Роберт Асприн - Шуттовская рота
— В самом деле? Это может быть удачной темой для статьи…
— …а кроме того, — продолжил капитан, — я предпочел бы, чтобы вы сделали несколько очерков о самой роте. Я уверен, что общественности это более интересно, чем рассказ о ее командире.
— Я… думаю, — нерешительно заговорила репортер, по-видимому все еще не желая отказываться от возможности провести вечер за беседой с капитаном, — мы могли бы попытаться преподнести этот материал как взгляд со стороны на вас и вашу деятельность.
— Прекрасно. Будем считать вопрос решенным. Сейчас посмотрим, что можно сделать для вас в этом плане… Рвач! Бренди!
Он махнул рукой двум легионерам, направлявшимся от лифтов в сторону бара, и они тут же присоединились к беседе.
— Вот эти двое очень заинтересованы в том, чтобы написать очерк о нашем тренировочном курсе, — объяснил он. — Я буду только рад, если вы поможете удовлетворить их интерес.
— И даже сделают голо? — воскликнул Рвач, заметив голографическое оборудование. — Хо! Это здорово! Разумеется, капитан.
— Гммм… вся беда в том, что сейчас по их виду не скажешь, что они прошли через нечто подобное, — осторожно заметила репортер.
Оба легионера, разумеется, уже успели принять душ и сменить одежду, и кроме мокрых волос ничто не напоминало о недавних учениях.
— Ну, с этим не будет проблем, — торопливо заявил Рвач. — Мы можем просто махнуть наверх и переодеться в грязную форму, а уж тогда…
— А еще лучше, — спокойно проговорила Бренди, поглядывая на фотографа, чья привлекательность не ускользнула от ее внимания, — мы можем просто выйти в парк и там окунуться в фонтан. Я не вполне уверена, что общественность действительно захочет видеть, какими грязными на самом деле мы были на этих учениях.
Фотограф бросил оценивающий взгляд на шикарные формы старшего сержанта и пихнул локтем репортершу.
— Это было бы просто чудесно, — заявил он. — Можем отправляться?
Когда группа направилась к выходу из отеля, Шутт отозвал фотографа в сторону.
— Гм… Сидни? Мы оба знаем, что энтузиазм Дженни может позволить ей увлечь за собой весь Легион, если уж она взялась за дело. Я в этом случае полагаюсь на вас, думаю, вы более способны сохранять голову на плечах.
— Что вы хотите сказать?..
— Скажем так, с вашей стороны будет очень разумным спрашивать разрешения у легионеров фотографировать их, и уж тем более — помещать в новостях их фотографии. Некоторые из них поступили на службу в Легион лишь для того, чтобы расстаться со своим прошлым.
— Это действительно так? — Фотограф начал озираться по сторонам, но Шутт еще не закончил.
— И если они сами не разобьют ваш аппарат о вашу голову, когда вы попытаетесь сделать их фотографии, я буду считать своим долгом проявить личную заботу о вашей карьере. Надеюсь, мы поняли друг друга?
Сидни встретил пристальный взгляд капитана, и то, что он увидел в его глазах, убедило его, что сейчас не самый подходящий момент превозносить свободу печати.
— Да, мистер Шутт, — сказал он, отдавая честь, и сделал это совсем не в шутку.
* * *Шутт одним глазом издали наблюдал за теми шалостями, что творили взрослые люди во время этого спектакля с фотографированием. С гораздо большим интересом он следил за ватагой ребятишек, которые прервали катанье на своих планирующих досках, чтобы посмотреть на происходящее. После того, как репортер в пятый раз отогнала их от места фотографирования, на этот раз пригрозив вызвать полицию, дети продолжили свои обычные игры, возможно, более оживленные от близости голофотографа.
Хотя планирующие доски наиболее устойчиво вели себя над твердой гладкой поверхностью, например, над тротуарами, они могли быть использованы где угодно, в любых условиях, и дети с гордостью демонстрировали свое умение пользоваться ими в самой неблагоприятной обстановке. Они перелетали на них через спинки парковых скамеек и пересекали заросшие травой холмистые лужайки. Их любимым приемом было нестись вниз по склону, прямо к какому-нибудь барьеру, например, ограде, а затем в последний момент взмывать высоко вверх, перелетая через ограду и приземляясь, совершенно случайно, прямо посреди фонтана, который фотограф использовал в качестве заднего плана. К сожалению, как выяснилось, над водой доски двигались еще быстрее, и детям не составляло никакого труда пересечь фонтан и исчезнуть прежде, чем репортер могла успеть что-либо крикнуть, выражая свое недовольство.
Шутт некоторое время внимательно наблюдал за ними, а затем неторопливо направился туда, где они собрались тесной гурьбой, видимо, обсуждая очередной удачный маневр. Дети следили за его приближением, готовые кинуться врассыпную по соседним аллеям, но капитан улыбнулся и сделал успокаивающий знак, чтобы они оставались на месте, пока он не приблизится на расстояние, вполне приемлемое для ведения переговоров.
— А вы чего хотите, мистер? — с вызовом спросил один из ребят, явно лидер компании. — Тоже прикидываете, как бы окунуться в фонтан?
Шутт уныло усмехнулся, поддерживая взрыв всеобщего смеха. Он так и не позаботился привести себя в порядок, а потому выглядел куда хуже этих мальчишек.
— Мне было бы очень интересно услышать от вас кое-что об этих ваших досках, — сказал он. — Трудно ими управлять?
Дети переглянулись, будто разрываясь между любовью к своим доскам и наслаждением подшутить над взрослым. В конце концов, победили доски.
— Поначалу они ведут себя немного капризно, — изложил свою точку зрения один паренек. — Надо научиться держать центр тяжести как можно ниже, иначе они вас просто выбросят. С небольшой практикой…
— А если практика будет большая?..
— Вы сможете выделывать на них все, что угодно…
— Не хотите ли попробовать?
— Раз уж вы уловили суть этого дела…
Теперь, когда барьер общения был сломан, информация хлынула потоком, и дети наперебой старались рассказать все, что знали о предмете своего обожания. Шутт некоторое время слушал их, а затем махнул рукой, призывая к тишине.
— Что мне на самом деле хотелось бы знать, — сказал он тоном заговорщика, который заставил детей еще плотнее сбиться в кучу, — так это — как, по-вашему, смогли бы вы научить гонять на такой доске синфина? И вообще, вы хоть раз в жизни видели синфина?
8
«Несомненные успехи роты на проверочных учениях, а также гордость от своей новой „формы“, похоже, и были поворотным моментом в отношениях между легионерами. Все, как один, они стали проникаться уверенностью своего нового командира в том, что „смогут сделать все, если будут действовать вместе и не будут слишком переживать из-за того, как сделают это!“
Словно дети, получившие новую игрушку, легионеры оставили свою давнюю привычку проводить свободные от дежурства часы главным образом „дома“, и вместо этого стали ошиваться в колонии в поисках приключений, в которых им могли бы пригодиться вновь обретенные методы „сотрудничества“, независимо от того, уместны они были при этом или нет! Все это привело к тому, что многие местные жители утвердились во мнении, что этот, ставший совершенно другим, отряд был новой воинской частью, присланной сюда в порядке осуществления очередного проекта из разряда „мирных миссий“ или „помощи гражданскому населению“. Вся беда в том, что не всегда их развлечения проходили в рамках законности, а это отнимало немало времени у моего шефа, который был вынужден вести переговоры с местными властями по каждому такому случаю.
Если оставить в стороне эти факты, то почти все свое время он тратил на то, чтобы как можно лучше познакомиться с каждым из легионеров, дабы подготовить внутреннюю реорганизацию роты по принципу „двоек“. Разумеется, все его попытки вскрыли только то, что я уже подозревал с того самого момента, когда он получил это назначение: легионеры, которых направляли в роту „Омега“, были отнюдь не самыми легкими для воспитания во всей вселенной».
Дневник, запись номер 091 * * *— Не будете возражать, если я составлю вам компанию?
Супермалявка оторвалась от завтрака и обнаружила своего командира, который стоял около ее стола. Пожав плечами, она молча указала на свободный стул напротив.
Нельзя сказать, что эта маленькая девушка была непривлекательной, хотя и красавицей ее тоже было не назвать. Крупные веснушки, рассыпанные по щекам и носу, в сочетании с сердцевидной формой лица и шапкой коротких каштановых волос придавали ей сходство с эльфом.
Шутт медленно помешивал кофе, пытаясь трансформировать мысли в слова.
— Я несколько раз пытался поговорить с тобой, — начал было он, но Супермалявка жестом остановила его, воздерживая от разговора до тех пор, пока не прожевала и не проглотила то, что было у нее во рту.
