Александра Лосева - Две недели и дальше. Плохая вода. [Книга вторая]
– Мстительная… – улыбнулся сэр Джон, протягивая полуэльфке ее меч рукоятью вперед. – Предупреждая дальнейшие расспросы, спешу заверить: камней у меня нет, и где они, я не знаю. А что касается раскопок… Лично мне больше нравились те счастливые времена, когда мы все делали вид, будто верим, что столкнулись в лесу в поисках хвороста и чистого воздуха.
– Нет там ни хрена никаких камней! – объявил подошедший к ошеломленному магу Стив. Зулин вздрогнул и нервно посмотрел на дварфа. Стив держал в руках здоровенный двуручный меч, подозрительно похожий на каменный меч человеческой статуи.
– А это ты где взял? – осторожно поинтересовался планар, на всякий случай отодвинувшись подальше.
– Это? – Стив смущенно посмотрел на меч и даже слегка покраснел. – Это… там. – Он неопределенно махнул рукой в сторону статуй.
– Дожили, – задумчиво проговорила Иефа. – Стив – расхититель гробниц…
– Ничего я не расхищал! – возмутился Стив. – Он там сверху лежал! И я не для себя! Сэр Джон, когда мою задницу прикрывал, меч сломал, я для него взял!
– Весьма польщен, весьма… – рыцарь поднялся на ноги и отвесил почтительный поклон, полуэльфка презрительно фыркнула. – Я от всей души благодарю, но… Этот меч не для меня. Правда, без обид, он слишком велик. Оставь его себе.
– Тебя отвергли, Стив, будь добр, положи, где взял, – поморщилась Иефа. – Что за мародерские наклонности, в конце концов.
– Еще чего! – огрызнулся дварф. – Хорошая вещь, добротная, такие на дороге не валяются. В хозяйстве пригодится.
– Ты ведешь себя, как гибберлинг! – поморщилась Иефа. – Те тоже хватают все, что плохо лежит.
– Оставь меня в покое, ты! – завелся Стив.
– Ну, раз Стив с Иефой затеяли грызню, значит, мы все уже достаточно отдохнули, – резюмировал Ааронн, поднимаясь на ноги. – Предлагаю выбраться на поверхность. Не знаю, как у вас, а у меня этот зал положительных эмоций не вызывает.
Сказать было легче, чем сделать. С грехом пополам добравшись до винтовой лестницы, партия застряла надолго. Стив категорически отказался расстаться со своим, как он выразился, военным трофеем, а первая же попытка самостоятельно поднять меч вверх по лестнице надолго выбила его из колеи. Зулин брюзжал и взывал к дварфскому здравому смыслу, Ааронн просто побледнел и молча опустился на пол, да так и остался сидеть, и ни в какие дискуссии не вступал. Иефа изо всех сил старалась ничего не комментировать, но себя не переделаешь, и едкие замечания полуэльфки в конце концов довели Стива до такой ярости, что он искренне пожелал барду провалиться куда-нибудь как можно скорее.
Сэр Джон молчал. И это нервировало Иефу больше, чем все дварфы мира и все могильные мечи, вместе взятые. Он молчал и смотрел полуэльфке в спину, и знакомое уже ощущение пристального взгляда пугало и злило. Ведь был момент, когда показалось, пусть на секундочку, но уж так сильно показалось, что он свой, понятный, опасный, и от этого еще более интересный, и что играет с тобой в одну игру, которая остальным не доступна, и только вы вдвоем знаете правила, и от этого смешно и немного смущенно. Ведь был момент, когда Иефа от пяток и до макушки прониклась непоколебимой уверенностью: он врать не будет. Кому угодно, только не ей, Иефе! Потому что она была, эта связь, никто ее не выдумал, и это не расстроенные нервы маленькой нервной барышни, и не живое поэтическое воображение, воплощенное в снах, – это правда!
Ведь был, черт побери, момент, когда Иефа, снова выброшенная призрачной яростью в чужой сон, увидела и почти все поняла, и не хватало только одного слова.
И этот его синий взгляд…
Тогда все казалось так ясно и просто.
Сейчас, под аккомпанемент раздраженной дварфской возни и препирательств, Иефа уже не могла определить, было это все на самом деле или действительно сдали нервы. И было так обидно, обидно, словно в праздник – ушат грязи на единственное нарядное платье, которое шила тайком. И то, что сэр Джон опять строил из себя куртуазного почитателя ее сомнительных прелестей, и блистал сомнительным остроумием, и выказывал сомнительную почтительность, и сам по себе стал сомнительным насквозь – все это вызывало жгучее желание крикнуть ему в лицо какую-нибудь нелепицу, чтобы сбить, сбить…
– Иефа.
– Я вас слушаю.
– Хотел задать вам один вопрос, моя пленительная барышня, но вы так сердиты, что…
– Ну?
– Бог мой, чем же я вас так обидел, что…
– Сэр Джон, драгоценный мой, не надо. Спрашивайте уже.
– Там, в башне, после того, как вы пришли в себя… на некоторое время… в общем, вы произнесли одно имя, видимо, обращаясь ко мне… Оно меня удивило. Я хотел спросить, что это за имя? Откуда вы его взяли?
– Как мило, мой славный рыцарь. А я так надеялась задать этот вопрос вам. Сэр Джон, что за имя я произнесла там, в башне, когда пришла в себя… на некоторое время? Откуда я его взяла?
– Как жаль…
– Вы тоже так думаете?
– Да, жаль, что я не в силах оправдать ваши надежды. А хотелось бы, дьявольщина, очень хотелось бы… Верите ли, трепещу, как влюбленный мальчишка! Все изыскиваю способы произвести на вас неизгладимое впечатление.
– Во-первых, дорогой сэр Джон, вы сами прекрасно понимаете, что я вам не верю ни на йоту, и хватит уже идиотом прикидываться. Во-вторых, прекратите выкаблучиваться, потому что у меня нет ни малейшего желания участвовать в вашем спектакле – мне, видите ли, сценарий не нравится – а в-третьих, произвести на меня неизгладимое впечатление очень просто.
– Откроете тайну?
– Попробуйте сказать правду – на меня это действует гораздо сильнее, чем улыбки и комплименты.
– Правда – это так скучно… Говоришь людям правду, а тебя обвиняют в отсутствии деликатности, говоришь людям правду, а тебя называют жестоким, говоришь людям правду, а на тебя вешают ярлык глупца. Честно говоря, не хочется быть ни первым, ни вторым, ни третьим. Вы хотите правду? Извольте: с длинными волосами вы были куда милее, чем сейчас. Ну вот, теперь у вас взгляд убийцы. Иефа, милая, никому нельзя говорить правды, а особенно женщинам.
– Давайте отойдем на пару шагов, – полуэльфка взяла рыцаря за руку и отвела подальше от лестницы. – Мне кажется, вы покинете нас, когда мы отсюда выйдем, разве нет?
– Как странно… – сэр Джон внимательно посмотрел на Иефу и легонько коснулся пальцами ее щеки. – Ты сплошная загадка. Так быстро меняешься. Только что шипела, как дикая кошка, а теперь…
– Просто нам нужно попрощаться, – Иефа встала на цыпочки, обвила шею рыцаря руками и прижалась щекой к его щеке. Сэр Джон удивленно вздохнул и обнял Иефу, крепко-крепко.
– И все-таки, там, в башне… Ответишь?
– Конечно, – шепнула Иефа и запустила пальцы в густые черные кудри рыцаря, поморщившись от боли в израненных ладонях. – Конечно, отвечу. Ты трус. Это все, что ты смог для нее сделать? – рыцарь дернулся, но Иефа держала крепко. – Ты, ты, она ждала тебя все это время, она ждала только тебя, она держалась изо всех сил, потому что верила, что ты придешь! И это все, что ты мог для нее сделать?! – горячечный шепот полуэльфки шевелил пряди на рыцарском виске, сэр Джон ухватил Иефу за запястья, пытаясь вырваться. – Кричать ей, чтобы она не молчала, когда она была уже не она, когда она была уже истерзанным куском мяса, мечтающим только об одном: скорей бы все кончилось! Слишком поздно! Что ты сделал потом? Сбежал? Отрекся от нее? Почему ты не пошел на костер вместе с ней или не спас ее, если так любил?! И после этого ты смеешь играть со мной в игры, когда я видела твои глаза, когда я знаю, потому что была там, в ней, ты смеешь задавать мне вопросы небрежным тоном, после того, как бросил нас там, в застенках? – сэр Джон глухо застонал сквозь зубы, но Иефа не собиралась его жалеть. – Когда это было? Сколько лет назад? Сто? Двести? Триста? Почему я? Почему я должна терпеть вашу боль, если ты не снизошел даже до того, чтобы просто поговорить со мной? Потому что тебе стыдно, да, Себ? Или ты боишься? Открою тебе одну тайну, Себ, когда ее сжигали, она не искала в толпе твой взгляд – ей было уже все равно. Она следила за птицей!
Иефа разжала руки, и сэр Джон, задыхаясь, отшвырнул ее от себя, как отшвыривают паука или ядовитую змею. Иефа ударилась спиной о стену, подняла голову и посмотрела на бледного, как полотно, рыцаря.
– Ты хотя бы отомстил за нее, Себ?
Сэр Джон круто развернулся на пятках и бросился к лестнице, где все еще переругивались из-за двуручника Стив и Зулин. Иефа посмотрела на свои запястья, на которых багровым цветом наливались следы пальцев, и подумала: как хорошо, что этого разговора никто не заметил…
Сэр Джон вихрем налетел на Стива, заявил, что потащит меч сам, поскольку ему это удобней, подхватил двуручник и зазвенел им вверх по ступеням, чем моментально свел дискуссию на нет. Стив пожал плечами и отправился за ним, Зулин, все еще ворча, вместе с Иефой потащил полуобморочного эльфа. Лестница, хоть и казалась бесконечной, тем не менее, закончилась, Иефа пихнула под зад слабо трепыхающегося Ааронна и выбралась сама. Через пролом в стене на плиты падали рыжие солнечные лучи, в них плясала пыль, и воздух был такой чистый, свежий…
