Дмитрий Исаков - Акулу хотят съесть!
Иван весь сжался внутри себя, ожидая взрыва негодования, но его мудрый папаша опять оправдал его надежды и вышел достойно из этой щекотливой ситуации:
— Уж не объект ли она № 7?! — радостно спросил он.
— Именно он, — подтвердил его прозорливость Томми.
— Интересно! И как он получился?
— Отлично! — доложил Томми. — Правда, Иван немного перестарался, но мы подкорректировали ее, и сейчас она вполне нормальная и годная к эксплуатации.
— И что он там напортачил? — поинтересовался Петров-старший. — Небось, заказал ей сиськи восьмого номера и зад семидесятого размера?!
— Ну ты, отец, скажешь! — обиделся Иван и нервно закурил.
— Иван сделал ее слишком чувствительной и нежной, но теперь она ведет себя вполне нормально! — сказал Томми.
— Ну, это не страшно, — успокоил его м-р Петрофф. — Мы ее будем любить, как дочь, и никто ее не будет обижать!
Иван вспомнил, как она «мочилась» с хулиганами в ресторане и до этого приставала к Иришке, но вслух ничего не сказал, а только подумал, что Томка на самом деле верный друг и все-таки сумел уговорить его папашу.
— А как к ней относится Ванина невеста? — задал резонный вопрос Петров-старший.
— О! Она еще тише и спокойнее, чем та! — успокоил его Томми.
— А вот это плохо! — сделал неожиданный вывод посол. — Ивану нужна женщина энергичная и решительная, что-то вроде нашей Галки, а то сам он рохля, и если его бабы тоже будут такими, то мне с ними до конца своих дней придется нянчиться!
— Да вы не беспокойтесь, она только в обращении кроткая, а в жизни она даже очень ничего! — беспардонно соврал Томми, а с другой стороны, что ему оставалось делать, ведь не он ее выбирал?!
— Ну ладно, хватит бодягу разводить, — решительно встал Петров-старший и направился к дверям. — Показывайте мне моих новых дочек!
33
На кухне они застали всех.
Петруха в пестром передничке, ну прямо как на рекламе, взбивал свежие сливки и блаженно улыбался, а вокруг его ног вертелись оба кота — Мурзик Помойкин и Мурзик Сарделькин.
Мама Оксана сидела у обеденного стола и имела на лице бесконечное удивление, но без доли беспокойства.
Перед ней у плиты вертелась раскрасневшаяся Мурзилка, беспрестанно балаболя про всевозможные кулинарные рецепты.
Но самое интересное было в другом.
Галя вместе с Ирой переоделись в домашнее из Галиного гардероба, повязали на головы одинаковые косынки и вдруг все увидели, что они похожи друг на друга, как две капли воды!
Одинакового роста и телосложения, такие же длинные стройные ноги, практически одинаковые лица, как у сестер-близняшек, лишь только разного цвета были глаза да волосы, но они были спрятаны под косынками и, естественно, были не видны!
Томми чуть не упал в обморок от такого открытия. И куда он, интересно, раньше глядел?!
Иван тоже с удивлением заметил, что его сестра может иногда иметь пристойный, невызывающий вид.
Но больше всех приятно удивились Ивановы родители, которые не могли не ревновать невестку к своему сыну, а в данном случае это было невозможно!
Бедная, несчастная Ира от страха и смущения раскраснелась и от этого стала еще более красивой и похожей на нарумяненную Иванову сестру.
Петров-старший уселся рядом со своей супругой и, нежно обняв ее за плечи, стал с умилением молча наблюдать за этим цветником.
— А вот и жених! — нарочито громко и весело произнесла Галя. — Сейчас он нам расскажет про свои подвиги!
Иван хотел было цыкнуть на сестру, но его опередила мать:
— Сыночек, за что же мне такое счастье на старости лет?
Иван густо покраснел и, припав к материнской груди, тихо произнес:
— Прости меня, мама!
Но тут спас положение отец:
— А что?! Девки ладные! Мне такие невестки очень даже нравятся!
Мурзилка, услыхав, что глава семьи одобряет ее присутствие здесь, на радостях вприпрыжку поднесла ему только что испеченный ею румяный каравай.
Петров-старший степенно отломил от него кусок и, надкусив, протянул своей жене:
— И готовят они славно! Так что, мать, не шибко расстраивайся — твой сын мог натворить этих делов похуже и пожиже!
Мама Оксана молча взяла из руки мужа кусок мурзилкиного хлеба и, попробовав, горько заплакала.
— Мамочка, милая! — прошептал испуганно Иван. — Не плачь! Если они тебе не понравились, то я готов их прогнать, лишь бы ты не расстраивалась!
Наступила зловещая тишина, которую разорвал звон тарелки, выпавшей из рук ставшей как мел Иры.
Робах прекратил взбивать сливки и тяжело вздохнул.
Томми начал пятиться к двери, в последний раз прощаясь с милым образом своей ненаглядной Гали.
Та от изумления открыла рот, но ей не хватало воздуха что-либо произнести.
Бедная Мурзилка жалобно пропищала: «Му-ур!» и, широко открыв глаза, приготовилась тут же умереть.
Глава семьи, Петров-старший, сурово насупил брови и неодобрительно засопел.
Мама Оксана провела рукой по склоненной голове сына и, смахнув набежавшую слезу, тихо произнесла:
— Ну что ты, сынок, такое говоришь! Как это — выгнать?! Ведь они же тебя любят!
Тут все повскакали со своих мест, а кто и так до этого стоял — подпрыгнул от радости к потолку!
— Ура! — закричал весь народ.
— Му-ур! — вопила Мурзилка и размахивала передничком.
— Эх, ма! — басил отец.
Все тут же бросились друг с другом целоваться, а Робах продолжил взбивать свои сливки, оставшиеся после налета на них котов за время неожиданной паузы.
Потом все дружно плакали и объяснялись обоюдно в любви, но самое интересное, что Томми схватил в охапку Галю и ну ее целовать, а та, несмотря на присутствие родителей, совершенно не сопротивлялась, а даже наоборот — обхватила его за шею обеими руками и, по-моему, тоже отвечала ему взаимообразно.
Когда все понемногу успокоились, Петров-старший обратил внимание жены на продолжавшую целоваться парочку:
— А еще сыночек нам впридачу!
Застуканные врасплох Хаггарды с трудом отцепились друг от друга и, виновато мигая, стали ждать своей очередной порки.
— А я против этого брака! — неожиданно произнес вдруг Иван.
Все недоуменно посмотрели на него, а Томми показал ему из-за спины кулак.
— Это почему ж? — поинтересовался отец.
— Он нам не сообщил, какой дает выкуп за нашу невесту! — важно сказал Ваня.
— Да что ты мелешь?! — всплеснула руками мать. — Да мы сами беспортошники перед ним и девку отдаем бесприданницей!
Все присутствующие в ужасе посмотрели сначала на негодника, потом на ждущий своего часа ремень, а уж потом на м-ра Хаггарда.
— О! Я так давно ждал этого счастливого для меня дня! — чистосердечно признался м-р Хаггард, строя попутно глазки маме Оксане. — И я давно хотел с вами об этом поговорить, м-р Петрофф, но все как-то не решался! Давайте обсудим эту проблему конфиденциально, тем более вопрос о выкупе за вашу дочь потребует от нас взаиморасположения и соответствующей обстановки!
Обалдевший Петров-старший потихоньку стал приходить в себя и, медленно размахивая грозным ремнем, отправился в свой кабинет для дальнейших переговоров.
— Папа, смотри не продешеви! — крикнул ему вслед Иван, и тут же схлопотал подзатыльник от Гали.
— Сволочь ты, Ванька! — прошипела она и повела Томми в ванну отмачиваться после полученной порки.
— Что ж ты, Ванечка, так плохо себя ведешь? — спросила его мать, сидящая в обнимку со спрятавшимися ей под крылышко Ирой и Мурзилкой. — Зачем ты обидел Томми и Галю?
— Так им и надо! — бодро сказал Иван и сел напротив матери. — Знаешь, как они надо мной сегодня весь день измывались?!
— Что-то ты преувеличиваешь, — сказала мудрая сердцем женщина. — И перед людьми очень стыдно! — продолжила она и нежно погладила девушек по головкам.
— Ничего, пусть привыкают! — отмахнулся Иван. — А этот хмырь чуть не увильнул от выкупа, вот пусть его папа теперь потрясет мошной на полную катушку, — вон какую девку мы им отдаем!
— Как тебе не стыдно?! — в сердцах проговорила мать. — У них же любовь!
— Любовь — любовью, а денежки счет любят! — назидательно сказал Иван. — Чем дороже ее продадим, тем для нашей родной планеты больше почета будет и уважения!
— Эдакий ты жадный стал! — расстроилась мать.
— Не жадный, а практичный! — ответил Иван и вдруг беззащитно улыбнулся. — Я шучу, мама! Если они на самом деле любят, то конечно, при чем здесь выкуп?!
— Ну вот, опять ты со своими шуточками! — всплеснула руками она. — И для чего этот спектакль надо было устраивать?!
— Иногда это очень полезно! — загадочно ответил Иван. — Для профилактики!
34
К вечеру, когда все окончательно успокоились, а Галя почти перестала дуться на Ивана, все потихоньку стали отходить ко сну.
— Томми останется ночевать у меня! — внаглую заявила Галя, наплевав в этом случае на все православные обычаи, раз ее так беспардонно продали, а так как их отцы заключили брачное соглашение, то можно было считать, что состоялась официальная их помолвка, и теперь молодые могли, не стесняясь, жить до свадьбы вместе по ихним буржуйским обычаям.
