Александр Рудазов - Шестирукий резидент
– За что ж так жестоко-то?! - поразился Щученко. Видимо, в его мире «Аншлаг! Аншлаг!» тоже существует. - Я так и знал, шо вы фашисть!
– Угу. Я Штирлиц. Ладно, товарищ полковник, собирайтесь, поедем определять вас на жительство - нам тут еще неделю куковать, не меньше…
– Щас, оденусь… - начал напяливать противогаз полковник. - На улице холодно?
– Июнь.
– Тогда тепло одеваться необязательно.
И противогаз вернулся обратно в портфель.
– А вы куда - в гостиницу? - с тупым видом спросил Юра.
– К знакомым, - отрезал я.
– Каким зна…
– Не ваше дело. Ну-ка, напишите мне номера телефонов - связь держать.
– А адрес надо? - предложил Миша, усиленно пытаясь согнать с лица мечтательную улыбку. Он уже предвкушал, как у него будет целый МИЛЛИОН зеленых американских денег.
– Не надо. А вот машину мне бы здорово, - спохватился я, сообразив, что полковник летать не умеет. Тащить его на себе не хочется - он много весит и все время потеет.
Миша как-то странно закряхтел, но под моим настойчивым взглядом все-таки извлек из кармана ключи. Направление - замечательное чувство для карманника, лучше всякого рентгена.
– «Москвич» белый, - неохотно сообщил он. - За воротами стоит…
– Я потом верну, - зачем-то соврал я.
Перебьется.
Меня заботливо проводили до машины. Юра и Маша даже предложили пожить у кого-нибудь из них. Правда, Юра тут же пошел на попятный - вспомнил, что через два дня родители возвращаются с Кипра. А вот Маша живет отдельно, так что она свое предложение не сняла. Даже почему-то очень настаивала.
Но я все равно отказался. Слава богу, не бомж, есть где остановиться.
Выйдя на улицу, Щученко сразу начал недоверчиво осматриваться по сторонам. Мне с грехом пополам удалось объяснить ему, что такое параллельный мир, и как это так получилось, что мы в Москве, но совсем другой. Вроде бы он даже отчасти понял.
Презентованный мне «Москвич» выглядел еще вполне ничего - не новенький, конечно, но разваливаться пока не собирается. В принципе, он мне нужен всего на одну поездку - довезти полковника до нужного места. Ехать предстоит далеко - почти через весь город.
Конечно, я могу, скажем, посадить его на такси, но мне как-то не улыбается оставлять этого прожженного коммуниста без присмотра. Он толст, лыс, вооружен до зубов и беспросветно глуп - вылитый Хрущев. Обезьяна с пулеметом и то наделает меньше вреда.
– Шо это городишко какой-то грязненький? - пренебрежительно скривился Щученко, возясь с ремнем безопасности. - Надо срочно, значить, устроить массовые расстрелы в горкоме!
После Москвы-2016 Москва-2006 и в самом деле показалась мне какой-то замызганной. Дома грязные, дороги плохие, а разнообразие машин смотрится как-то неаккуратно. При товарище Саулове столицу Союза чистят едва ли не с шампунем. Полковник почти сразу же надел противогаз обратно - похоже, здешние запахи ему не понравились. И то сказать - жители Москвы 2016 давно отвыкли от бензиновых паров, постоянно витающих в воздухе…
За руль, само собой, сел я - Щученко водить не умеет. К тому же автомобили в наших мирах сильно различаются. В прошлой жизни у меня были права, хотя собственным автомобилем я так и не обзавелся - все-таки служил на флоте, как-то не до того было.
Судя по часам, встроенным в приборную панель, сейчас два часа ночи второго июня. Я понадеялся, что ГИБДД нас не остановит - у меня ведь с собой ни прав, ни доверенности на машину… Оштрафуют еще, чего доброго… а у меня и денег нет. В заднем кармане завалялась старинная золотая монета, случайно прихваченная из замка, вот и все капиталы. Еще, правда, есть изрядный запас валюты Лэнга (в силу некоторых причин он у меня всегда при себе), но она несколько… специфична, и на Земле вряд ли вообще согласятся признать это деньгами.
В теле яцхена я за рулем пока что не сиживал. И это неожиданно оказалось очень неудобно - автомобильные педали рассчитаны на человеческие подошвы, никак не на яцхеновские. У меня ведь совсем другая форма ступни - что-то вроде изуродованной куриной лапы с тремя когтями спереди и двумя сзади. Мне трудно подниматься по веревочным лестницам, совершенно невозможно играть в футбол и, как только что выяснилось, весьма затруднительно нажимать на педали.
Но в конце концов я приловчился. С остальными элементами управления проблем не возникло - что нам стоит дом построить? Нарисуем, будем жить! Шести рук с избытком хватило и на руль, и на коробку передач, и на все остальное. Кстати, я всегда подозревал, что автомобильные конструкторы проектируют свои детища из расчета на кого-то с пятью-шестью руками - всего-навсего двух лично мне хватало с трудом.
Рабан, будучи моим постоянным навигатором, уже проложил курс в объезд всех возможных милицейских постов, больших скоплений народа и пробок… хотя последних в два часа ночи все равно не было. Я мысленно прокрутил в голове уроки вождения, полученные в юности, а также весь свой опыт по этой части (крайне мизерный), и надавил на педаль.
Первая попытка оказалась неудачной - я забыл сняться с ручника. Вторая тоже - не вовремя отпустил сцепление. Но с третьей попытки все-таки сумел завести этот драндулет. Внутри «Москвич» оказался гораздо хуже, чем снаружи - интересно, когда этот будущий миллионер Миша последний раз проходил техосмотр? Я очень надеялся, что вверенный мне транспорт не сломается на полпути - механик из меня еще хуже, чем водитель. На помощь товарища полковника тоже особо рассчитывать не стоит. И вообще - не будь у меня таких рефлексов, я уже собрал бы половину столбов - не сидел за рулем лет пятнадцать.
– Будеть, значить, вопрос, - нарушил молчание Щученко. - Товарищ Бритва, я сделал дедуктивный вывод, шо мы куда-то едем.
– Вам не откажешь в наблюдательности, - согласился я.
– А то! КГБ, значить, на усе способно! Вам интересно, как я до этого догадался?
– Безумно.
– А це просто! - просветил меня полковник. - Выглядайте наружу, товарищ Бритва - столбы-то мимо окон, значить, бегуть! А раз ногов у них нема, значить, це не они бегуть, а мы едем! А теперь сам вопрос - куда именно едем и зачем? А также - когда меня вернуть в, значить, привычную среду обитания?
Я вновь попытался объяснить все с самого начала. Упрощенно, разумеется - что мы, дескать, в параллельной реальности, и способ вернуться есть только один - выполнить вот этот самый контракт.
Полковник внимательно изучил вышеупомянутый, вытер лысину платком и изучил договор еще раз - теперь в бинокль. Ничего нового не обнаружилось, и он снова вытер лысину.
Договором.
– А шо там нам нужно сейчас? - важно уточнил он, после того, как я отнял у него испачканную бумагу. - Я, значить, проявил досадную оплошность и прослушал важную политинформацию.
– Нам нужен миллион долларов, - мрачно ответил я.
– Ху-ху-ху! И всего-то? - обрадовался Щученко, доставая кошелек. - Да я прямо щас вас выручу! Так, какой там щас курс этой мелкой буржуйской купюры… Шо-то около восьмидесяти тысяч к рублю. Червончик… еще два рублика… Товарищ Бритва, вы, значить, тоже по карманам-то поройтесь в поисках мелочи - шо ж я, значить, один нас валютными единицами снабжать буду? У мене зарплата-то маленькая, я же особист!
– В этом мире доллар стоит дороже… - сожалеюще развел руками я. - А рубль дешевле.
– Это сколько же? - насторожился полковник.
– Ну, что-то около двадцати пяти рублей за доллар… не помню точнее.
Полковник сначала не поверил. А когда я все-таки сумел его убедить, что все так и есть, он начал громогласно проклинать ненавистных капиталистов и требовать немедленно начать ядерную войну. Шоб, значить, усех!
– Да хто ж у вас генсек-то?! - сквозь зубы прорычал он. - Да товарищ Саулов в жизни бы такого не допустил! Шо за позорище, товарищ Бритва?! Почему этот мелкий доляр стоит дороже нашего, значить, родимого рублю?!! Да еще настолько! Хто нарком финансов?! Расстрелять немедленно! В затылок! Люблю стрелять в затылок!
– У нас все немножко по-другому… - уклончиво ответил я, размышляя, открыть ли ему глаза на нашу суровую действительность или попытаться это скрыть. Второго мне не очень хотелось - узнав о распаде Союза, Щученко может просто рехнуться.
Хотя он и так сидел, как на иголках. Увидев за окном рекламу «Coca-cola», с трудом удержался от звериного рыка. Заметив «Макдональдс», вырвал клок из без того обшарпанного сиденья. А когда мы проехали мимо ярко освещенного ресторана, где проходила какая-то презентация, начал яростно дергать ручку дверцы, одновременно нащупывая пистолет.
– Остановить!… Остановить немедленно!… - захрипел Щученко. - Шо це за нэп, товарищ Бритва?! Шо творится?! Шо с Родиной?! Да вы шо - под расстрел захотели?!! Вы этого уже давно хочете, как мне, значить, упорно кажется!
– Сидите спокойно… - проворчал я. - Я вам потом все объясню…
