Ал Кудряшов - Блондинка и некромант
Смешно думать, что крови осушенного разумного может хватить вампиру, чтобы просуществовать хотя бы несколько дней. И почему кровь обязательна должна принадлежать разумному? Разве в крови животных меньше питательных веществ? Никакой энергетической или, допустим, информационной составляющей в крови нет. Просто физиологическая жидкость, переносящая кислород и питательные вещества к тканям организма. Ну, еще с функцией защиты организма. Но чтобы выпив пару литров крови, вампир мог долгое время поддерживать жизнедеятельность организма? Да еще не просто поддерживать? А быть сильнее, быстрее любого разумного? С более высокой скоростью регенерации? Нет, конечно. Быстрый метаболизм подразумевал поглощение большого количества обычных компонентов — жиров, белков, углеводов. А кровь?..
Как нежить, вампиры постепенно теряли способность поддерживать псевдожизнь. Батарейка кончалась. Ну, не встроили Темные в них источник бесперебойного магического питания. Это было и недостатком и достоинством. С одной стороны вампиры периодически нуждались в посторонней подпитке Так же как, например, и элементали. Однако, в отличие от последних, вампиры были полностью автономными. Любой элементаль мог получить энергию только от того мага, который его создал. При этом забирал немаленькую часть ауры. Вампиры не нуждались в хозяине. Чтобы восполнить энергетический баланс, им было достаточно впитать ауру любого разумного.
Как немагические существа, вампиры не могли забрать чужую ауру без тесного контакта. Без погружения в нее в самый момент смерти разумного. Причем смерти не мгновенной — чтобы успеть собрать все крохи энергии. А как лучше всего это сделать? Можно, конечно, тесно прижавшись к жертве, медленно ее душить. Безусловно, в целях маскировки применялся и такой метод. Редко. Только когда разумные подходили слишком близко к разоблачению кровососов, и обнаружение следов укуса могло повлечь неприятные последствия. А все дело в том, что укус считался ритуалом. Не только разумные придавали мистические свойства крови, но и сами вампиры. Да и клыки. Зачем нужны выращиваемые по желанию клыки? Как не для того, чтобы укусить?
Вторым заблуждением было то, что серебро для вампиров — яд. Полноте. Конечно серебро обладает дезинфицирующими свойствами. Но вампиры — не бактерии. Кроме того, серебро — твердый материал. Сколько молекул попадет в ту физиологическую жидкость, которая выполняет в организме нежити функцию крови? Даже если бы серебро являлось ядом для вампиров, концентрация при попадании в организм отравляющего металла никогда не привела бы к мгновенной смерти. Может быть, при накоплении серебра-яда вампир и мог умереть. Но нет. Серебряный меч наносил любому кровососу такой же урон, как и стальной.
Третьим заблуждением было то, что разумный непременно обратится, если его укусит вампир. Мертвые тела со следами укусов лишали головы, сжигали. Делали все, чтобы мертвец не поднялся. Но это уже было ни к чему. Разумный, лишившийся жизни через укус вампира, ничем не отличался от того, кто умер по любой другой причине. Чтобы обратить, необходимо было проделать процесс, обратный восстановлению энергетического баланса. Вампир должен был отдать жертве практически всю свою ауру. И остаться на грани истощения. Кому захочется так делать? Вампиры шли на обращение с неохотой. Только если клану грозило вымирание.
А вот убеждение в том, что вампиры не переносят солнечный свет было весьма близко к истине. Нет, конечно никто не превращался в пепел. Не сгорал факелом в солнечных лучах. Но кожа вампиров после перерождения становилась очень чувствительной к ультрафиолету. Даже рассеянному. Через лучину под солнцем вампир покрывался ожогами. Через несколько лучин начинал обугливаться. И даже при недостаточно плотной облачности рисковал получить окончательное омертвение клеток кожи.
Теория о мертвяще ледяной коже была верна. Ну, почти — температура тела вампиров соответствовала температуре окружающей среды. Обычные жизненные процессы по ту сторону жизни отсутствовали. И даже были вредны — ни к чему обогревать атмосферу, когда все резервы энергии уходят на более важные вещи. Поэтому даже в бою, при огромной интенсивности движений, температура тела вампиров не поднималась. Тепло, выделяемое работающими мышцами, тут же поглощалось снова. Зачем добру пропадать?
Ну, и наконец, слухи о том, что вампиры могут очаровать жертву или не быть убитыми в сердце была абсолютно правдива. Гипнотическое воздействие на мозг разумных вампиры применяли на каждом шагу. Им иногда не нужно было даже маскироваться. Достаточно заговорить. Ускоренная регенерация тоже являлась отличительной характеристикой вампиров. Кровососы без видимых последствий переносили удар в сердце, заживляя его в течение нескольких мгновений. А уж обычные раны, даже рваные, затягивались на глазах. Отрубленные конечности отрастали в течение нескольких дней. При условии добротного питания, конечно.
Про отсутствие отражения в зеркале попросту и речь не идет. Только совсем дремучие разумные могут предположить, что отраженный от вампира свет, видимый зрачком, почему то вдруг исчезает, стоит ему попасть на стекло с амальгамой на внутренней стороне. Живой глаз точно такая же оптическая система, как и зеркало. Есть нюансы — в первом случае свет подчиняется закону преломления, во втором — отражения. Но думать, что один и тот же пучок лучей ведет себя избирательно — вот тут преломлюсь, а тут отражаться не буду, — полнейшая нелепица. Нелепица, которой очень часто пользовались вампиры. Отражение в зеркале есть? Значит, я не вампир.
Вот эти создания Тьмы и заинтересовали Эраноэль. Тем более тогда ей было скучно. Никаких войн. Никаких интриг. К сожалению вампиры оказались совершенно непригодными к каким-либо трансформациям. Сколько бы экспериментов Проклятая ни проводила, изменить установленное положение вещей не удавалось. Вампиры оставались быстрыми, сильными и непокорными. Постепенно дохнущими на свету. Дохнущими без подпитки чужими аурами. Особенно, если заставлять их ускоренно регенерировать. И продолжающими попытки убить мучительницу. Причем иногда они были весьма близки к успеху. Даже одна из величайших Ведьм не могла тягаться с вампирами в быстроте и жажде убивать. Убивать не смотря на то, что подчас от тела оставался жалкий огрызок — Эраноэль не церемонилась с подопытными кроликами. Ну, а если не убить, так хоть цапнуть за розовую пятку…
В общем ни псевдоживая плоть, ни извращенное сознание не поддавались изменениям. И тогда Ведьме пришла в голову одна мысль. Светлая. В том смысле, конечно, что ее озарило. Что, если после укуса, разумного удержать от обращения? Удержать на грани превращения жизни в псевдожизнь? Откладывать дело в долгий ящик Эраноэль не стала. Тем более на примете была эльфийская девчонка. Без способностей. Зато с огромной жизненной силой — с яркой, хоть и невеликой аурой.
Вот так и очнулась Наста'Йа в вампирском гнезде. Среди существ, озлобленных смертью замученных соплеменников в замке Эраноэль. Очнулась голой. С магическими петлями на горле, запястьях и лодыжках. Присутствующая тут же Темная не собиралась пропустить ни малейших изменений в эльфийке. Касались бы они ауры или тела. Как не собиралась допустить и попытки бегства. Или сопротивления. Мало ли борьба (или вернее в данных условиях — бесполезные усилия) за жизнь может повредить экспериментальному образцу.
Вампиры, чей клан, и так достаточно захудалый, был весьма изрядно прорежен Ведьмой, решили быть покладистыми. И согласились обратить разумную. В обмен на то, что их оставят в покое. Тем более, Темная обещает отдать обращенную. В случае провала эксперимента, конечно.
И иглы пронзили нежную шейку беззащитной жертвы. Точно в том месте, где билась синеватая жилка. А потом Проклятая, не смотря на рычание взбешенных вампиров, хладнокровно выдавила их соплеменника, сделавшего укус, выжав его ауру до капли. Выжав почти в буквальном смысле слова. Выжав его силу прямо в насыщенную ауру Наста'Йи. А потом воспользовалась порталом, чтобы улизнуть в свою лабораторию, унося на руках скрученное магическими путами и судорогой боли стройное тело.
Унижение, ужас, боль. Бессилье и ощущение неотвратимого. Вот все, что чувствовала эльфийка в последний час. Унижение от того, что она обнаружила себя голой и беспомощной в чужой власти, не шло ни в какое сравнение с ужасом перед белеющими в полумраке бледными лицами. Горящими яростью глазами. Обнажившимися между губами клыками. Ужас от того, к чему ее приговаривает не кто-нибудь а сама Эраноэль, Темная ведьма, Проклятая, одно из главных зол Зеленоморья. В свою очередь этот ужас мерк в сравнении с болью от вонзившихся игл. И особенно в сравнении с болью от проламывающей ее ауру, и саму жизнь, темной энергии. И главное, не было возможности бороться с этим…
