Светлана Уласевич - Полтора элитных метра, или Получите бодрого Дракона!
На выходе из троллейбуса какой-то хлыщ рискнул здоровьем и попытался вырвать у меня из рук сумочку с конспектами! Каков же шок был у мужика, когда хрупкая, беззащитная девочка не только не отпустила «добычу», но еще и дернула ту к себе так, что вор поскользнулся и приложился копчиком о мостовую. Наверное, в тот момент в моих глазах загорелись алые огоньки, ибо, уже отойдя метра на два, внутренним зрением почувствовала, как злоумышленник торопливо перекрестился, сплевывая и бормоча под нос: «Свят-свят-свят!» Сам виноват! Нечего было на дракона нарываться! Особенно такого, у которого на носу экзамен жизни! Нервная я сегодня!
И вообще, после того как, сражаясь со своим врагом Михеем эль Туциром, я обернулась злобным зубастым ящером и разгромила замок, мой организм стал резко перестраиваться, знаменуя последнюю стадию взросления дракона — Пробуждение боевой трансформации. До этого все мои способности и таланты находились в спящем, латентном, так сказать, состоянии. Например, предчувствие будущих событий и «чувство правды», благодаря которому легко распознать ложь собеседника, оказались обычными качествами драконов, а я, наивная, полагала, что у меня хорошо развитая интуиция. Наше с Виком взаимопонимание, даже большее, чем связь близнецов, всего лишь результат родственной близости, усиленной проведенным вместе детством.
Драконы в присутствии друг друга начинают стремительно развиваться, не только достигая уровня самого умного и опытного в их кругу индивида, но и значительно прогрессируя далее. Если детеныши ящеров растут вместе, то между ними всегда устанавливается ментальная связь. А если они к тому же еще и родственники, то такие драконы могут действовать как единое целое. У них одни мысли на двоих, одни чувства, одни ощущения. Неудивительно, что Вик поначалу принял нашу связь за любовь. К сожалению, в книгах о драконах очень нелестные отзывы — дескать, из-за своей мстительности, жестокости и агрессивности по отношению друг к другу рептилии не стремятся воспитывать собственное потомство вместе.
Из доступных источников информации выяснилось также, что драконы обладают уникальным даром чувствовать природу и свойства магических артефактов, драгоценных камней, благородных металлов. А я-то, наивная, считала, что золото и украшения люблю в силу принадлежности к слабому полу! А оказалось, я их подбирала так, чтобы они помогали мне в той или иной ситуации. Изумруд — для ясности ума, рубин — накопитель энергии, кошачий глаз — от опасности.
Как выяснилось, в категорию «опасность» оберег включал и преподавателей: браслет из кошачьего глаза исправно холодел при приближении экзаменатора, пытавшегося поймать студентов на списывании. Таким образом, не поднимая головы, я всегда могла знать о передвижении «врага» и вовремя спрятать шпору. Училась я хорошо (даже прекрасно), но, как и все, была человеком со своими маленькими земными радостями, а потому «памятками» не брезговала и писала их всегда. Правда, редко пользовалась.
Самое интересное, что любовь к драгоценностям в последнее время проявилась и у братьев. Хотя с Норри все понятно. Обряд излечения посредством крови дракона не только сильно связывает исцеленного с ящером, но и наделяет того некоторыми качествами и чертами отдавшего кровь. Поэтому неудивительно, что с каждым днем эльфенок все больше и больше становится похожим на меня.
Кстати, знаменитая жадность драконов — не миф. Нам действительно трудно расстаться с накопленными сокровищами, как, впрочем, и со всей остальной собственностью, независимо от времени ее пребывания в лапах потомков Тьмы и Света.[1] Данное качество наиболее ярко выражено у Вика.
То, что драконы — воплощения магии, также оказалось правдой. Побочным эффектом, а скорее достоинством является то, что мы способны колдовать даже без знания формул и заклинаний, одним лишь усилием воли. Правда, для нас с Виком данный раздел пока понятен так же, как квантовая физика для дуба на поляне. Радует то, что волшебство на взрослого, зрелого дракона не действует.
Помимо прочего обострились слух, зрение, обоняние, скорость реакции и движений. Ведь чисто теоретически скорость движения дракона во время атаки достигает шестисот метров в секунду. Узнав это, мы с братьями долго не могли прийти в себя. Да и сейчас верится с трудом. Тем не менее, после того как у каждого из нас возникло внутреннее зрение, позволяющее с закрытыми глазами видеть все, что происходит вокруг, мы пересмотрели свое мнение относительно невероятности некоторых вещей. Время от времени начала приходить недюжинная сила боевой трансформации. Теперь в одну из таких частичных трансформаций я могу вышибить ногой стальную дверь или отлупить взрослого мужчину.
К сожалению, пока свойства проявляются хаотично, чаще всего во время стрессов, испуга, злости или волнения, больше мешая, чем помогая. Родитель успокоил, что, как только тело приспособится к новому состоянию, все само собой устаканится. С братьями таких ломок пока не происходило. Может быть, потому, что некоторые свойства драконов они уже научились эксплуатировать вовсю? Например, природное обаяние, силу и ловкость. В любом случае, мечтаю, чтобы это взросление поскорее закончилось, а то от меня в данный момент больше проблем и неприятностей, чем толка. И в первую очередь опасность я представляю для самой себя. А расслабляться нынче нельзя.
Как сообщил мне еще полгода назад отец, грядут большие трудности, стрессы и битвы. Пока ничего более точного родитель сказать не смог, ибо они с дядей Олегом беду больше чувствуют, чем видят. Вероятнее всего, мир снова пытаются захватить. И смею предположить, поработить Гею хотят те прозрачные личности, которых я видела в своих снах. Увы, но на Земле они мне не снились. То ли расстояние велико, то ли задумали чего и затаились. В общем, надо держать ухо востро и быть наготове.
Металлические набойки звонко цокали по мрамору университетской лестницы. Есть у меня примета: перед экзаменом никогда не ездить на лифте. Вдруг застрянет, с моей-то удачливостью? Уф, на шестой этаж добралась без приключений. На площадке народ озабоченно что-то списывал, дописывал, расфасовывал по карманам. Мои друзья сбились в компактный кружочек и что-то сосредоточенно доучивали. При моем появлении они подняли головы, дружно кивнули и расступились, пропуская в кучку.
— Привет, — оторвалась от конспекта Алеся и, глянув на мой левый безымянный палец, присвистнула: — Ничего себе перстень! Где взяла?
— Вчера по выставке камней с братьями гуляли, там и купили, — отозвалась я, тоже невольно заглядываясь на руку.
Серебряное кольцо, сделанное под старину, на первый взгляд смотрелось слегка массивным, но именно в его грубости и резкости проявлялась красота. Но больше всего в украшении завораживал адуляр — натуральный лунный камень: прозрачный, с бледно-голубыми отсветами, он задумчиво мерцал, напоминая загадочный свет ночного солнца. Время от времени камень мутнел, и тогда казалось, будто внутри клубится туман, постепенно концентрируясь, закручиваясь воронкой и перерастая в бурю, словно чей-то дух пытался вырваться на волю. Драконья суть прикипела к камню сразу, едва я его увидела. Удивительно, но стоило примерить кольцо, как адуляр мягко засветился изнутри, а легко надевшийся на палец перстень категорически отказался сниматься. Пришлось братьям раскошелиться и купить дорогой сестричке понравившуюся цацку.
— Начинается! — вздохнул Леша, кивая на лестницу, на которой появились члены комиссии. — Идут!
— Нет, чтобы на лифте поехать и застрять! — сплюнул Андрей.
— Да ладно тебе, — отмахнулась Алеся, — пятнадцать минут осталось! Живем пока!
Вдруг зазвонил мой телефон.
«Вик!» — опознало правое полушарие мелодию, поставленную на брата.
«Надо ответить! — встрепенулось левое полушарие. — Он сейчас за городом и, зная про твой ГОС, просто так не побеспокоил бы!»
«Не к добру это!» — вздохнул спинной мозг.
— Все хорошо? — выпалила я первое свое опасение в трубку телефона.
— Не совсем, — тихо простонал кузен.
— Вить, не пугай меня! С тобой все в порядке?!
— Со мной-то да, но, Свет, я отцовский бумер помял!
— Как? — опешила я.
Машину Вик водит не первый год, причем шофер он первоклассный.
— На нас лось выскочил! И атаковал!
— Не поняла! Что вы ему такого сделали?
— Да ничего! — возмутился друг детства. — Этот буйный был! Сам первый начал!
— Так они сейчас вроде смирные!
— Ага! — перешел на шипение брат. — Этот был бешеным! Рога полтора метра! Представляешь?!
— Стоп! — зависла я, переваривая полученную информацию. — Какие рога у лося в феврале?! Они их, самое позднее, в декабре сбрасывают и до апреля — мая лысыми ходят!
