Сергей Мусаниф - Первое правило стрелка
— Все, я уже молчу, — сказал Бозел и отошел в сторону. Слушать он, однако, не перестал.
— Значит, тебе велено нас убить? — уточнил Гарри.
— Да, — сказал Негоро.
— Но у тебя нет оружия?
— Нету. Можете меня обыскать.
— И дубли не слишком хорошо владеют магией, даже дубли весьма могущественных волшебников.
— Я вообще не владею, — сказал Негоро. — Артефактами только пользоваться могу, но и любой другой человек тоже может.
— Верно, — сказал Гарри. — И как же в таком случае ты собирался нас убить?
— Не знаю, — сказал Негоро. — Мне отдали приказ, но забыли разъяснить, как я должен его выполнить.
— Ты же сам говорил, что Негориус — не дурак. Тогда на что он рассчитывал?
— Он не дурак, — сказал Негоро. — Но он псих. Абсолютный, совершенный псих, одержимый манией величия и манией убийства. С ним периодически случаются припадки ярости, когда он крушит мебель и писает кипятком. Мне не повезло — обычно в такие моменты я стараюсь не попадаться ему на глаза, но в этот раз он вспомнил о моем существовании. Обозвал меня бездарью, лоботрясом и абсолютно бесполезным для общества элементом и отправил сюда. Думаю, он рассчитывает, что вы меня прикончите.
— И он прав, — заявил Бозел, до середины вытаскивая меч из ножен. — Сейчас мы тебя прикончим.
— Ква-ква, — сказал Гарри.
Бозел в сердцах сунул меч обратно.
— Что ты намерен делать? — спросил Гарри.
— Не знаю, — ответил Негоро. — Как вы понимаете, я первый раз попал во внешний мир. Драться я не умею, магией не владею… А жить хочется.
— Ну и вали на все четыре стороны, — сказал Гарри. — Волшебники с дублями не воюют.
— Ваяй в ту сторону, — указал Бозел. — Я там тебя встречу.
— Может, возьмем его с собой? — предложил Гарри.
— На фига? — спросил Бозел.
— Может пригодиться. Он в этой чертовой Цитадели Трепета все ходы и выходы знать должен.
— Нет, — сказал Бозел. — Он или заведет нас куда-нибудь не туда, или предаст в самый ответственный момент. Так всегда случается. К тому же старик Горлогориус говорил о сакральном числе три.
— Да, это полная лажа, — согласился стрелок. — Ему нельзя доверять.
— Лучше его убить, — сказал Бозел.
— Но он же не виноват, что является дублем нашего врага, — сказал Гарри. — За что его убивать?
— А на всякий случай, — сказал Бозел. — Так сказать, во избежание…
— Парни, давайте не будем меня убивать, — взмолился Негоро. — И не хочу я с вами идти.
— Это еще почему? — спросил Гарри. — Не хочешь оказаться на стороне проигравших или еще что?
— Я вообще воевать не хочу, — сказал Негоро. — Я пацифист. И вообще, если я пойду с вами и он вас перекокает, то и мне попадет, как предателю и все такое. Если вы его уконтрапупите, для меня тоже ничего хорошего. Он же мне, чисто технически, как отец.
— Тоже верно, — сказал Гарри. — Предлагаю его все-таки отпустить. Кто «за»?
— Я — против, — сказал Бозел.
— Я тоже, — сказал стрелок. — Если мы оставим его здесь, то он окажется у нас сзади. Я не хочу ждать удара в спину.
— Итак, большинством голосов решено тебя отпустить, — сказал Гарри. — Или вы забыли, кто тут у вас бригадир?
Джек пожал плечами. Ему было все равно.
— Иди, куда хочешь, — сказал Гарри. — И постарайся больше не попадаться нам на глаза.
Они ушли, оставив Негоро у потухшего костра. Негоро развязал вещмешок, выудил из него хрустальный шар, связался с хрустальным шаром босса и оставил сообщение на автоответчик.
— Операция «Знакомство» прошла успешно. Начинаю операцию «Внедрение».
Глава 21
Есть такая профессия — Родину защищать!
ГекторБогатыри стреляли из луков.
Гуси-лебеди-птеродактили маневрировали на разных высотах, стараясь увернуться от стрел и ожидая, пока у богатырей кончится боезапас. Четыре мертвые птицы, пронзенные стрелами, уже лежали на травке, а после того, как к стрельбе присоединился Реджи с практически бесконечным боекомплектом, гуси-лебеди-птеродактили решили сменить тактику.
Они перешли в пикирующий режим и попытались пронзить богатырей своими длинными и острыми клювами.
Алеша успел только увернуться, тогда как Никитич бросил лук и рубанул крылатую тварь мечом. Реджи расстрелял трех птичек на подлете, четвертой всадил пулю в голову, стреляя в упор, отпрыгнул, перекатился по земле и обнаружил, что револьверы пора перезаряжать. Одна из тварей спикировала прямо на него. Стрелок успел перехватить клюв, когда тот уже был готов пронзить его тело, и направил удар в сторону. Клюв хищной птицы до половины вонзился в землю, и Реджи свернул пернатому врагу шею.
Баба-яга, уяснив проигрышность своей позиции, пыталась улизнуть в ступе, но в борт этого летательного аппарата впечаталась боевая палица Муромца, и ступа развалилась на куски.
— Хулиган! — взвизгнула Баба-яга и попыталась огреть старшого богатыря помелом. Ей следовало бы помнить, что в качестве смертоносного оружия помело сильно уступает богатырскому снаряжению.
Помело вылетело у Бабы-яги из рук, а следующим ударом Муромец проломил вредной старушенции голову.
Тем временем Реджи перезарядил револьверы, прикончил птиц, вившихся над Алешей Поповичем, убедился, что никто из богатырей не нуждается в его помощи, и пристрелил последнего пытавшегося удрать гуся-лебедя-птеродактиля.
— Уф, — сказал Илья Муромец. — Неслабо повеселились. Избушка-избушка, валила бы ты отсюда, покамест я добрый. А то догоню, ноги твои куриные оторву, вместо окон вставлю и скажу, что так было.
Избушка оценила серьезность угрозы и потопала в лесную чащу, прокладывая себе путь среди деревьев с эффективностью бешеного слона.
— В седла, пацаны, — скомандовал Муромец. — А то сейчас сюда понабегут благодарные родители спасенных детей, и мы в Киев еще неделю точно не попадем!
Кони двигались неспешным аллюром. Молодые богатыри ехали впереди, Муромец с Реджи — сзади.
— Ты хорошо себя проявил, — сказал Муромец. — Когда мы будем делить смерть Кощееву, лучше бы тебе обойтись без своих игрушек.
— А тебе — без своих кулаков.
— Давай тогда в карты ее разыграем. Или в кости! Драться с тобой я не хочу. Как это может быть — сначала плечом к плечу бились, а потом — друг с другом?
— В жизни такое бывает сплошь и рядом, — сказал Реджи.
— Это неправильно. Так не должно быть. Друзья даются человеку один раз и навсегда, как и враги. Только вот мои враги долго не живут.
— А Кожемяка?
— Никола-то? Он мне не враг. Не враг и не друг. Так, пустышка.
— Илья, ты можешь ответить мне на один вопрос?
— Хоть на десять. Спрашивай.
— Зачем вы это делаете?
— Что это?
— Все. Разве это жизнь — ни кола, ни двора, ни жен, ни детей. Все имущество — оружие да кони, которых постоянно убивают. За работу, как я понимаю, вам платят не слишком много, вдобавок еще и нерегулярно. Вы не взяли добычу, разогнав шайку разбойников, ты отпустил избушку, даже не проверив, что у нее внутри, а у ведьм, как я полагаю, всегда имеются определенные запасы золота. Так зачем вы это делаете?
— Думаешь, просто любим подраться?
— Сначала именно так я и думал, — признался Реджи.
— Но теперь ты так не считаешь?
— Нет. Мне кажется, это было бы слишком просто.
— А все и так просто, — сказал Муромец. — Я понимаю, что это прозвучит пафосно, банально и глупо, ибо эта фраза произносилась уже сотни раз и будет произнесена еще тысячи раз, но… есть такая профессия — Родину защищать. Я понимаю, что она, Родина наша, далека от совершенства. Местами глупая, местами смешная, местами страшная, но она — все-таки наша Родина. И ее враги попадают в разряд моих личных врагов. Баба-яга ест маленьких детишек — ты прошел бы мимо такого? Разбойники озоруют на дорогах и грабят обычных людей — кто займется ими, если не мы? Князь Владимир меня не любит. Говорит, пустяками я занимаюсь, да еще других с толку сбиваю, потому и дружину большую под мое начало не дает. Вон — Никола тот же. Пошлют его в Тьмутаракань с посольством, он и поедет. И какое бы безобразие по дороге ему ни встретилось, он ни за что не остановится и с пути не свернет. Потому что — приказ. А я сверну. Я остановлюсь, если надо. Потому что Тьмутаракань никуда не денется, а покуда у князя руки дойдут распоряжение насчет той же Бабы-яги отдать, она еще с десяток мальцов слопает. Потому и детей нет, и жены у меня нет, потому и не нажил я ничего в этой жизни. Понимаешь ты меня, Рыжий?
— Понимаю.
— А я тебя — нет. Без роду, без племени, скитаешься по дорогам. Куда ты идешь? Какая у тебя цель в жизни? За что ты дерешься? Только за золото?
— Не только.
— Или тебе просто нравится стрелять? Вижу же, что не нравится. Тогда зачем?
