Дмитрий Кружевский - Магфиг
— Теодор.
Моя тяжелая длань опустилась на его макушку и опля… Не все-таки он не тот оборотень, что в наших фильмах, у тех что-то с генами намутено, а тут бабах, и на меня изумленно взирает обескураженный мальчишка с доской в зубах.
— Вкусно? — поинтересовался я.
— Не, — мотнул он головой, отплевываясь. — Пересушено.
— Понятно, — я пальцем указал на пилу, затем на большие часы над дверью. — У тебя еще полчаса иначе… — я помахал двумя пальцами в воздухе.
Нет, конечно, я не зверь какой-то и сразу двойки направо и налево лепить не собираюсь, если честно первые занятия вообще оценки ставить и не думал, но простимулировать парня в нужном направлении как-то надо.
Кстати на счет часов. Мне их Крис придарил. Часы такие большие, круглые весят что трактор, но дракоша их сам закрепил над дверью. Превратился, значит прямо в классе, благо место позволяло, достал откуда-то металлический штырь и всабачив в стену над дверью повесил туда эти куранты. Я было испугался, что они будут бить как их Кремлевские сородичи, но Крис меня успокоил, сказав, что в них данного механизма не предусмотрено, а то, судя по их размеру и местной акустике… да я бы первый в ближайшую форточку выпрыгнул. Ну а так вполне нормально. Мои-то Дорофеич подрезал, сказал, что будет изучать нашу технологию, а по-моему, они ему просто приглянулись. Хотя часы конечно не «роликс», но все равно без них как без рук. Был у меня еще старенький мобильник, но батарея села на второй день, а подзарядить… если только в кабинет к Мангалычу наведаться, но в принципе, зачем он мне? Видать придется все же гнома растрясти на свою собственность. Ну так вот… ах да, забыл еще сказать, что уроки тут не как в нашей школе, скорее больше на институт похоже. Урок идет час тридцать, с пятиминутным перерывом на пробежку до туалета, причем это надо еще умудриться за пять минут сделать, особенно если учесть что у нас в крыле туалет был один… в прямом смысле один. То есть один толчок — типа унитаз. И, слава богу, что уроки только у мальчиков и классы не сдваивают, хотя ректор что-то намекал по этому поводу, но и Дорофеич обещал все починить, теперь оставалось гадать, кто быстрее выполнит свое обещание.
Ну, что-то я совсем отвлекся. Так вот после того как я чуток разобрался с Теодором и даже вместе с ним распилил пару досок, направился к медитирующему эльфу. Дела у того явно прогрессировали, пропил увеличился эдак миллиметра на полтора, тот как раз вышел из очередного своего похода по нирване и не торопясь двигал пилой по доске со скоростью буквально пару миллиметров в час.
— Шустрее!!
Бедный мальчик, его острые уши, по-моему, чуть в трубочку не свернулись, а пила задвигалась с такой скоростью, что ажно паленым запахло. Хе, такой вывод из нирваны еще наш сержант Рыбачко практиковал. Ходишь, бывало на посту весь такой в нирване, бровями астрал щупаешь, а он как рявкнет «Не спать!!», все до конца дежурства как зеленый огурец, даже с пупырышками по всему телу. Похлопав ободрительно по плечу уже готового к дальнейшим подвигам эльфа, я отправился к Гаю. Наш герой как раз заканчивал заготовку дров из очередного куска бруса.
— Солдат отставить!! — рявкнул я, заставив Гая замереть с занесенной над головой ножовкой и, кстати, не только его одного. Лишь бедный эльф еще больше ускорился, м-дя, похоже с ним я чуток переборщил, ниче отойдет.
— А вы продолжайте — махнул я рукой остальным и вновь повернулся к застывшему герою. — Так Тори, я, что сказал делать?
— Ну…, — Гай смутился. — Извините, нер, увлекся.
Я вздохнул. Ну что этому непутевому детине скажешь, да и времени до конца урока минут двадцать осталось.
— Ладно, все прибрать, и сострогай мне хоть одну досточку, понятно.
Тори кивнул, а я, бросив на него пристальный взгляд, молча, отобрал ножовку и направился к дриаду, по пути пару минут полюбовавшись на творение Ома. А очкарик явно вошел во вкус и уже присобачивал к своей абстракции какие-то дополнительные элементы, делающие ее похожей на, на… да не знаю на что, но смотрится прикольно.
Дриад тем временем с тоской рассматривал то, что у него получилось, а именно две резные жердочки. Не, для сидения они явно не годились, но талант у парня есть. Поэтому я его похвалил и одновременно отсчитал за израсходованный материал. Две доски метровой длины и тридцатисантиметровой ширины, превратить в плашки двадцатисантиметровой длины и десятисантиметровой ширины — экономия, блин.
Короче, когда закончился урок, мы с Батоном долго сидели на верстаке и взирали на разложенные перед нами на полу поделки. Точнее сидел я, а кот нарезал круги вокруг произведения нашего очкастого скульптора, гадая, что это. Поделку Грея он сразу отнес к пыточным инструментам и даже предложил испытать ее на гноме, на что я, усмехаясь, заявил, что спасать его не буду, а гвоздей на этом изделии много. Наконец кот угомонился и, пристроившись рядом, вопросительно посмотрел на меня, я посмотрел на него, затем мы дружно еще раз оглядели изделия моих учеников и так же дружно вздохнули.
Глава 12
Вот мы стояли на площади перед зданием академии, точно бравая пятерка героев отправляющихся на смертельное задание по спасению планеты. Не хватало еще пронзительной и величественной музыки, а так же напыщенных речей напоследок. Точнее их только и не хватало, ибо вокруг творилось черте что. Здание академии, накрытое матово-красным облаком защитного поля которое погрузило окружающий мир в багровый сумрак, вспыхивающий разноцветными разводами таинственного заклинания, так неожиданно обрушившегося на нашу голову, какие-то непонятные существа, снующие вокруг. И все это тонет в каком-то монотонном гуле, от которого буквально мозги едут, и вечно хочется прочистить глаза от несуществующего песка.
— Ну что вперед? — почему-то шепотом произнес я, чувствуя, что у моих легендарных мурашек скоро будет сердечный приступ и все такое.
— А может не надо, мяу? — как-то жалобно спросил Батон, с надеждой оглядывая наши насуплено-мужественные лица.
— Надо, — отрезал Дорофеич, смотря куда-то вдаль пронзительным взглядом, точно видя наши грядущие подвиги и свершения, от чего его осанка стала воинственной, а борода торжественно развивалась от налетающих порывов ветра (откуда он интересно взялся, этот ветер?).
— Надо, — подтвердил Крис, улыбаясь своей самой лучшей улыбкой, от которой мне уже совсем поплохело.
Эрнеста промолчала, лишь еще плотнее обхватила мою руку, а сидевший у моих ног Теодор утвердительно подгавкнул и помахал хвостом.
Мир неожиданно дрогнул и вокруг нас родился звук больше всего напоминающий протяжный стон, от которого заныли все зубы. Похоже, Академии становилось хуже. Я напоследок оглянулся в сторону моста, где полыхало серебристое зарево. Там наши маги пытались пробить колпак поля, правда, пока тщетно и, вздохнув, шагнул вперед, навстречу великим свершениям и прочее.
Ой, извините, забежал вперед. Так. На чем мы там остановились до этого героического момента, ах да, мой первый урок в академии.
Ну что я могу сказать. Точнее, а что говорить? В принципе остальные уроки описывать не буду, времени уйдет много, да и не суть дела. Короче через пару месяцев мои ребята уже могли попасть по гвоздю молотком в пятидесяти случаях из ста, а их поделки перестали походить на ласковый бред шизофреника. Скамеек же мы за этот месяц столько настругали, что Дорофеич замучился их приспосабливать. Жмот он кстати еще тот, а может не жмот, а просто экономный. По моему глубокому мнению многие из этих произведений годились только на растопку печи, да и то если из них извлечь ту кучу металла, которую умудрялись вгонять туда мои ученички. Однако наш предприимчивый завхоз все куда-то их норовил пристроить. Даже втюхал десяток «графтам», которым данные выверты зодчества очень понравились и те запросили еще штук двадцать подобных, уж блин не знаю, что они там с ними делают, может тайное общество «садо-мазохистов» открыли или еще чего… Ну да ладно, в конце концов, даже наш герой перестал переводить учебный материал на дровишки для растопки мангала, а вполне нормально стал пилить ножовкой. Правда, на большее его не хватило, ибо как он только добрался до молотка…. мама-мия, чтобы разлучить кусок бруса с верстаком нам с Дорофеичем пришлось попотеть, ибо любовь, скрепленная двухсотыми гвоздями практически неразлучна. Поэтому пришлось ему быть главным распильщиком нашего класса, потому как до большего его пока никто не рисковал допускать, однако порученную работу он выполнял с должным старанием и энтузиазмом, иногда чрезмерным…
А вот дриад в отличие от него, такие поделки стал делать — загляденье. Я на мальчугана нарадоваться не мог, тем более парень всерьез увлекся резьбой по дереву, причем доходил до всего сам, так как в этом деле я не очень, однако, с нужным инструментом, через секретаря Мангалыча, подсобил.
