Татьяна Андрианова - Безобидное хобби
— Молодец, — осторожно похвалила я его, памятуя слова мамы, что иногда мужчин хвалить полезно, но главное, не переусердствовать, дабы не зазнались. — А теперь, будь любезен, убери от меня свои руки и возьми в них себя, раз уж тебе не за что подержаться.
— То есть мы не умрем? — с надеждой в серых глазах вопросил маг.
— Конечно, умрем, — оптимистично кивнула я. — Но очень надеюсь, не сегодня. Итак, — это уже вампиру, — теперь хорошая новость. Если ты постараешься вспомнить, кто сотворил с тобой это, — я обвела рукой ограду, где висела жертва неуловимого убийцы, — мы его непременно поймаем и ты будешь отомщен.
Убиенный медленно моргнул:
— А разве это сделала не ты?
Настала моя очередь удивляться. Ну, это он загнул.
— Что — я?
— Убила меня… За вчерашнее.
Ничего себе поворот сюжета! Я, конечно, не святая и всю прошлую ночь только и мечтала кому-нибудь из вампиров надавать по физиономии, но убивать с последующим расчленением… До такого извращения меня пока не довели.
— Разумеется, это не я. Стала бы я спрашивать, если сама это сделала! Лучше постарайся сосредоточиться, пораскинь своими мозгами и расскажи нам все, что запомнил о своем палаче. Нам важна любая мелочь.
— Ты собиралась его убить? — полюбопытствовал маг.
И что за длинноволосое наказание на мою бедную лохматую голову!
— Нет. Я всего лишь порезала его кинжалом. А он, между прочим, хотел меня покусать, гонял по коридору… Я еле спаслась, — нажаловалась я.
— Зачем ему это делать?
— Думаешь, только нашему уважаемому Роланду вампиры сделали дивное предложение, от которого невозможно отказаться?
Наши бессмысленные препирательства прервал хриплый голос Нурага.
— Я вспомнил, — торжественно возвестил он. — Это женщины!
— Их было много?
— Нет.
— Больше одной?
— Да.
— А точнее?
Он затряс головой. Или это сама голова затряслась на острие металлического кола? Тело, пришпиленное рядом, задергалось в конвульсиях.
— Не знаю… Темно…
— Было темно?
— Да.
— А что-нибудь необычное в них было? — напирала я, чувствуя, как магия круга раскалилась и натянулась, как тетива лука. Вот-вот лопнет от напряжения. — Родинки, шрамы, татуировки… Что угодно.
Магия нарастала. Становилось трудно дышать. Побледневший, как фарфоровая кукла, маг отчаянно дернул за рукав. Я раздраженно попыталась вырвать руку из цепких пальцев, но при взгляде на его перепуганное лицо передумала. В серых глазах парня светился такой глубокий ужас, что невольно захотелось обнять и утешить. И за что мне это? Ведь это я здесь единственная дама. Это меня полагается холить, лелеять, утешать и носить на руках. Если хотел профессию поспокойней, какого демона в истребители пошел? Зажигал бы уличные фонари, обновлял амулеты или делал магические светильники. Нет, подавай ему приключения.
— У них странные глаза…
— Светящиеся, что ли? Или разные? Есть бельмо?
— Нет. Я никогда таких раньше не видел. Они из камня. Слышал, кто украдет хотя бы один глаз, обретет способность предсказывать будущее.
— Это что, ребус? — возмутилась я.
Надо же, его в жертву принесли, а он здесь висит и загадки загадывает. Никогда мне не понять вампиров.
Нураг открыл было рот, чтобы что-то добавить, но не успел. Треньк! Лопнул магический круг, магия хлынула плотным потоком. Разрывая руны в клочки, разбивая, кроша надгробия, раскидывая ограды. Не знаю, как на это отреагировали остальные, но мы с Рэнделлом, не сговариваясь, дружно упали на землю, прикрывая голову руками. Понятия не имею, о чем думал маг, может, он пытался спасти свою дивную косу. Но мне почему-то хотелось, чтобы, когда под завалами найдут мои останки, пусть хотя бы смогут опознать.
Магия пролетела прямо над нами, взъерошив волосы. Раздался звук «бамс!», что-то грохнуло, нас засыпало чем-то сверху, но в целом все прошло не самым плохим образом.
Когда я поднялась на ноги, отплевалась немного от вездесущей пыли, отряхнула юбку, что, впрочем, не изменило в моем потрепанном облике в лучшую сторону совершенно ничего, то обнаружила медленно кружащиеся вокруг хлопья. Это был пепел. Странное зрелище завораживало, словно снег среди лета. Кстати, никто даже не подумал помочь подняться с земли упавшей девушке. А я, между прочим, пыталась им помочь и вполне могла серьезно пострадать. Совсем никудышные из них кавалеры.
— Здорово грохнуло, правда?! — поделился своим открытием маг, который с энтузиазмом выколачивал из мантии приставший пепел.
Его длинная коса покрылась частичками пепла, словно сединой, серьезные глаза горели радостным возбуждением ученого, сделавшего наконец-то важное открытие. И хотя я вовсе не разделяла его оптимизма, вынуждена признать — взорвался круг не слабо. Нам невероятно повезло, что тринадцатый символ вобрал в себя большую часть энергии, иначе нас разметало бы по всему кладбищу, а я слишком молода и красива, чтобы умирать. Да еще с такой дурацкой прической на голове. Тьфу ты! О чем я думаю?
— Кстати, вампир сгорел, — доверительно сообщил маг. — Похоже, от окончательного распада его удерживал круг. Как только он исчез, вампир вспыхнул, как свечка на именинном пироге.
— Стоп-стоп-стоп! — Роланд возник перед нами, словно домовой из-за печки. Будь он магом, я бы заподозрила его в телепортации. — Рад, что вы достигли взаимопонимания, но, может быть, кто-нибудь объяснит мне, зачем понадобилось устраивать этот погром? Не сочтите меня неблагодарным, я безмерно счастлив, что кладбище уцелело… большая его часть. Но скажите на милость, зачем вы это затеяли?
— Вы же сами нас попросили! — возмущенно пискнула я, потрясенная несправедливостью обвинений.
Он все время ко мне придирается. Что я ему сделала?
— Разве я просил уничтожать улики? А надгробия? Только посмотрите, что с ними случилось! Что я скажу родственникам усопших?
Мы с магом потупились, как пара нашкодивших школяров. Надгробия выглядели ужасно, ни один мастер не сможет их восстановить. Придется заказывать новые.
Помощь пришла, откуда не ждали.
— Не слишком ли ты суров, Роланд? — примирительно молвил Нарб. Его охотничьи сапоги показались в поле зрения, значит, мужчина подошел достаточно близко. — Ребята старались.
— Старались?! — еще больше обозлился капитан. — Ах, вот как это безобразие называется! Действительно, чтобы сотворить подобное, нужно очень постараться. Как я это градоправителю объясню?
— А как обычно мы все объясняем? Не мне тебя учить. Думаю, в данном случае у нас два варианта. Либо объявим, что следственный эксперимент вышел из-под контроля, либо спишем все на убийцу.
— А разве это честно? — пискнула я.
Странно, но мое чувство справедливости было задето, хотя, казалось бы, чем возмущаться девушке, которая ведет двойную жизнь и врет чуть ли не на каждом шагу. Но кто сказал, что я непременно должна быть логична и последовательна в своих действиях?
— В жизни не обязательно все честно. Например, я смотрю на травницу, которая намеренно скрыла от следствия личность жертвы преступления. А между тем эти сведения могут очень помочь в расследовании убийства. Скажите, дорогая Ангелла, вы действительно находите честным подобное поведение? — вкрадчиво поинтересовался Нарб.
Я залилась румянцем стыда. Наверное, не стоило скрывать то, что знаю, все равно всплыло. С другой стороны, становиться первой подозреваемой в деле совершенно не хотелось. Инстинкт самосохранения еще никто не отменял. Происходящее весьма походило на непрерывное испытание в лабиринте с хитрыми ловушками. Не стоило питать излишние иллюзии насчет членов следственной группы. Может, они давно работают вместе, возможно, даже безоговорочно доверяют друг другу, но я-то не из их круга. Почти наверняка эти бесспорно достойные господа горят желанием избавиться от досадной обузы в моем симпатичном лице. Их нельзя винить. Меня навязали вампиры и, чтобы ни случилось, этого не изменить.
Вампиры. Проклятые кровососы своими интригами кого угодно способны довести до белого каления. Неплохо было бы изгнать их из Загорска, но боюсь, я никогда не наберу столько сил, чтобы осуществить эту задачу. А жаль.
— Возможно, я была не права, — стыдливо потупилась я, мол, признаю свои ошибки, скорблю, сожалею, раскаиваюсь, готова искупить слезами и долгими всхлипываниями. — Можем считать это досадным недоразумением или обычной девичьей забывчивостью, если угодно.
— Допустим. — По суровому лицу охотника нельзя было понять, верит ли он в эту самую пресловутую «девичью забывчивость». Слишком уж непроницаемо оно было. Во всяком случае, пристальный взгляд карих глаз брюнета выдавал внутреннюю собранность. — Надеюсь, теперь ваша избирательная память не подведет.
Я неопределенно пожала плечами. Жест можно истолковать как угодно, но лично мне он помог слегка расслабить напряженную спину. Ладно, надеюсь, я об этом не пожалею.
