Терри Пратчетт - Бац!
— Хм, ну вообще то их главный скальт был убит…
— Я могу чувствовать атмосферу в шахте, сэр. Любой дварф может. И атмосфера в той шахте пропитана страхом, ужасом и невыносимым смятением. А в Глубине есть вещи и похуже, чем Преследующая Тьма.
Перед внутренним взором Ваймса мелькнуло видение мстительной тьмы, волной выкатывающейся из пещер с такой скоростью, что от нее нельзя было убежать….
… что было глупым. Тьму в темноте не разглядишь.
Постой, однако… иногда ее можно было разглядеть. В те старые времена, когда он проводил ночи напролет на дежурствах, он различал все оттенки темноты. И иногда была темнота такая густая, что можно было физически ощутить, как ты проталкиваешься через нее. В такие ночи лошади бесились, а собаки выли и на скотобойнях у доков скот вырывался из загонов. Их невозможно было объяснить, так же как и те ночи, которые были легки, светлы и серебристы, несмотря на отсутствие луны в небе. Тогда-то он приучил себя не зажигать маленький фонарик стражника. Свет только мешал зрению, он ослеплял. Смотри в темноту до тех пор, пока она не мигнет. Смути ее своим взглядом.
— Капитан, я что-то упустил нить. — сказал Ваймс. — Ведь я не рос в шахте. Дварфы рисуют эти руны потому, что верят, вот-вот случится что то-плохое и хотят это предотвратить; или думают, что шахта заслуживает того, чтобы случилось что-то плохое; или они хотят, чтобы что-то плохее произошло?
— Могут быть все три причины вместе. — сказал Моркоу, вздрогнув. — Когда в шахте что-то идет не так, напряжение очень растет.
— О, Господи!
— Все может быть просто ужасным, сэр. Поверьте. Но если кто-то по настоящему пожелает, чтобы произошло нечто ужасное, он не станет ограничиваться начертанием даже самых худших из рун. Понимаете, одного рисунка недостаточно. Ты должен пожелать прихода тьмы со своим последним вздохом.
— О чем ты говоришь?
— Ох, вы не хотите этого знать, сэр.
— Почему же, я сам спросил. — сказал Ваймс.
— Нет, вы в самом деле не хотите этого знать, сэр. Правда.
Ваймс был готов взорваться, но он помедлил секунду, чтобы подумать.
— В самом деле. Думаю, что не хочу. — согласился он. — Это все истерия и мистицизм. Это всего лишь странный фольклор. Дварфы верят в это. Я нет. Итак… Как тебе удалось сделать знак из вирвей?
— Очень просто, сэр. Помазал стену куском мяса. Для вирвей это настоящее пиршество. Я хотел немного встряхнуть Ардента. Сделать его более нервным, как вы учили. Я хотел показать ему, что разбираюсь в рунах. Я дварф, в конце концов…
— Капитан, не хотелось бы вас прерывать, но…
— Да, я знаю, что надо мной смеются, сэр. Дварф шести футов ростом! Чтобы стать человеком достаточно родиться у людей. Это просто. Но чтобы стать дварфом, мало родиться у дварфов, хотя для начала и это неплохо. Ты должен проделать определенные действия. Определенные церемонии. Я провел их. И теперь я и человек, и дварф. Забурившиеся обнаружили, что им нелегко иметь дело с этим фактом.
— Это опять мистика? — устало спросил Ваймс.
— О да, сэр.
Моркоу кашлянул. Ваймс узнал этот особый кашель. Он означал, что у капитана были на уме какие-то неприятные новости и он обдумывал, в какую форму их облечь, чтобы они могли бы заполнить свободное и не совсем ненужное место в голове у Ваймса.
— Да говори уж, капитан.
— Эээ… Малыш объявился. — сказал Моркоу и разжал ладонь, на которой сидел Крыжовник.
— Я бежал всю дорогу, Вставьте Свое Имя. — гордо сказал он.
— Мы заметили его пробирающимся по сточной канавке. — сказал Моркоу. — Его было не трудно заметить, такого светящегося и ярко-зеленого.
Ваймс вытащил из кармана шкатулку Крыжовника и положил ее на пол. Бес залез в нее.
— Фух, как хорошо то. — сказал он. — И даже не напоминайте мне о котах и крысах!
— Они преследовали тебя? Но ты же магическое существо? — удивился Ваймс.
— Но они то об этом не знали! — сказал бес. — Итак, о чем мы говорили… О, да. Вы интересовались ночным вывозом мусора из города. За последние три месяца количество вывозимых отходов возросло в среднем на сорок тон в ночь.
— Сорок тон? Но это же очень много! Почему мы ничего не знаем об этом?
— Вы знаете, Вставьте Свое Имя! — сказал бес. — Но мусор вывозился через все ворота и, возможно, что стражники замечали только одну-две тележки свыше нормы.
— Да, но это отмечалось в отчетах каждую ночь! Почему никто этого не заметил?
Возникла неловкая пауза. Бес кашлянул. — Кхм, никто не читает отчеты, Вставьте Свое Имя. По-видимому, они из разряда документов, которых мы между собой назваем «только для написания».
— Но кто-то же обязан их читать? — требовательно вопросил Ваймс. Снова воцарилась звенящая тишина.
— Я полагаю, что ты, дорогой — сказала Сибил, сосредоточенно занимаясь своей штопкой.
— Но я же во главе всего! — запротестовал Ваймс.
— Да, дорогой. В этом то и дело.
— Но я не могу проводить все свое время перебирая бумажки!
— Тогда найди того, кто будет этим заниматься, дорогой — ответила Сибил.
— Я могу перекинуть дела на кого-то? — спросил Ваймс.
— Да, сэр — ответил Моркоу. — Вы же во главе всего.
Ваймс поглядел на бесенка, который с готовностью заулыбался в ответ. — Можешь ли ты разобрать мои корзинки для бумаг…
— Пол… — пробормотала Сибил. -
…И сообщить, что нашел важного?
— С удовольствием, Вставьте свое Имя! Только один вопрос, Вставьте Свое Имя. Что является важным?
— Тебе не кажется, что если чертовы возчики стали вывозить намного больше дерьма из города, то это чертовски важно?
— Я бы не догадался об этом, Вставьте Свое Имя. — сказал бес. — Я вообще, собственно, не думаю. Но я догадываюсь, что если бы я привлек ваше внимание к этому факту месяц назад, вы бы предложили мне засунуть свою голову под утиный хвост.
— Это верно. — кивнул головой Ваймс. — я возможно бы так и сделал. Капитан Моркоу?
— Сэр! — ответил Моркоу и выпрямился.
— Какова ситуация на улицах?
— Тролльские банды целый день болтались по городу. Дварфы тоже. Сейчас все больше дварфов собираются неподалеку от Саторской Площади и значительное количество троллей засели на Площади Разбитых Лун.
— О каком количестве мы говорим? — задумчиво спросил Ваймс.
— Все говорят, что их там около тысячи. Все пьяные, конечно.
— Подходящее настроение для драки.
— Да, сэр. Достаточно пьяные, чтобы потерять разум, но не настолько, чтобы свалиться с ног.
— Интересное наблюдение. — задумчиво сказал Ваймс.
— Так точно, сэр. Говорят, что они начнут в девять. Я считаю, что они как-то согласовали это между собой.
— В таком случае, пока не стемнело, необходимо послать отряд полицейских на Чамскую, прямо между ними, как ты думаешь? — сказал Ваймс. — Поговори с полицейскими в Участках.
— Я уже это сделал. — ответил Моркоу.
— И подготовь баррикады.
— Все подготовлено, сэр.
— И ты вызвал Дополнительные подразедления?
— Я связался с ними час назад, сэр.
Ваймс засомневался. — Я должен быть там, капитан.
— Народу у нас хватает, сэр. — ответил Моркоу.
— Вам будут нужны командиры. — сказал Ваймс. — Если уж Ветинари устроит мне завтра головомойку из-за крупных беспорядков в центре города, я меньше всего хочу объяснять ему, что мирно просидел весь вечер дома.
Он повернулся к жене — Прости, Сибил.
Леди Сибил вздохнула. — Думаю, что мне пора поговорить с Хавелоком о твоих рабочих часах. Это не идет тебе на пользу.
— Это работа, дорогая. Прости.
— И я также распорядилась, чтобы повар налил суп в фляжку.
— Распорядилась?
— Конечно, я знаю тебя, Сэм. И еще в пакете бутерброды. Капитан Моркоу, проследите пожалуйста, чтобы он съел яблоко и банан. Доктор Лоун сказал, что он должен съедать по крайней мере по пять фруктов в день.
Ваймс с деревянным видом уставился на Моркоу и Салли, стараясь изобразить предупреждение, что у первого же офицера не сдержавшего улыбки или даже просто упомянувшего об этом кому-нибудь — всегда, всегда, всегда будут крупные неприятности.
— И, между прочим, кетчуп это не овощь. — добавила Сибил. — Даже засохшая масса вокруг горлышка бутылки не овощь. Ну, чего же вы все ждете?
— Есть кое-что, о чем я не хотел упоминать в присутсвии ее Светлости. — сказал Моркоу, когда они поспешили обратно в Ярд. — Досихпорус мертв, сэр.
— Кто это?
— Младший констебль Гораций Досихпорус, сэр? Которому проломили голову прошлой ночью? Когда мы все были на той сходке? Во время тех «нарушений общественного порядка»? Его отправили в Независимый госпиталь.
— О боги, — сказал Ваймс — а кажется, что прошла целая неделя. Он прослужил в полиции всего то пару месяцев!
— В госпитале сказали, что его мозг умер, сэр. Я уверен, что они сделали все, что смогли.
