Владимир Пучков - Чертовский переполох
Илья почесал в затылке.
– А что, – сказал он, – Гриша парень хоть куда! Лишь бы Святогору понравился. У нас капитан строгий, – повернулся он к дракончику, – так что ты веди себя поскромней. И дыши в сторону, а то от тебя медовухой так и прет!
Когда все пятеро ввалились в кабинет Святогора, капитан богатырской дружины уже восседал за столом и грозно покусывал седой ус. При виде дракона глаза его на мгновение расширились. Величественное лицо стало медленно вытягиваться от удивления.
– Здрассьте! – сказал Гриша, попытался отдать лапой честь, но покачнулся и едва не своротил дверной косяк. – Я – Гриша! Богатырь святорусский!
– Что-о? – прошептал Святогор, глядя в честные зеленые глаза дракончика. – Ты – богатырь? Да еще и святорусский?
– Так тоссьно! – отрапортовал Гриша.
Святогор шумно сглотнул слюну.
– Ха! – сказал он, словно пробуя воздух на крепость, и воздух задрожал, заходил ходуном. – Ха! – повторил он. – Ха-ха-ха! Ха-ха!
Великий богатырь хохотал, откинувшись на спинку кресла, и от громовых звуков пришли в движение стеллажи с книгами, рукописями и полковой документацией. Пришлось Яромиру придержать книжные полки, что бы они, часом, не разъехались и не рухнули на пол.
Отсмеявшись, Святогор расправил усы, закрутил их кверху и подмигнул Илье.
– Молодец! Нечего сказать!
– Так ведь…
– Да-а! Всякое на своем веку повидал, думал, ничем меня уже удивить невозможно, ан, выходит, ошибался. Верно говорит Кощей, пора вас отправлять в КГБ!
Богатыри замерли, холодея от нехорошего предчувствия. Молчание длилось долго. Святогор изучал богатырей, буравил их взглядом, но ничего, кроме честного обалдения, не обнаружил. Наконец Илья не выдержал, деликатно откашлялся.
– А что это за хрень? – вежливо спросил он.
– Курсы государевых богатырей! – гаркнул Святогор. – Дурь из вас будут вышибать. Дубиной! Распоясались! Понабрались в Забугорье всяких идеек, а у нас, между прочим, тотати… тили…
– Тоталитаризм, – вежливо подсказал Попович.
– Во! И словечко-то какое мерзкое придумали! Такие слова не ртом надо выговаривать, а…
– Хм! – вслух произнес Попович. Святогор немедленно взвился.
– Что ты сказал, а ну повтори?!
– Я задумался, ваша светлость, над вашими словами.
– Думать вредно! – рявкнул капитан богатырской дружины. – Что должен делать боец?
– Мыслить и считать! – отчеканил Яромир.
– Правильно, – вздохнул Святогор. – Вы так и делаете, ворон считаете и налево промышляете. Короче, слушать сюда… Гриша!
– Ась! – затрепетал дракончик.
– Тебя это тоже касается. Если спутался с этими архаровцами, значит, будешь службу нести. Богатырь святорусский…
– Рад старасся!
– Значит так! Приказ великого канцлера Лодимерского! Для повышения богатырской квалификации и обучения строевому шагу подразделение направляется на Курсы государевых богатырей! За неделю вы должны поднабраться солдатской культурки и научиться солдатской смекалке. Чтобы не сразу в рыло, а потом фамилию спрашивать, а наоборот. Ясно?
– Так тоссьно! – за всех ответил Гриша.
– Вот и хорошо. Подробные инструкции получите перед отправлением, то есть завтра. А тебе, Гриша, богатырь святорусский, особое задание: будешь дежурить у городских ворот. Кого надо – впущать, кого не надо – жечь огнем без жалости. Все ясно? Вот так! А теперь кру-гом! Шагом… арш!
Богатыри развернулись, дружно стукнулись лбами и все-таки своротили косяк. Яромир попытался приставить треснувшую доску обратно и выворотил ее окончательно. Он смущенно покосился в сторону Святогора. Капитан богатырской дружины показал ему могучий кулак и не выдержал, усмехнулся.
– Вы уж там поосторожней! А то пришибете кого-нибудь без разбору, конфуз может выйти.
– Так точно! – весело ответил Илья. – Сначала разберемся, а потом пришибем.
– А это уже другое дело, – вздохнул Святогор. – Я и сам любил по молодости… Эх!
4
На дворе стояла кромешная темь. Блудослав куда-то делся: то ли ушел домой, то ли упыри схарчили. Правда, такое трагическое развитие событий богатыри отмели сразу, услышав издалека:
– Все на одного, да? Зарубл-лю на фиг! У-ух!
– Вон он, развлекается, – сказал Илья. – Сейчас ему лучше под руку не попадаться, всамделе зарубит!
– А пошли ко мне, – предложил Яромир.
– Это смотря что у тебя есть, – по-деловому заметил Добрыня.
– Бадья браги, – шепотом доложил Яромир.
– Гадость, – скривился Попович.
– Да мы ее за два часа выгоним! – воскликнул Яромир. – А пока гоним, я почитаю новые стихи.
Предложение было принято на ура, только Гриша засомневался, испугавшись нового слова, которое звучало непривычно и грозно: первач.
Вышел ночью из дверей,
Вижу – пара упырей.
Этой сладкой паре я
Надавал по харе…
– Я! – громогласно закончил Муромец и торжествующе посмотрел на друзей, словно он сам сочинил это выдающееся произведение искусства. – Алешка, а ну-ка полей на змеевик, да побольше, побольше, или воды жалко? Колодец-то во дворе, еще принесем. А ты, Гриша, дыхни в печь, а то чёй-то жар не таковский.
Гриша улегся на пол, вытянул шею и дыхнул. В печке завыло, загудело, столб пламени вылетел из трубы и вознесся к звездному небу, до полусмерти напугав милующихся на скамеечке упырей.
– Молодец, Гриша! – обрадовался Илья, снял толстым пальцем прозрачную капельку с кончика змеевика и, зажмурив глаза, лизнул. Секунды две его лицо выражало настороженную озабоченность и вдруг расцвело счастливой улыбкой.
– Забористая штучка получается! Натуральный надракакаш!
При упоминании о надракакаше Яромир вздрогнул и перевел взгляд на полку. Драгоценный напиток стоял на месте. Правда, его оставалось не так много, как хотелось бы, – полбутылки. Но, ведь чтобы прочистить мозги, достаточно всего одного глоточка…
– Яромирка, ты чего замер? – забеспокоился Илья. – Брюхо, что ль, прихватило?
– Да нет, – покачал головой Яромир, – просто…
– Читай давай, не томи! Душа так и просит…
Яромир крякнул и закатил глаза, изображая поэтическое вдохновение.
Я гулял в густом лесу,
Встретил девицу-красу,
Голова как паровоз,
На затылке шесть волос.
– Вот так красавица, – удивился Попович. – Никак миледя?
– Да какая же это миледя? – возразил Илья. – Ты ее видел? А она мне, между прочим, по морде засветила! У нее челюсть – во! И вообще… А насчет волос, врать не буду, на ней шляпка была. Это Яромирка про Зойку-каракатицу прочитал! Страшенная была баба, оттого я ее и полюбил. Через испуг.
Даже наш стрелецкий полк
В самогоне знает толк!
Хоть кого у нас спроси.
Любят выпить на Руси!
Стихотворение было встречено бурными аплодисментами. Яромир раскланялся и перевел дух. Точнее – взгляд. Перевел он его, конечно, в сторону жбана, куда тонкой струйкой текла живительная влага.
Между тем разговор со стихов естественным образом переместился на будущую командировку.
– Отдохнем! – мечтательно закатил глаза Муромец. – Неделя халтуры…
– Культуры, – поправил его Попович.
– Ну дык не один ли хрен? Будем халтурно… культурно развиваться. – Илья гулко хохотнул, довольный своей шуткой. – Ишь чего учудили! Обхождение им подавай. Прежде чем упыря долбануть, надо спросить у него паспорт и ножкой расшаркаться! Тьфу!
– А рыцари округлого стола? – не согласился Попович. – Говорят, деликатные парни. Прежде чем дать в морду, полчаса извиняются.
– Видел я эту братву! – отмахнулся Илья. – Они у меня в голос рыдали, маму звали… а своего Артура так и вообще продали за наличный расчет. Напустить бы на них Блудослава!
– А я – вот он! – послышался за дверью пьяный голос командира стрельцов. – Кто меня звал… эта… пойдем, выйдем!
– Принесла нелегкая, – вздохнул Добрыня. – Что делать будем? Весь первач сейчас выжрет! Может, не пускать?
Илья покачал головой.
– Не пустить неудобно, по всему городу разнесет, что богатыри – жмоты. Вот что, Яромирка, тащи его сюда, дадим глотнуть надракакаша, он очухается и домой пойдет!
Яромир открыл дверь, и Блудослав впал в дом, едва не прошибив лбом половицу.
– Я это, по дороге кому-то морду набил! – признался командир стрельцов, поднимаясь с пола и потирая шишку. Падение его слегка отрезвило.
– Два сквернавца! Липучие, зараза, целоваться лезли. Может, упыри? Ну я их того, взял на прием и ногами отбуцкал, чтобы не наглели.
Тут Блудослав пошевелил ноздрями и уставился на жбан, доверху полный прозрачного самогона.
– Ну что, по рюмочке? – Илья подмигнул Яромиру и потер в предвкушении руки.
– Можно и по две! – оживился Блудослав.
Яромир достал кружку, плеснул надракакаша и протянул стрельцу.
– О! Уже настоечка! – обрадовался Блудослав. – На дубовой коре?
