее. Казалось, кто-то невидимый идет рядом с Летисией и Элиашем, тащившими вудаша, и постепенно увеличивает яркость света.
Как выяснилось, путешественники оказались в длинном коридоре. Стены его были обиты светло-серыми плитами, на потолке разместились круглые фонари, кое-где виднелись деревянные двери, но эльф и дриада упрямо шли вперед — туда, куда указывала стрелка. Она не оставалась на месте, а плавно двигалась по стене вперед вместе с путешественниками. К тому моменту, как в коридоре зажглись фонари, указатель поменял цвет, из желтого стал алым, но надпись над ним — «Лечебная комната» — осталась прежней.
Внезапно створки одной из дверей раздвинулись в стороны. Стрелка мигнула, свернулась кольцом, указывая на собственный хвост, крутнулась на месте и исчезла.
Летти и Элиаш переглянулись и шагнули вперед. Выбора у них просто не было. Совершенно забытый Мяу обиженно хлюпнул и вкатился вслед за ними.
И с точки зрения эльфа, и по мысли дриады помещение меньше всего напоминало медицинский кабинет или лечебную комнату, тут уж называй как хочешь. Хотя бы потому, что в самой комнате не было ничего и никого. Ни шкафа с лекарствами, ни столика с медицинскими инструментами, ни даже врача. Лишь из одной беленой стены вырастала широкая то ли полка, то ли кровать.
Что думал по поводу этого помещения заглот, осталось тайной.
— Уложите пациента на лежанку, — флегматично предложил откуда-то сверху ровный металлический голос.
После некоторых раздумий путешественники решили подчиниться приказу. Все равно хуже уже не будет.
Едва Матей оказался на этой странной полке, как над ним вырос округлый полупрозрачный купол. По полусфере забегали разноцветные огоньки, и все тот же голос, доносившийся откуда-то сверху, поведал:
— Предварительный основной диагноз: обезвоживание. Предварительный дополнительный диагноз: болевой шок. Ориентировочный срок лечения — пятнадцать часов.
Лампочки мигнули напоследок, и купол вместе с Матеем плавно задвинулся в стену, словно его никогда и не было.
— А… А… А… Что это такое?! — взвизгнула дриада, понявшая из услышанного хорошо если половину. — Это куда?! Это зачем?! Элиаш, сделай что-нибудь!
В отличие от нее, Элиаш понял чуть больше. В частности то, что мешать механизму не стоит. Правда, поведать об этом дриаде он не успел.
— Да не будет с ним ничего… Подлечат, и станет как новенький, — благодушно сообщил новый голос. В этом голосе, в отличие от предыдущего, слышались какие-то интонации. Да и был он не металлическим, а теплым, мягким и очень приятным.
Впрочем, дриаде хватило того, что его обладателя не было видно.
— Кто здесь? — Девушка шарахнулась за спину эльфа.
Она и сама не могла бы сказать, что ее так напугало и почему она не побоялась первого голоса, а второй поверг в такой ужас.
— «Здесь» — это где? — В голосе зазвучала легкая ирония.
Дриада выглянула из-за спины Элиаша:
— Ну… Здесь! — Широкий взмах рукой должен был охватить все помещение.
— А поконкретнее?
— А может, — не выдержал молчавший до этого времени эльф, — вы перестанете шутить и покажетесь?
Тихий вздох:
— Если бы я был на это способен… Впрочем, если вы настаиваете… Следуйте за указателем. — На стене вспыхнула новая стрела.
— А… — чуть успокоившаяся девушка оглянулась на стену, в которой скрылся саркофаг с Матеем.
— С вашим спутником все будет в полном порядке. Обещаю. Как и было сказано, примерно через пятнадцать часов — продолжительность лечения может варьироваться — он будет полностью здоров.
И почему-то на этот раз Летти поверила неизвестному.
Новый указатель привел дриаду, эльфа и заглота, катившегося вслед за двуногими, в небольшое помещение. На полу был расстелен пушистый зеленый ковер, у дальней стены — диван и кресла, вокруг круглого столика разместилось несколько стульев с гнутыми ножками, на стене висели картины. На одной из картин была изображена веселая смеющаяся пара: он — усатый, крепко сложенный, в серьезном черном костюме, она — хрупкая, золотоволосая, в легком сарафане. На глазах у обоих очки. На второй картине был запечатлен серьезный карапуз лет шести от роду. В серых наглаженных брюках и рубашке с бабочкой, он казался старше своего возраста.
— И? — удивленно заозиралась дриада, пытаясь разглядеть собеседника, приведшего их сюда. — Где вы?
— Присядьте, вон кресла. — Кажется, в голосе неизвестного проскользнула легкая ирония. — Объяснять долго.
Путешественники переглянулись и не придумали ничего лучше, кроме как послушаться говорящего.
— Ну? — Первой, как обычно, не выдержала дриада.
Тихий грустный смешок.
В дальнем углу комнаты вдруг появилось неясное мерцание. Крошечные искорки загорались под самым потолком, падали на ковер, вновь взлетали ввысь.
У Летисии мгновенно зарябило в глазах. Девушка зажмурилась, мотнула головой. И пропустила тот момент, когда из сияния соткалась полупрозрачная фигура. Худощавый сероглазый парень огляделся по сторонам, провел ладонью по русым волосам, стянутым в хвост, огладил ладонью рубашку и брюки, стряхивая невидимую пыль, и лишь после этого перевел взгляд на гостей.
— Довольны? — В уже знакомом голосе вновь проскользнула усмешка. И, прежде чем кто-то успел ответить, хозяин странного жилища продолжил: — Так я выглядел триста лет назад. Ну или чуть побольше. Давно не подсчитывал.
Путешественники пораженно уставились на непонятное создание. Мало того, что сквозь него была видна стена, так он еще и утверждает, что прожил больше трехсот лет! Это же просто уму непостижимо!
— Вы серьезно? — уточнила потрясенная дриада. Представить существо, способное просуществовать три века, она просто не могла.
Полупрозрачный силуэт пожал плечами:
— Абсолютно.
— Столько не живут! — подался вперед эльф.
Новая усмешка:
— Жизнь, как утверждал некий Энгельс, есть форма существования белковых тел. Так как белковые соединения в настоящий момент в системе моей, если так можно выразиться, жизнедеятельности отсутствуют, получается, я и не живу.
