Станислав Лем - Путешествие двенадцатое
Однако ужасный темп изменений меня пугал; я не был уверен, что дотяну до нужного момента. Ежедневно я подходил к дереву на дворе и проводил черточку на уровне головы — я уменьшался с невероятной быстротой. Когда я стал Хранителем Машины при Карбагазе, я выглядел самое большее девятилетним, а ведь нужно было еще собрать провизию на дорогу. Я носил ее в ракету ночами, это давалось мне с немалым трудом, ибо я непрерывно слабел. К своему ужасу, я обнаружил, что у меня появляется непреодолимое желание поиграть в салки.
Когда корабль был уже готов к старту, я ранним утром спрятался в нем и хотел взяться за стартовую рукоятку, но она оказалась слишком высоко. Мне пришлось вскарабкаться на табурет, только тогда удалось ее передвинуть. Я хотел выругаться, но с ужасом обнаружил, что только хныкаю. В момент старта я еще ходил, но, очевидно, полученный импульс некоторое время продолжал действовать, так как уже после взлета с планеты, когда ее диск маячил вдалеке белесым пятном, мне с трудом удалось доползти на четвереньках до бутылки с молоком, которую я предусмотрительно приготовил. Мне пришлось питаться таким образом целых шесть месяцев.
Путешествие на Амауропию, как я говорил вначале, продолжается около тридцати лет, так что, вернувшись на Землю, я не возбудил своим видом беспокойства друзей. Жаль только, что я лишен способности фантазировать, иначе мне не пришлось бы взбегать встреч с Тарантогой и я смог бы, не обижая профессора, выдумать какую-нибудь басню, льстящую его изобретательскому таланту.
