Кристина Зимняя - Пять разбитых сердец
– Почему эти вещи не кишат червями и прочей гадостью? – удивилась Адель.
– На тайники редко навешивают иллюзии. Иногда маги ленятся, а иногда просто не знают об их существовании. Хозяева ведь далеко не все помещения показывают мастеру, который работает над магическим преображением дома. Ну что? Посмотрим, что здесь интересного?! – Арэт подмигнул девушке и, не дожидаясь ее ответа, погрузился в изучение содержимого ближайшей полки.
Фея последовала его примеру, облюбовав нишу подальше от сыто чавкающей кровати. За просмотром книг было гораздо проще не обращать внимания на иллюзорные кошмары заколдованного дома. Взгляд девушки зацепился за знакомую закорючку на пожелтевшей от времени папке. Ада осторожно вытащила ее, сдула пыль и открыла. Внутри оказалась стопка плотных листов, на верхнем из которых было изображено улыбающееся лицо Ритэра Вестмара. Фея так и застыла с приоткрытым от удивления ртом, глядя на довольную физиономию рыжего нахала. Он будто насмехался над ней, даже здесь – на рисунке… красивом и качественном рисунке, сделанном рукой талантливого художника, подписавшего свою работу той самой закорючкой, которую Адель видела в дневнике Иты.
– Что-то обнаружила? – раздался сзади голос незаметно подошедшего Арэта.
От неожиданности фея дернулась, рука, держащая папку, дрогнула, и листы с тихим шелестом разлетелись по комнате, приземлившись на пол в виде кровавых пятен и сгустков белесой слизи. Ада проводила рисунки растерянным взглядом и, подняв голову, умоляюще посмотрела на дракона.
– Хочешь вернуть? – правильно расценив ее реакцию, спросил он. Девушка кивнула. – Хорошо, но тогда на следующем свидании ты выпьешь эликсир!
– Так не честно! – возмутилась фея. – Это ты виноват, что я их уронила.
– Разве? – невинно похлопал ресницами блондин и начал медленно обходить свою хмурую собеседницу. – Я не вырывал папку из твоих рук, – улыбаясь, прошептал он. Его тихий голос ласкал ее слух, завораживал и парализовывал так же, как и ярко-синие глаза, в глубине которых фее чудился свет далеких звезд. – Но ты ведь хочешь посмотреть, что там было? – искушающе протянул дракон, чуть склонившись к девушке. – Еще одна ма-а-аленькая сделка – и я верну тебе рисунки в настоящем виде. Соглашайся, милая!
Он находился достаточно близко, чтобы заставить ее сердце биться чаще, но не настолько, чтобы их тела соприкоснулись. Его ладонь очертила контур ее лица, по-прежнему не дотрагиваясь до кожи. Но этого и не требовалось: теплый воздух, будто повторяя движения мага, нежно погладил Аду по щеке, чуть растрепав ее светлые волосы.
– Хватит! – не выдержала фея. – Я согласна, но только в том случае, если наше новое свидание состоится в общественном месте! – неожиданно даже для себя выдвинула ответное условие девушка.
– Договорились! – хитро прищурился Арэт и, набрав в легкие побольше воздуха, с силой выдохнул. Облако золотистой дымки мгновенно окутало помещение и осело на стремительно меняющих облик стенах, полу и предметах мебели.
Не обращая внимания на изменившуюся обстановку явно дамской спальни, Адель бросилась собирать листы. Ритэр, снова Ритэр, Маркус, какой-то пожилой господин в преподавательской мантии, пушистая зверушка с длинным хвостом, а ниже еще какие-то странные звери, чем-то похожие друг на друга и в то же время разные – будто стадии преображения болотного хомы во что-то… в кого-то более крупного и менее «животного». И под всеми этими картинками почерком Иты аккуратно написано: «Трикки… Игра Трикки… Страна Трикки… Трикки-тики… Трикки-терра…»
Задержав внимание на этом листе чуть дольше, фея принялась разглядывать остальные. Опять Ритэр! На этот раз в рамочке из милых бутонов. И рядом с ним какой-то высокий мужчина, стоящий спиной. Ритэр в белом, незнакомец – в черном, а вокруг них цветы, цветы, цветы… И что бы это значило? Переложив рисунок вниз тонкой стопки, Адель уставилась на последний набросок, на котором тоже были изображены двое: все тот же несносный рыжий в светлой рубашке и облаченный в черный камзол… Нир?! Они стояли друг против друга и, судя по искаженным злобой лицам, ожесточенно спорили о чем-то или ругались. Чуть выше на листе, между мужчинами, виднелось призрачное лицо девушки с печальной улыбкой.
– Хорошенькая! – постучал пальцем по рисунку Арэт. – Рыжий похож! А третий кто?
– А третий… – рассматривая находку, вздохнула фея, – третий – мой жених.
– Так они знакомы с Вестмаром? – прищурился дракон, о чем-то задумавшись.
– Похоже, что так! – угрюмо кивнула Адель, подписав мысленный приговор своей теории о том, что алхимик и Нир могут быть одним человеком.
– Что ж, – хмыкнул мужчина, – это многое объясняет!
Он оценивающе посмотрел на девушку, на ее лицо в обрамлении светлых локонов, на стройные плечи, на одном из которых висела дорожная сумка с торчащей из-под клапана головой Мурзика, затем перевел взгляд на девичьи губы и странно улыбнулся, будто что-то прикидывая. В следующую секунду Арэт схватил фею за руку и, заглянув в распахнутые от удивления глаза, низко наклонился к ней, намереваясь… Что именно он собирался сделать, Ада так и не узнала, потому что прежде, чем губы мужчины успели мазнуть по ее виску, брачный браслет полыхнул белым заревом, и Золотого дракона, посягнувшего на его обладательницу, отбросило в сторону. От полученного магического удара дракон отлетел к дальней стене и, разбив стекло, выпал через окно на улицу. Фея бросилась к проему, обрамленному острыми осколками, и выглянула наружу. Арэт, не подавая признаков жизни, распластался на клумбе.
– Вот дурак! – в сердцах прошептала фея и, торопливо затолкав папку с рисунками в сумку, бросилась вон из комнаты. – А еще дракон! Ну зачем? Зачем он это сделал? – причитала она, перепрыгивая через ступеньки скрипучей лестницы. – Ладно бы случай… – Девушка застыла на месте как вкопанная. – Но… – выдохнула она, едва шевеля губами, и медленно попятилась назад, нащупывая ногой опору.
– Но? – озадаченно переспросило болотного цвета существо с мутно-желтыми глазами навыкате и, почесав лысый затылок трехпалой лапой, улыбнулось щербатым ртом. – А! Чай! – изрекла говорящая «иллюзия» и, радостно подпрыгнув на месте, куда-то понеслась.
Фея было последовала ее примеру, вот только спуститься с проклятой лестницы и выскочить на улицу ей опять помешали. На девушку со всех сторон наступали омерзительные монстры.
От них исходил сладковатый запах разложения, а по полу тянулся след из клочьев склизкой плоти. Факелы, зажатые в лапах чудовищ, ярко освещали украшенные оскалами морды. Самый маленький из нежити, приближавшийся справа, помахивал окровавленным топором. Долговязый уродец, слепленный из какого-то тягучего желе, наступал слева. Он то и дело пригибал сплюснутую голову и странно дергал глазом, будто подмигивал. В лапе этот монстр держал вилы, которые торжественно выставлял вперед, словно знамя. Последний участник жуткого представления и видом, и запахом напоминал ком прокисшего теста, расползавшегося по полу. В отличие от собратьев, он был без факела, так как все его четыре короткие лапки бережно обнимали большой серебряный поднос, на котором в луже крови лежала отрубленная голова. А рядом с ней валялись два глаза и с любопытством рассматривали фею. Девушка снова отступила к лестнице, мысленно готовя себя к тому, чтобы повторить прыжок Арэта. Но стоило ей подняться на первую ступеньку, как сверху послышался шум и на лестницу с радостным визгом вылетел тот самый желтоглазый чудик, которого она встретила здесь первым. Он приветливо распахнул свои длинные лапы и кинулся к ней. Адель инстинктивно рванула к двери, ловко петляя между менее активными монстрами. Шаль, сцапанная желеобразной конечностью долговязого, была бережно повешена им на вилы, в то время как ее хозяйка с перепугу активировала «воздушную стену» – одно из сложных заклинаний некромантов, выбила с его помощью входную дверь и, скатившись по ступеням вниз, приземлилась на пожухлую клумбу по соседству с драконом. Тот по-прежнему лежал с закрытыми глазами и не двигался. Девушка тряхнула головой, ошалело огляделась и тупо уставилась на свои трясущиеся руки, с которых слетали белые искры.
– Что за…
– Ча-а-ай! – взвыло «ходячее тесто», сползая с крыльца в обнимку с подносом.
Монстры, замешкавшиеся на пороге, определили-таки очередность и теперь друг за другом семенили к фее. На вилах шествующего последним, словно флаг, качалась ее светлая шаль. Адель поклялась себе, что по возвращении домой лично поедет к отцу с просьбой обучить ее всем тонкостям семейного ремесла, и принялась отчаянно тормошить потерявшего сознание спутника. Арэт на ее потуги никак не реагировал, а нежить все приближалась. Судя по характерным, чуть замедленным движениям, эти твари вполне могли оказаться зомби, которых Маркус держал в качестве прислуги, как это делал Дин. Только у господина Грэниуса они были чистые и пахли травами, а тут… Из кого этот тролль вообще себе слуг сделал?!
