Александра Лосева - Две недели и дальше. Плохая вода. [Книга вторая]
– Что теперь?! – крикнула Иефа.
– Ключ! – проревел в ответ Стив. – Ключ ищите!
– Какой ключ? Как он выглядит? – вмешался сэр Джон, пытаясь перекричать призраков.
– Да не знаю я, задница Мораддинова!
– Где искать? – крикнул Зулин.
– Везде! – прокричал Ааронн. – Стражей обходите! К люку не приближайтесь! По стенам, по стенам, подальше от центра! Разошлись! Бегом!
– Да примерно хотя бы… – начала Иефа.
– Оглохла, что ли?! – рявкнул маг. – Сказано тебе, бегом!
Зулин и Ааронн пошли в обход люка по левой стороне зала, сэр Джон – по правой…
– Стой здесь и не высовывайся, – гаркнул Стив. – А еще лучше – спрячься в коридор. Ежели чего – ори изо всех сил, я услышу. И не смотри на меня так, сама знаешь, что толку от твоей штыркалки – ноль! – Дварф мрачно показал барду кулак и отправился вслед за рыцарем, перехватив поудобней топор.
– Ну да, конечно! – процедила Иефа. – Разбежалась! – она сердито поправила на голове платок, затянула потуже пояс, вытащила меч из ножен и решительно направилась прямо в центр зала, к трясущемуся и выгибающемуся люку.
"Ключ, ключ, нужно найти ключ. Она там одна совсем, а если эти… Выкинуть из головы. Спрячется. Не дура, в конце концов. Ключ. Как же он, яйца Мораддиновы, выглядит, чертова штуковина?! Здесь где-то должен быть саркофаг – может, в нем? Такие вещи за каким-то хреном любят прятать в саркофагах. Ничего. Ничего, выдюжим. Главное, не проморгать. О Мораддин, знать бы только…" Стив с размаху налетел на закованную в латы спину сэра Джона и выругался.
– В чем дело, за ногу тебя и в штольню?! Окаменел?!
– Бог мой, да она сошла с ума! – воскликнул рыцарь.
Стив проследил за направлением его взгляда, и сам чуть не превратился в статую. Приникнув к плитам, почти по-пластунски, к люку подбиралась полуэльфка. Ее макушка находилась на расстоянии плевка от дерущихся призраков, Иефа нервно поглядывала вверх, но продолжала упрямо ползти к переплетению корней.
– Дура! Во дура! Ну дура же! – взревел Стив и ринулся к полуэльфке. Сэр Джон ухватил его за руку и не без усилий оттащил обратно к стене. Стив рванулся и зарычал, но рыцарь держал крепко.
– Пусти! Пусти, гад!
– Да послушай, ты! – почтительность облетела с рыцаря, как пух с одуванчика. – Убить ее хочешь, идиот?! Они ее не замечают – и слава богу! Выберется, если лишний раз дергаться не будет!
Стив сдавленно застонал и шибанул топором по ближайшему факелу.
– Ну на хрен она туда полезла?! Сказал же ей: спрячься в коридоре!
– Потому и полезла, – сказал сэр Джон, напряженно следя за Иефой. – Болван. Вы чертову уйму времени идете вместе, а ты до сих пор про нее ничего не понял!
– Тебя спросить забыл! – окончательно взъярился дварф и сшиб еще один факел.
– Идем! – сэр Джон сердито дернул Стива за рукав. – Встретим ее с той стороны. Что же она затеяла?
– Баба безмозглая! – ругнулся Стив. – Дай только добраться – она у меня не только без волос – без ушей останется.
– По сторонам смотри, мститель, – брезгливо скривился сэр Джон. – Прозеваешь ключ.
– А с тобой я потом разберусь! – пообещал Стив, не отрывая взгляда от полуэльфки. – Мать честная, что она делает!
Когда-то – если верить ощущениям, лет сто назад – мэтр Бену сказал Иефе, что потерянную вещь нужно искать, во-первых, на самом видном месте, во-вторых, в самом неподходящем месте, и, в-третьих, в самом доступном месте. Если следовать этим трем правилам – объяснил мэтр Бену – искомое обязательно отыщется. Ну а если не отыщется, значит, его спрятали специально, и тогда тоже нужно следовать этим правилам, делая поправку на злой умысел.
Самым видным местом в зале был люк. Он же был самым неподходящим местом, даже если не учитывать стражей, подземные толчки и трясущиеся корни. Правда, не учитывать их было практически невозможно, поэтому доступность люка вызывала некоторые сомнения, но Иефа решила, что двух первых факторов вполне достаточно.
"Если есть ключ, который нужно повернуть, значит, есть замочная скважина. Если есть скважина, значит, есть дверь, в которой она находится. В нашем случае, если есть дверь, значит, за дверью есть чмо, а здесь я вижу только одну штуку, напоминающую дверь, и в эту штуку кто-то ломится изнутри. Следовательно…"
Иефа распласталась на полу у самого люка и немного полежала, выжидая момент, когда увлеченные сражением стражи поднимутся повыше.
"Итак, пойдем плясать от болота к лугу. Есть чмо, перед ним запертая дверь, в двери – замочная скважина. Очень хорошо. Взгляну на скважину – буду знать хотя бы, каких размеров этот чертов ключ. И потом – кто знает, может, бывшие хозяева исчерпали всю фантазию, сооружая ловушки. Может, ключ – какой бы он ни был – висит где-нибудь на гвоздике или лежит под одним из этих корней, как под ковриком…"
Иефа подползла к люку вплотную. При большом желании на крышке люка могла бы уместиться вся партия, и еще осталось бы немножко места для сэра Джона. Бугристые и потрескавшиеся, многовековые – даже на первый взгляд – корни вырастали из-под плит и цепко держали, сплетаясь между собой морскими узлами, круглый выпуклый щит из багрового камня, который был ужасно похож, просто ужасно похож…
Иефа даже взмокла от такой примитивной разгадки. Она забралась на самую середину бунтующего люка, цепляясь за корни, чтобы не упасть, и стерла пыль со знакомой уже надписи, спиралью разбегающейся от круглой серебряной пластины в центре. Иефа положила ладонь на пластину и тут же с криком отдернула – серебро было не просто холодным, оно было обжигающе ледяным. От этого холода корни, державшие крышку, медленно чернели, обугливались и осыпались черной трухой. Удары изнутри становились все сильней и настойчивей.
В глубине зала раздался грохот и крики, Иефа дернулась и как можно быстрее поползла к краю люка, спеша сказать, крикнуть…
Что-то очень гибкое и очень колючее обвилось вокруг правой лодыжки барда, острые иглы огнем прожгли ногу, Иефа закричала и почувствовала, что поднимается в воздух. В бешеной пляске перед глазами мелькнули перевернутые стены, невыносимо засосало под ложечкой, полуэльфку два или три раза перевернуло и понесло прямиком на сцепившихся в нескончаемом поединке стражей. Перед самым носом Иефы пронеслось лезвие призрачного дварфского топора, и полуэльфка еще успела зажмуриться и пронзительно завопить, прежде чем с размаху вломилась в полупрозрачное тело человеческого стража. Призрак взвыл, Иефу окутало ледяным холодом, а потом стало темно и тихо.
Зулин, почти слившись с каменной кладкой стен, старался идти за эльфом след в след и совершенно не смотрел по сторонам. Какое-то чувство, совершенно не знакомое планару и подозрительно смахивающее на интуицию, подсказывало, что они ищут не там, где надо, и маг упорно пытался понять, откуда взялось это чувство. Зулин всегда доверял только разуму, предпочитая холодный рассудок нервным метаниям из стороны в сторону, неуверенности, сомнениям и прочим гадостям, которые – по его мнению – происходили от чувств. Чувства, видимо, были наслышаны о таком его отношении, а потому Зулина никогда не беспокоили. И хотя Баламут раз за разом упрямо толковал о том, как важно уметь не просто думать и делать выводы, а еще и ощущать, Зулин мысленно отмахивался от Учителя и оставался при своем. Чувства! Глупости какие.
Но с самого начала похода маг чувствовал себя не в своей тарелке, и происходило это именно потому, что он себя чувствовал. Здесь круг замыкался, и планар оставался в полной растерянности. И логика не спасала.
Зулин сердито помотал головой, пытаясь избавиться от лишних ощущений, и наткнулся на неподвижную спину Ааронна.
– Что случилось?
– Боги, да она с ума сошла! – воскликнул эльф и указал куда-то в противоположную сторону зала. Зулин посмотрел туда и увидел застывших в зеркальном отражении Стива и сэра Джона, причем сэр Джон тоже указывал на что-то рукой. Зулин пожал плечами, поискал взглядом Иефу и вдруг заметил ее, сосредоточенно подбирающуюся к люку.
– Во дура! – изумленно выдохнул маг и ухватил эльфа за рукав. – И что нам теперь делать? Зачем вообще она туда полезла?
– Когда все кончится, спросишь у нее сам! – неожиданно зло рявкнул проводник. – Дальше иди один. У меня тут дело намечается, как видишь!
Зулин обиженно надулся, обошел эльфа и двинулся дальше вдоль стены, тщетно пытаясь привести мысли в порядок. За этим занятием он сам не заметил, как дошел до противоположной входу стороны зала, а когда, наконец, огляделся, забыл обо всем на свете. В вытянутой части овала, как в нише, стояли рядком три статуи высотой в человеческий рост, в которых без труда можно было узнать беснующихся над люком стражей. Величественные и молчаливые, они словно с неодобрением смотрели незрячими глазами на сумятицу, царившую в зале, и готовы были в любой момент сойти со своих постаментов, чтобы навести порядок и урезонить самих себя.
