Лана Туулли - Год Оборотня, или Жизнь и подвиги дона Текило
- Мне нужно подумать, - степенно попросил отсрочку дон Текило.
Он думал всё то время, когда драккар шел мимо побережья Ллойярда, светившегося зеленоватыми огоньками башен некромантов. Он думал, когда викинги пытались грабить рыбачью деревушку на острове Дац… Кстати сказать, глубоко возмущенный топорностью, которую проявляли риттландцы в деле изъятия ценностей, дон Текило скормил воинам Уфгаса истории о дацких вампирах и принце Офелине. Ограбление Даца провернули в рекордные сроки, явно опасаясь оставаться там на ночь, и викинги, как девчонки, визжали дурными голосами при виде обыкновенных летучих мышей.
Через два с лишним месяца, когда корабли повернули к теплым берегам Брабанса, дон Текило понял, что дальше тянуть бессмысленно, и начал предлагать план действий.
- Значит, при виде своей принцессы ты должен встать на колени и закричать: «Моя королева!» - поучал иберрец викинга.
- А почему вдруг – «королева»? Она ж приншешша, да к тому же только по батюшке…
- Забудь о точности. Пчел ловят на сладкое. Значит…
- А мне бабка говорила, что мух ловят на… это шамое.
- Мы не мух ловим. А твою Фаню. Понял? Значит, сразу – бухаешься на колени, называешь ее новым титулом, потом… хорошо бы тебе упасть в голодный обморок.
- А чё это такое?
Иберрец скептически осмотрел Уфгаса. Харя, на фоне которой медвежьи лапки смотрелись лягушачьими, на голодную не тянула ни при каких обстоятельствах.
- А еще в случае примирения обычно очень хорошо действует небритая физиономия, синяки и мешки под глазами и растрепанная одежда…
- Легко! – вождь взял свой боевой топор и рукоятью саданул себе по лбу.
Зазвенело.
- Я как раз хотел сказать, что в твоем случае это бесполезно. Если ты еще чуть-чуть нарастишь бороду или поставишь хотя бы пару новых синяков, Фаня просто не разглядит, кто ты… Что ж делать?
- Вождь! – окликнул Уфгаса один из его воинов. – Земля! Мы прибыли! Грабить будем?
- Ты чё, грибов поел? Мы ж ждешь не просто так. Мы ждешь… - Уфгас поднапрягся и выдал пару слов, подцепленных от «ученого мэтра» Текило. – Мы ждешь с дупло-мати-тешкой миш-шией!! Понял, урод?
Дон Текило умилился столь очевидному родству душ ллойярдки и риттландца.
- А знаешь… - шевельнулось под упарившейся от меховой шапки лысинкой иберрского вора. – Зачем отказывать себе в удовольствии?
- Чё? – не понял Уфгас Медведь.
- Изъятие материальных ценностей способствует оптимизации товарооборота, монетизации прибылей и повышению занятости населения.
- Чё?!
- Грабь, Медведушко, грабь.
Почувствовав под ногами твердую землю, сменив надоевшую медвежью шкуру на тут же украденный плащ, дон Текило давал последние наставления вождю викингов.
- Значит, пойдешь туда, на восток. Понял?
- Понял.
- И держись так, чтобы горы – вы дня через три-четыре их увидите - были от тебя по правую руку, то есть на юге. Понял?
- Понял.
- Сначала будут Илюмские горы, они невысокие. Там гномов много, с ними не ссорься. Понял?
- По-онял. Чё я, дурак с недомерками шшоритшя?
- Отлично. Потом высматривай горы повыше. Это будет Шумерет. Там осторожнее – в Шумеретских горах водятся драконы.
- Ого! – оживились викинги.
- Но с драконами тоже лучше не ссорится!
- У моего побратима на Хаге нет головы побежденного дракона… - задумался Уфгас.
- У него и жены по имени Фаня нет, - намекнул дон Текило.
- Ага, он женат на Матильде, Ридии и Шигишмунте. Крашивые бабы, - довольно причмокнул Уфгас. Его воины тут же согласились – красивые… - Тоже этим летом на Жинге о ражбитых шердшах пели. С Фаней ушли…
- Тем более! – строго свел брови к переносице дон Текило. – Надо Фаню и ее полк догнать и не отвлекаться на всякие мелочи вроде драконов…
- Дракон – не мелочь, - попробовал возразить какой-то юнец, но Уфгас осчастливил его кулаком по темени. Дескать, мал еще, не понимаешь вышокой политики. Што нам дракон – женшин бы вернуть…
- Значит, когда пройдете мимо Южного Шумерета, будет еще и Восточный. Вот от него надо поворачивать на север. Понятно?
- Понятно… Только, шкажи, Текило, ты уверен, что я найду швою Фаню в том… как его… Пелаверино?
- Найдешь, найдешь. У меня было божественное видение.
И дон Текило состроил крайне просветленную рожу, для солидности приложив ко лбу кулак с оттопыренным большим пальцем и мизинцем. Викинги, знавшие, как хорошо угадывается будущее после порции мухоморов, тут же поверили.
- Главное, собирайте всех – запомнили? Всех! – торговцев вином, которые встретите по дороге. Значит, Уфгас, еще раз: виноторговцев собрать.
- Шоберу.
- Пелаверино найти.
- Отчего ж не найти… Найду.
- Упасть на колени перед Фаней.
- Упаду.
- И назвать ее своей королевой.
- Жаче… Ладно, нашову.
- Ну, други мои, удачи вам! – дон Текило помахал войску викингов на прощание.
- И тебе, дон Текило!
- Обязательно.
Королевство Брабанс. Одиннадцать дней спустя
- Нет, все-таки, а почто надо было принцессу эту… как ее… Фаню королевой обзывать?
- Ты ничего не понимаешь в женщинах, - снисходительно посмотрел на собутыльника дон Текило. – Ну, представь, что тебя все, кто ни попадя, зовет колдунишкой паршивым…
- Если вдруг появится такой нахал, я с удовольствием познакомлю его с заклинанием «Огненный шар», уровня, скажем, двенадцатого. Чтоб сразу в пепел. Однозначно.
- Во-от… а если, допустим, ты испепелил не всех, и те, кто пока в живых остался, начинают тебя звать «ваше магичество», или, допустим, «наимагущий вы наш»… Совсем другой колер!
«Наимагущий» расплылся в довольной улыбке.
- Лесть я люблю.
- За это стоит выпить.
Выпили.
- Эй, Буше! - крикнул собутыльник дона Текило. – У нас вино кончилось.
- Сей момент исправлю, - согнулся в почтительном поклоне комендант Серой крепости.
- Давай, дон Текило, не молчи. Рассказывай, что было дальше. Значит, высадили тебя викинги в Брабансе, идешь ты по городу… Как город-то назывался?
- Не помню[4], - дон Текило посмаковал вино, поддел вилкой кусок ветчины. Посмотрел на стоящую тут же, на столе хрустальную сферу, заполненную прозрачной жидкостью. Жидкость медленно-медленно, как мысли в голове иберрца, перетекала сверху вниз. С чего, почему – непонятно…
- Собственно, это и не важно. Иду по городу, ну, чего греха таить – проверяю кошельки прохожих на предмет излишнего веса, продал буренавский кафтан – он мне только плечи давил, у вас, в Брабансе не зима а тьфу, холодный дождичек… Приоделся, новые ножи прикупил… И вдруг меня кто-то по имени величает.
- А что ж не по матери? – сострил волшебник и захихикал. За шутку стоило выпить.
Выпили.
- Смотрю – а это моя жена. Не помню, как зовут, но точно жена, то ли четырнадцатая, то ли шестнадцатая. Здешние дамы вообще любят, чтоб у них были законные супруги, вот когда-то в молодости и сели мне на шею. И ведь самое подлое что? Она ж мне изменяла! А когда мой дом в Аль-Миридо пыталась заграбастать для себя и своего любовника, мне нимфу в саду поцарапала, курва…
- У тебя нимфа в саду?
- Две. Одна с кувшином, из него вода льется, другая просто так сидит, ручкой голову подпирает. Эстетика…
- За красоту надо выпить.
Выпили.
- Ну, я, понятно, обрадовался. Все-таки жена, а не ночной дозор и не судебные приставы. А она меня за шкирку хватать – и тащит в магистрат. Сует под нос младенца и требует, чтобы я признал его своим. Думает, что я совсем спятил, своих детей не узнаю.
- А ты узнаешь?- с ехидцей спросил волшебник, отвлекаясь на то, чтобы щелкнуть по хрустальной сфере.
- Конечно! Мои детки все, как один, бойкие, черноволосые и разговорчивые. А уж чтоб у детей клыки выпирающие были или там усы с детства росли – этого вообще в нашем роду не было…
Волшебник захихикал. Наставительно поднял палец:
- Оборотни – тоже люди. Частично, но люди.
- Да разве я спорю? Эх… Знаешь, познакомился я недавно с одной девкой… Она в рысь перекидывается. Да…
- Что так вздыхаешь?
- Да понимаешь, я ее вроде как обокрал. Она у мага дом сторожила, а мне как раз заказали один дюже редкий артефакт, он только у этого волшебника, единственный на весь мир экземпляр, имеется. Сначала рысиха меня поймала, чего греха таить, я и планы всякие составлял, чтобы ее обмануть… Вот…
- И чего?
- Обманул, а теперь сердце не на месте. Веришь? Такое вот чувство, что я сам себя украл.
- Мой старый приятель, который сейчас командует здесь, по соседству, святым Орденом, называет такое ощущение совестью.
- Совесть – это не ко мне, - фыркнул дон Текило. – Но вот обманул я Ядвигу, а на душе муторно, как… Короче… Надо выпить.
- Постой… - спохватился маг, - оборотня Ядвигой звали? Она у мага дом сторожила?
