Надежда Первухина - Курортная зона
“Полукровки? Где я это слышала? Точно, у Фриды! Она говорила, что у фламенг тоже бывали связи с людьми, связи, порождающие убогих полукровок! Интересно как! Ни чистый разум, обремененный примитивной материальностью плазмы, ни разумная материя почему-то никак не могут обойтись без какого-то паршиво слепленного хомо сапиенса. у которого и с энергией туго, и материя так себе организована, а про разум-интеллект говорить вообще лучше шепотом! Почему эти столь развитые сущности — фламенги и морферы — не смели нас с лица земли хоть в то же “послепотопное” время и не принялись царевать вовсю? Почему они тянулись к нам, жаждали с нами — потными, тупыми, мало живущими и вечно болеющими — общения и даже любви?!”
От этих мыслей Лариса слегка задохнулась — вспомнилась ей фламенгина любовь. А еще почему-то вспомнилась собака. Воспоминание из далекого отрочества. Породистый стаффордшир, живший у богатых соседей-дачников. Его Лариса и видела-то мельком, потому что на даче Старика она не отдыхом занималась… Так вот этот пес, обласканный и вылизанный хозяевами донельзя, почему-то часами караулил когда Лариса появится в поле его зрения. И тут начинался кошмар: стаффорд заливался лаем-хохотом от радости, что видит Ларису, кидался вылизывать ее исцарапанные коленки и лодыжки, звал играть мел траву хвостом, ползал за Ларисой на пузе и смотрел на нее с такой ненормальной любовью, что у нес иногда щипало в носу от подступающих слез. Она играла с псом, покуда хозяева не спохватывались, целой канонадой воплей не отзывали его на место прочь от подозрительной девочки — и не уводили стаффорда за забор своей трехэтажной дачи. А потом Лариса и все дачные окрестности слушали, как пес выл. Выл до тех пор, пока ему снова не предоставляли возможность ползать за Ларисой на пузе и преданно смотреть ей в глаза. Она никак не старалась его приручить. Видимо, пес был приручен ею изначально, в каких-нибудь прежних жизнях…
Так вот, может быть, потому фламенги и морферы и не истребляют людей? Потому и не стыдятся заводить от них полукровок, не брезгуют человеческим обликом…
Потому что… любят?
И не как те дачные хозяева — своего пса (а они его любили, честно!).
А как тот самый пес — бездомную, безродную и беспородную Ларису.
Странностей, странностей-то сколько в этом лучшем из миров!..
— Лариса, ты меня слушаешь?
— Прости, Вера. Просто твой рассказ навел на кое-какие размышления.
— А именно?
— Никогда бы не подумала, что они существуют. Сосуществуют. С нами рядом. Вера, а какие они еще?
— То есть?
— Ну, их свойства. Или отличительные черты…
— Я так полагаю, с двумя основными их свойствами ты уже ознакомилась. Благодаря Ежинскому. Первое: способность в любой момент полностью изменять свою внешнюю и внутреннюю структуру, а второе — неудержимая никакими категорическими императивами тяга к человеческой самке. Кстати, ты думаешь культ Прекрасной Дамы придумали рыцари-люди ? Ни фига подобного! Рыцари-морферы ! Да, то, что среди морферов нет плебеев, а одни высокородные сущности. — тоже их традиция. Древняя. Потому что вещество, симулирующее в их организмах функции человеческой крови, — голубого цвета. Отсюда и пошло выражение “голубая кровь”. Кроме того, во время древних эпидемий чумы, холеры, оспы и инквизиции выживали именно морферы (и те, кою им удалось спасти). И, соответственно, выжившие получали титулы, звания, правящие посты… А еще чистокровные морферы, притом не вступавшие ни разу в связь с самкой-человеком, жили катастрофически долго. И до сих пор живут. Некоторые. Барону фон Вымпелю, кажется, около семисот лет.
— А Ежинскому?
— Что — Ежинскому?
— Сколько… лет?
— Не уверена, что больше сотни. По слухам, он безрассудно похотлив. И тем самым теряет свое право на чистоту крови и долгожительство. Да, вот еще что… Морферы — не дураки. Они знают, что люди хоть и мало живут, зато отличаются наблюдательностью. Поэтому, не желая выдавать себя, морферы стараются жить или в полностью безлюдной местности, или в мегаполисах, где никто ни на кого внимания особо не обращает. А еще морфер примерно раз в четверть века полностью перестраивает свои материальный облик. Не временный — то человек, то зайчик, то пресноводная черепаха… или баобаб, или колония полезных молочнокислых бактерий, обладающая интеллектом, — а более-менее постоянный, принятый облик. Кстати, идеей метемпсихоза люди обязаны тоже морферам. Просто кто-то когда-то услышал о перестройке и осмыслил все на человеческий лад. И учение слепил. Эзотерических обществ понаоткрывали…
— А можно… убить морфера?
Вера с некоторой иронией исподлобья поглядела на Ларису:
— Профессионально интересуешься или в обших чертах?
— В общих.
— Тогда я могу с тобой поделиться только версией. Причем моей версией. Я долго живу среди морферов, точнее, почти постоянно. И наблюдаю за ними. Так вот, ни один морфер из тех, кого я имела честь наблюдать, ни разу не употреблял напитков, содержащих этиловый спирт. Ни водку, ни вино, ни пиво. Шампанское — только сладкое, настоящее сладкое и не больше глотка — для поддержания реноме: все-таки дворяне, обязаны пить, кутить и все такое. Возможно, что растворы этилового спирта для морферов гибельны. А возможно, просто вызывают диарею. Проверять — не проверяла. Да и не вышло бы: любой морфер учует своего алкогольного врага за тысячу верст и подпоить себя не позволит.
— Интер-ресно. Не повезло морферам.
— В смысле?
— Вечные трезвенники.
— Да уж… В отличие от них безбоязненно потреблять этиловый спирт во всех его проявлениях могут только люди…
“И фламенги”, — мысленно добавила Лариса, вспомнив, как Фрида поила ее потрясающим вином со звучным названием фандагейро.
— И фламенги, — словно повторила Вера Ларисину мысль.
Ларису словно током тряхнуло. Она уставилась на писательницу:
— Ты… ты и о них знаешь?
— Да, — очень спокойно сказала Вера.
— Тогда что ты о них знаешь? Что?! Вера удивленно воззрилась на Ларису:
— Ты что так кричишь?
Лариса обессилено откинулась в кресле:
— Я была… в плену, а может, в гостях у одной фламенги. Мне тогда казалось, что я или сошла с ума, или мир вокруг меня полностью изменился. Но дело даже не в этом. Она, та фламенга, тоже убийцу, и ей заказали убить… тебя.
Вера медленно кивнула, не сводя глаз с Ларисы
— Но эта фламенга передоверила поручение тебе Человеку. Так?
— Так. И я хочу знать почему.
— Потому что фламенги — сущность, абсолютна противоположная сущности морферов. Они тщательно избегают какого-либо контакта друг с другом. Ведь ты видела, что есть фламенга, да?
— Да… — Лариса передернула плечами. “Я горю ”.
— Так вот. Фламенги — чистый разум, способный только временно подчинять себе материю и как-то организовывать ее. Поэтому у фламенги нет материального носителя, ибо все, что подпадает под воздействие энергии разума фламенги, становится ее телом.
— А пламя?
— Что есть пламя? Хаос. А если глядеть глубже-то свободное состояние материи. Плазма. Фламенга — разум, своей силой упорядочивающий плазму творящий из нее свое тело. Нематериальный, в отличие от морферов, а иногда и неуправляемый. Можно сказать, что морферы разумны, поскольку материя, их составляющая, имеет определенную структуру, я фламенги имеют эту структуру благодаря тому, что разумны. По сути, в роду морферов первичным была курица, а в роду фламенг — яйцо. Я много думала. почему сущности морферов и фламенг не пересекаются. Видимо, фламенги неспособны настолько высоко организовать материю, чтобы она продолжила дальнейшее самостоятельное, без влияния разума фламенги, существование.
— А морфер?
— Морфер же не в состоянии настолько упростить организацию своего тела, чтобы пребывать в состоянии плазмы. При этом его разум разрушится. Как я уже говорила, он может упрощать организацию своего тела до определенного предела, сохраняющего минимальную организованность для сохранения разума. И я думаю, предел упрощения своей структуры, достижимый морферами с точностью до последнего знака, совпадает с пределом усложнения фламенг.
— Да, но получается, что сущность, способная пересекать эту границу, должна была бы уметь менять принцип существования своего разума.
— Быстро схватываешь, аспирант! Это казалось невозможным, но было слишком заманчивой идеей. Эксперименты морферов и фламенг по межвидовому скрещиванию с целью получения подобной сущности заканчивались неудачно — получались гибридные сущности с нематериальным разумом и материальным вместилищем разума, совершенно неспособные к морфингу. Плохие пародии на людей. Призраки, мутанты, так называемые пришельцы… Все те, кто обеспечивает бешеную популярность сериалу “Секретные материалы” и газеткам типа “Непознанное”.
