Инна Георгиева - Колыбельная для Титана
Полина с Наташкой переглянулись:
— Тогда решено! — с энтузиазмом подтянула поводья Игнатова. Я обернулась и, отыскав глазами Шурика, повторила:
— Мне все еще не нравится эта идея!
— Тогда можешь оставаться, — бросила Наташка, поддевая каблуками Чудо и съезжая с тропинки. Полина глянула ей в след и положила руку мне на сгиб локтя:
— Она права, Ева, — сказала, с улыбкой глядя в глаза. — Ты можешь остаться, а я тебе потом все расскажу. Но если поедешь с нами — будет куда интереснее.
— Черт! — выругалась я. — Ты всегда знаешь, как подбить меня на сумасшедший поступок!
Полина засмеялась, пожимая плечами:
— Я же твой лучший друг! Это — моя святая обязанность, — и послала Галину Петровну следом за мерином Игнатовой. Я вздохнула, понимая, что в чем-то она права. Не в плане дружбы, конечно: здесь наши взгляды здорово расходятся. Но на живущую в лесу по законам природы ведьму действительно хотелось посмотреть. Может, у нее в хатке домовой живет или банник! И еще Казакова корову упоминала — значит, баган точно должен быть. А вдруг ведьма меня еще и с лешим познакомит?! Мама ведь говорила, что есть еще леса, где они водятся!
— Погоди, Полина! — закричала, понимая, что упустить такой шанс просто не могу и резко поворачивая Чемпиона в сторону, откуда доносилось разъяренное ржание Галины Петровны и не менее гневное обещание Знахарки выкупить эту сволочь у конюха и пустить на салями. — Я с вами!
Правда, уехать так просто не получилось, что, впрочем, и неудивительно, учитывая, от кого мы пытались улизнуть. И пока Полина сражалась с Галиной Петровной, пытаясь поставить ее мордой в правильном направлении, сквозь полосу леса буквально проломилась троица Соколовых.
— Вы куда намылились? — неумело дергая за повод Марусю, от чего та раздраженно трясла головой и била передним копытом, поинтересовался Егор.
— Здесь недалеко! — в один голос ответили Наташка с Полиной. Я промолчала, наблюдая, как Шурик пытается убедить Валькирию — свою каурую лошадку, что в следующие кусты нырять пока не нужно. Она у него вообще была на редкость исполнительной: один раз направление указал — и сиди себе, наслаждайся красотами природы. Главное — вовремя затормозить.
— Нас в компанию возьмете? — с невинной улыбкой попросился Егор.
— Вообще-то мы хотели… — начала было Полина, но Игнатова коварно улыбнулась и приветливо махнула рукой:
— Конечно, возьмем. Только учтите: ехать будем быстро. Справитесь?
Шурик нахмурился. Я, честно говоря, на месте Егора тоже задумалась, с чего бы Игнатовой делать такое доброе и ласковое лицо. Да и Богдан не выглядел таким уж воодушевленным — казалось, он вообще не понимал, зачем свернул с тропинки. Но было поздно:
— Конечно, справимся! — за всех ответил старший Соколов. — Что тут сложного-то?
О, я могла бы ему ответить! Если бы мне, конечно дали слово, а этот великовозрастный «я ж мужик!» захотел бы выслушать. Так ведь разве он хотел?
— Отлично! — осклабилась Игнатова. — Тогда не отставайте! Н-но!
И первая помчалась вперед. Пьетрик с сочувствием покосился на парней и припустился туда же. Затем рванула Галина Петровна — скорее за компанию, а не потому что так велела Полина: та, кажется, хотела быть поближе к Богдану, а еще лучше — заставить его отказаться от идеи отбивать себе пятую точку, несясь галопом по пересеченной местности. Следом, также повинуясь стадному инстинкту, поскакала Маруся, а за ней и Валькирия с Богдановской Криптой. И только потом, замыкая цепь, я пустила в галоп Чемпиона. Вряд ли, конечно, мое присутствие хоть как-то помогло бы парням но, по крайней мере, так была надежда никого не потерять по дороге.
— А ведь совсем ничего страшного, — с вымученной улыбкой выдал Егор и свалился с лошади. — Если надо, могу повторить. И вообще — я был к этому готов!
— Да неужели? — насмешливо уточнила Наташка, с высоты своего Чуда глядя на Соколова и вот прямо всем своим естеством излучая вопрос: «удовлетворена ли я этой жертвой или помучить его еще немножко?».
— Конечно! — натужно проскрипел Егор, отчего мы, разумеется, сразу ему поверили. — Я же ехал на лыжах кататься. А в этом деле синяки и переломы — обычная практика. Правда, я надеялся покалечиться в конце уикэнда, а не в самом начале, но тут уж как повезет.
— Егорушка! — всполошилась я, как раз в эту минуту вылетев из леса и услышав последнюю фразу. — Ты себе что-то сломал?!
— Пока не определил, — честно ответил братец. Наташка криво усмехнулась:
— Тогда хватит ныть и поднимайся! Если бы сломал — определил бы сразу, — и спрыгнула на землю. Следом посползали остальные братцы-Соколовы, которые, — я по лицам видела, — на ногах держались из чистого упрямства. Полина с Галины Петровны скорее катапультировалась, но при этом довольно прицельно — прямо в руки Богдану. Так что на землю они упали тандемом, только Поле было мягче.
— Ой, прости, — проворковала она, прижимаясь к бедняге бюстом. Я хмыкнула: похоже, Казакова считала, что раз он ее-таки поймал, то это, во-первых, очень по-рыцарски, что сразу делало Богдана в три раза привлекательнее обычного, а во-вторых — большой шаг на пути к их примирению. То, что она не оставила ему выбора, коварно прыгнув сверху, ее особо не беспокоило. Полина вообще в таких случаях мало прислушивалась к робким попыткам противоположной стороны что-то промурлыкать в свою защиту. Ибо считала, что ничего нового ей все равно не скажут — она ведь любит, а значит, способна понять своего «рыцаря» без слов! А потому когда распластавшийся по земле Соколов простонал что-то типа:
— Прощайте мои бедные… — она обхватила его за шею и участливо залепетала:
— Джинсы? Рубашка? Это Zara? Ой, прости, Богданчик! Я куплю тебе новую… когда-нибудь!
— …почки! Мои бедные почки! — мрачно закончил фразу метросексуал, чем вызвал приступ неконтролируемого ржача даже у валявшегося рядом старшего Соколова. Хотя, если честно, я тоже думала, что причитает братец по одежке: кто же знал, что в кои-то веки у него сместился приоритет?
Единственным из Соколовых, кто в итоге так и не побывал на зеленой весенней травке, оказался Шурик. Да и то скорее благодаря Марусе, которую он любовно обнял за шею и не отпускал, пока ноги снова не начали слушаться. А это, в свою очередь, дало ему несколько минут свободного времени, чтобы оглядеться и выразить вслух наш общий вопрос:
— Где мы?
И, если честно, лучшим ответом на него было бы:
— В гостях у сказки!
Потому что назвать хоромы заклинательницы змей «деревенской хаткой» просто язык не поворачивался. Это был настоящий русский терем с башенкой-смотрильней, сенями, горницей и крышей из красной черепицы. Да ему только частокола по периметру для полноты картинки не хватало!
— Фигасе бабуля на травках зарабатывает, — протянула Игнатова.
— А может, она просто нужную траву продает, — сползла-таки с Богдана Полина. — Пьетрик, вы тут поблизости полянки с коноплей не находили?
Парень улыбнулся и толкнул невысокую деревянную калитку, рядом с которой действительно возвышалась на некоем подобие флагштока табличка «Великая заклинательница змей». Переглянувшись, мы взяли под уздцы лошадей и следом за своим отважным проводником ступили во двор ведьмы. Он оказался не таким и большим (что неудивительно — вокруг-то рос лес: сложно, наверное, было его выкорчевывать) и там действительно сильно пахло коровой. В отличие от магии — ее на этой территории не было совсем, что я могла утверждать со всей уверенностью. Кто бы здесь ни жил — к ведьмам он не имел никакого отношения. Хотя антураж впечатлял: предприимчивая бабуля даже тотемный столб в углу двора зачем-то установила.
— Так нафига, ты говоришь, мы сюда прискакали? — шепотом поинтересовался Шурик, наклоняясь к моему уху. Похоже, он тоже сразу просек шарлатанку.
Я вздохнула, покосившись на парня раздраженным взглядом:
— Вообще-то никто не просил вас ехать за нами.
— И зря! — неожиданно ответил Шурик. — Именно это ты и должна была сделать.
— Серьезно?! — удивленно вытаращилась на него я. — Чтобы ты тут же попытался нас отговорить?
— Нет, ну если бы я знал, что мы припремся к лесной «шаманке», — Алекс сделал характерный жест руками, будто взяв последнее слово в кавычки, — которой, к тому же, не окажется дома, может, и попытался бы. Но ведь ты с подружкой своей могла и к Чупакабре в гости заявиться…
— К кому?! — ахнула я, но тут дверь терема распахнулась и нам на встречу, широко раскинув руки, выскочила… ой, честное слово, лучше бы это и правда была Чупакабра!
Цветастый платок, пышное платье с множеством юбок, длинные черные волосы и «шоколадная» кожа — я бы не удивилась, если бы эту «шаманку» звали какой-нибудь Кармелитой.
— Кажется, я начинаю догадываться, как именно она зарабатывает, — пробормотал Алекс, и это было все, что он успел сказать прежде, чем на нас налетел смерч из одной жизнерадостной цыганки:
