Олег Шелонин - Битва аферистов
– Ой бли-и-ин…
– Не матерись: мы в гостях,– попросил Алеша, спрыгивая с коня.
– А что значит не матерись? – полюбопытствовал Елисей, покидая седло.
– Поносными словами не базарь! – разозлился Алексей.
– Никогда не думал, что блины…
– Ликбезом займемся потом,– тормознул его брат, выступая вперед.
Повинуясь его знаку, все спешились, носилки с женихом опустили на мраморный пол, коней из покоев вывели, музыкантов выперли взашей, янычар тоже, и в покоях шаха Горбаса аль-Баиндура остались только хозяин, визирь и команда Алеши.
– Ваше Шахское Величество,– приступил к выполнению миссии Алеша,– вас тут слегка дезинформировали по поводу наших профессий, должностей и намерений. Так что давайте я сам всех представлю и растолкую, что к чему.
– А тебя представлю я,– любезно предложил Елисей, становясь рядом,– а то неудобно как-то.
– Идет.
Шах, сообразив, что сразу его убивать не будут, перевел дух, соизволил сесть на подушки, скрестив ножки в позе лотоса, и приготовился слушать.
– Значит, так,– Алеша хлопнул Елисея по плечу,– со мной все просто: я самый обычный Алексей из Черного Замка дракона Ойхо, за что меня иногда называют Алеша Драконыч, а вот этот вот обалдуй – мой побратим, но кроме того что он побратим, он еще и царевич далекого северного государства. Московия называется. Слышали про такое?
– Так что ж мне не доложили, что это официальный визит?! – заволновался Горбас аль-Баиндур.– Я тут, понимаете, в одном халате… Гасан, ты уволен!
Лицо великого визиря вытянулось.
– Правильное решение,– одобрил Алеша, сердито зыркнув на визиря,– рекомендую даже без выходного пособия. На пенсию, думаю, он себе уже наворовал.
Алеша очень не любил, когда его подставляют. Своих обязанностей великий визирь не выполнил. Шах к их визиту готов не был.
– Повелитель, позвольте напоследок проведать ваших птичек, которых так любила ваша дочь! – взвыл Гасан, яростно стуча головой об пол.– Я так к ним привязался!
Шах сентиментально шмыгнул носом.
– Ладно уж, прощайся. Слабый я человек,– пожаловался он Алеше,– ни в чем не могу отказать человеку перед смертью.
– В смысле как перед смертью?! – заволновался Елисей.
– Так я ж его уволил,– пояснил Горбас аль-Баиндур, удивленно вскинув брови.– Что тут непонятного?
– Ну нет, Ваше Шахское Величество,– возмутился Алеша,– так дело не пойдет! Если за каждое опоздание на работу так резко,– юноша чиркнул себя ребром по горлу,– увольнять, да еще без суда и следствия… а может, у него колики открылись, грыжа, геморрой? Радикулит пробил так, что он через жену перелезть не смог? У тебя есть жена? – Он носком сапога толкнул в пятку распростертого ниц визиря.
– Есть!!! И не одна!!! – завопил визирь.– Такой радикюль пробил, что пока через каждую перелез…
– Вот видите, Ваше Шахское,– обрадовался Елисей,– причина-то уважительная!
Шах с любопытством переводил взгляд с одного побратима на другого. Он уже полностью успокоился, и теперь его раздирал чисто спортивный интерес, так как побратимы не стояли на месте, а, размахивая руками в такт своим мыслям и словам, ходили по его покоям.
– Ладно, я его восстановлю в должности. При одном условии.
– Каком?! – хором вопросили Алексей и Елисей.
– Если вы мне объясните, как ваша мама вас различает.
– В смысле как? – ошалело спросил Алеша.
– Ну вы так похожи.
Алексей и Елисей уставились друг на друга.
– Да нет!!! – взревели они хором, одинаковым жестом откидывая длинные волосы назад.– Мы друг на друга совсем не похожи!
– У нас даже мамы разные! – привел веский аргумент Алеша. Вопрос шаха настолько выбил его из колеи, что он начисто забыл о целях своей миссии.– У меня мама с метлой, а у него… Слушай, у тебя мама с чем?
– Без метлы,– уверенно ответил Елисей.
– Вот видите, мы совсем не похожи! – опять-таки хором провопили они.– Мы просто побратимы!
– Гы-гы-гы…– закатился Васька.
Стараниями портных оба царевича были одеты в абсолютно одинаковые парчовые халаты, на них были абсолютно одинаковые зеленые сапоги, стараниями Бабы-яги, волновавшейся за свое чадо, волосы что у Елисея, что у Алексея абсолютно одинаково волной ниспадали до плеч.
– Все-таки неудобно. Этикет, понимаете ли,– вздохнул шах,– как я различу, кто из вас Алексей, а кто Елисей?
– Ваше Шахское,– чуть не рыдая от смеха, мяукнул Васька,– хотите, помогу?
– Ой, киска говорящая! – уставился на него шах.– Ну помоги.
– Пусть поближе встанут.
Очень недовольные, Алексей и Елисей встали вплотную к друг другу. Плечом к плечу. Васька что-то содрал с розового шатра жениха, одним прыжком взлетел на плечи побратимов и принялся их метить.
– Теперь разберемся, кто есть кто.
Наглый котяра с ехидной усмешкой спрыгнул с царевичей, сел напротив них и задрал голову. Они были абсолютно одинаковы. Даже две капли воды хоть чем-то, но отличаются. Размерами, уровнем замутненности…
– Значит, мама у тебя, говоришь, с хвостиком? – Кот тряхнул когтями за полу халата царевича справа.
– С метелкой, болван! И не у меня, а у него! – Царевич справа ткнул пальцем в царевича слева.
– Не с метелкой, а с метлой! А за хвостик ты у меня сейчас отдельно получишь.– Царевич слева потянулся к коту.– Мало я тебя за него таскал?
Васька отпрыгнул.
– Запоминайте, Ваше Шахское Величество: голубенький – это Алеша, розовенький – Елисей.
– Что?!! – взревели царевичи и дружно ринулись к венецианскому зеркалу, стоящему в глубине покоев шах-ин-шаха Ирана.– Убью!!! – хором завопили они оттуда.
К волосам Алеши был прилеплен аккуратный голубой бантик, к волосам Елисея – розовый. Царе-вичи сорвали свои банты с голов и замерли. Теперь уже и они не могли определить, где в отражении зеркальной поверхности Елисей, а где Алексей.
– Ты бантик-то не выбрасывай,– посоветовал Алеша брату,– а то запутаемся.
– Я его на волосы не нацеплю! – уперся царе-вич.
– А давай на шею,– предложил Алеша.– Я где-то читал: награда такая была – Анна на шее. Вместо галстука нацепим – ни в жисть не запутаемся. Я голу… слушай, давай меняться. Розовый цвет мне больше к лицу.
– Да пошел ты! – Царевич швырнул бантик на пол.
– Слюшай, мы будэм жэниться илы нэт? – Виновник торжества выпал из шатра, не выпуская из клюва мундштук кальяна.
– Падажды,– Вано поставил его на лапки,– нас ищо нэ прэдставилы.
Братья-побратимы переглянулись.
– Два идиота,– выразительно сказал Алеша Елисею,– вместо того чтоб делом заняться – невест своих спасать,– бантики делим. Ну точно голубые!
– Ваше Шахское, или как вас там…– Алексей решительно двинулся к возвышению, на котором восседал Горбас аль-Баиндур.
– Его надо называть повелитель! – Восстановленный в должности великий визирь грозно выпятил грудь.
– Завянь, пока опять не уволили,– осадил его авантюрист.
Гасан испуганно сжался в комочек.
– Мы с побратимом не только царевичи – у меня, чай, тоже замок есть, так что за царевича, а то и королевича вполне сойду,– но и главные птицеводы, зоологи, животноводы и ориенто… тьфу! орнитологи стран северного сияния, тундры и лесотундры. Редкие породы разводим. Вот перед вами ценнейший экземпляр, выведенный в заповеднике Магриба – говорящий всякие пакости попугай Ара! Слушай, Вано,– пришла вдруг в голову авантюристу мысль,– а почему ты назвал его Ара? Эта порода вроде только в джунглях Амазонки водится. В Америке.
– Друг у мэня был. Армянин. Очэнь похожи. Клюв одынаковый,– пояснил Вано.
– Ага,– сообразил юноша и продолжил ездить по ушам шаху: – Наш главный селекционер,– он простер в сторону джигита руку,– в целях научного эксперимента решил скрестить его с огненной птицей, по слухам обитающей в твоем дворце.
– Интересно, интересно,– шах заерзал на подушках,– у него есть какой-нибудь план? Моя птичка горячая. Сколько павлинов к ней не подсовывал – все без толку. В последнее время я их солью посыпаю и специями. Они после ночи любви такие вкусные получаются, поджаристые!
– Наша птычка,– внушительно сказал Вано,– с вашэй рядом нэ стояла! Этот горный горячый орол…
Все посмотрели на «горного горячего орла», покачивающегося на нетвердых лапках. Из-под лихо заломленной на хохолке папахи гордо сверкали мутные косые глаза. Именно так: мутные, косые – и все-таки сверкали! Чалма валялась рядом.
– Слюшай, Вано, дай мэшок,– Ара выплюнул мундштук кальяна и начал отнимать у друга бурдюк, из которого ученик магрибского колдуна еще не все успел выхлебать,– атдай, гаварю!
– Ара, нэхарашо!
– Харашо! Ты мой кунак?
– Кунак,– тряхнул головой Вано. С этим спорить было трудно.
– У нас в горах,– перед мысленным взором абсолютно никакого жениха возникли лианы, по которым он когда-то, наклевавшись перезрелых, забродивших плодов, карабкался, как альпинист, вверх,– нэвэст для жэнихов кунаки воруют. Дэсять минут тэбэ даю!
