KnigaRead.com/

Ю. Жукова - Сами мы не местные

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Ю. Жукова, "Сами мы не местные" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Орива от меня была в полном восторге, в основном из-за того, что она назвала смелостью. Я, дескать, не стесняюсь ни своей работы, ни своего дома, ни даже того, что не знаю, как принимать гостей. Я на это высокомерно приподняла бровь и (уже гораздо менее высокомерно в силу языковой беспомощности) заявила, что стесняться должны те, кто не способен сам себя обеспечить, что если кому мой дом не нравится, то я их не заставляю тут сидеть, а что касается правил гостеприимства, так я по своим, земным действую, так относитесь к ним, как к плюшкам. Орива, которая, видимо, сильно комплексовала из-за своей чрезмерной по муданжским представлениям самостоятельности, просто возликовала и сообщила, что намерена стать моей лучшей подругой вот прямо сейчас и навсегда. Унгуц одобрительно посмотрел на неё, Азамат влюблённо посмотрел на меня, в общем, все расстались очень довольные. Кстати, у Азамата хунь-бимбик ничуть не хуже, чем у Тирбиша получаются.

Так что теперь я регулярно совмещаю обед с просветительской беседой и демонстрацией накопанных в Сети фотографий по теме. Прочие посетители «Щедрого хозяина» иногда заглядывают в экран бука, над чем это прогрессивные дамы там склонились, но, кажется, не понимают, что на фотографиях, а то бы едальня могла понести убытки.

А вот после встречи с Оривой начинается мой локальный ад под названием женский клуб.

Женских клубов в городе много, но, как меня уверяют все, к кому я успела с этим пристать, они абсолютно одинаковые. Смысл клуба в том, что собираются по пять-шесть замужних тёток и коротают вечерок за рукоделием и беседой. Это, конечно, не ужас какое обязательное мероприятие, но это фактически единственное место, где может происходить светское общение. Замужние женщины на Муданге никогда не работают, если их мужья хоть на что-то годятся. Праздники у муданжцев сильно ритуализованы и проходят обычно под открытым небом. Там можно потанцевать и попеть, вкусно поесть и выпить, продемонстрировать детей и подаренный матерью или сестрой кафтан. Но вот поговорить там не особенно получается, да и не дело в праздник болтать попусту. Есть ещё семейные праздники — дни рождения, годовщины свадьбы, дни поклонения семейным богам-покровителям, дни посещения могил предков и ещё всякие другие дни, в которых я не успела разобраться. Но в такие дни в дом вообще чужих не пускают, только семью, а в понятие семьи у муданжцев входит только супружеская чета с детьми, ну или ещё если у кого из супругов есть неженатый брат или незамужняя сестра. Даже родители — это уже пренебрежительное хматан, седьмая вода на киселе. А приглашать много гостей просто так на посиделки и вовсе не принято.

Вот и получается, что бедным тётенькам нужны специальные клубы, чтобы пообщаться. Внешне клуб — это такая банька, втиснутая между чьей-нибудь оградой и улицей на ничейной земле. Внутри там мягкие лавки, стол, яркое освещение и чайные принадлежности. Сладкое к чаю каждая прихватывает с собой, у кого что дома есть. Приходить можно в любое время, в клубе почти весь день кто-то есть, дома-то скучно.

У клуба есть и другая функция — информационная. Во-первых, здесь всегда можно услышать и обсудить свежайшие сплетни, а во-вторых, если ты ходишь в клуб, значит, выставляешь свою жизнь напоказ, тебе нечего скрывать и стесняться, значит, ты добропорядочная гражданка. Именно поэтому Алтонгирел мне и велел обязательно сюда наведываться, и лучше ежедневно. Никаких возражений у меня это не вызвало, а уж с тех пор как Азамат стал пропадать на тренировках день напролёт, мне и вправду стало особо нечего делать дома.

Мой первый визит в клуб вряд ли когда-нибудь сотрётся из памяти. Это было на третий день после боёв. Я уже ловила на себе озадаченные взгляды соседок, недоумевающих, чего это я всё где-то бегаю с таким деловым видом, а в клуб не иду. И вот я пришла, вся такая нарядная, с корзинкой печенья и вязанием. Это было ближе к вечеру, солнце начинало задумываться о том, чтобы сесть.

— Здравствуйте, — говорю я пятерым собравшимся в тот день дамам. — Я Элизабет, жена Байч-Хараха из Глубокого дома, пожалуйста, позаботьтесь обо мне.

Это приветствие я, конечно, не сама выдумала. Азамат мне его написал и повторил четыре раза, а потом ещё заставил отрепетировать, чтобы я не заржала в середине. Глубоким наш дом называется потому, что стоит далеко от парадной калитки, глубоко в саду. А просьба позаботиться — это ужасно формальный способ нового жильца поздороваться с соседями.

Меня встретило гробовое молчание под аккомпанемент изучающих взглядов. А потом дамы вдруг резко отвернулись от меня и принялись разговаривать между собой.

— Я же говорила, что она придёт.

— Да кто бы с тобой спорил! Мы только не знали, когда.

— Одета хорошо.

— Неужели настоящая землянка?

— Муж у неё кошмарный, конечно…

— Да, и как бедняжку угораздило?

Азамат много раз уже мне говорил, что муданжцы всегда так делают: когда стесняются говорить с человеком, начинают говорить друг с другом о нём. Это чудовищно неприятно, но даже Азамат, по-моему, не совсем осознал, почему. Ему это кажется вполне естественным. Однако перемывание костей дорогого супруга я тут терпеть не намерена.

Я громко кашляю, водружаю на стол свои печенюшки и сажусь на ближайшее свободное место, как водится, без приглашения. Кстати, этот вопрос я тоже прояснила. Оказывается, человек должен сам выбирать, стоять ему или садиться, и если садиться, то куда, потому что всем этим он выражает определённую степень вежливости по отношению к окружающим. При этом в каждом интерьере все сидячие места очень чётко расположены с точки зрения почётности, это определяется высотой, удалённостью от двери, удобством, приближенностью к хозяину дома или самому красивому из присутствующих. А в едальнях и на праздниках специально не делают сидений, чтобы все гости чувствовали себя одинаково важными персонами.

Я сажусь как середнячок — рядом с дверью, но место удобное и напротив меня довольно симпатичная дамочка.

— Угощайтесь, — говорю с благожелательным видом.

Дамы с любопытством заглядывают в мою корзинку.

— Я таких никогда не видела, — говорит одна.

— Это земной рецепт, — отчеканиваю я специально выученную фразу.

Они снова на меня воззряются, как конгресс стоматологов на особо лихо закрученный зубной корень.

— Ты что, сама пекла? — с ужасом и недоверием спрашивает одна, от удивления растеряв всю свою застенчивость сразу вместе с вежливостью.

— Ну да, — пожимаю плечами.

— Тебе что, делать нечего? — спрашивает другая в том же тоне.

— Я люблю готовить, — непробиваемо отвечаю я. К этому я тоже была готова.

Они переглядываются и осторожно пробуют печенье. Оно им приходится по вкусу, и постепенно обстановка разряжается. Мне даже сообщают, что у меня хорошо получается.

— Ты, наверное, одна жила, вот и привыкла готовить, да? — находит рациональное объяснение моей причуде дама напротив. Я неопределённо киваю.

Меня угощают чаем и всякими местными сластями, я старательно хвалю поваров моих соседок. Дамы выглядят очень довольными и советуют мне, кого лучше нанять в этом качестве, а кого нельзя пускать в свою кухню ни в коем случае. К этому я тоже готова; я им сообщаю, что если мне понадобятся услуги повара, я привлеку Тирбиша. Это заявление зарабатывает мне восхищённо-одобрительный возглас «О-о-о-о-о!» и тема поваров затухает. То-то.

Я решаю, что настал подходящий момент, чтобы закинуть удочку на интересующую меня тему — не поучит ли меня кто-нибудь шить муданжскую одежду.

— А кому ты хочешь шить? — оживляются дамы с таким откровенным подтекстом, что я начинаю чувствовать себя добычей стервятников.

— Да всем… — мямлю я. — Мне бы научиться, тогда уж буду думать, кому…

В конце концов, если они меня научат, почему бы и им не сделать что-нибудь? Раз уж тут это так ценится…

Дамам идея нравится. Они извлекают свои текущие проекты — у кого шитьё, у кого вышивание, показывают мне, сыплют швейными терминами, я ничего не понимаю, говорю им об этом раз тридцать, в итоге мы решаем, что завтра в то же время они принесут разной самошитой одежды, и я выберу, что из этого я хочу научиться делать первым номером.

Постепенно они успокаиваются и принимаются за своё рукоделие. Я тоже достаю вязанье. Они расспрашивают меня чуть-чуть, но я мало что могу сказать о материале и способе вязки. Скоро им надоедает выслушивать мои мучительные и корявые объяснения, и они начинают разговаривать между собой на свои темы, практически не обращаясь ко мне.

Вот упомянули какую-то общую знакомую.

— Да она уже четвёртого рожает. Это ж надо было за такого выйти — только успеет одного родить, а муж уже на следующего накопил. Я ей говорю, требуй больше! А она: да ладно, зато он довольный всё время, меньше пристаёт.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*